Вячеслав Бондаренко - 100 великих русских эмигрантов

Эмигрантские годы стали для Северянина довольно плодотворными. В 1919–1923 гг. у него вышло 9 новых сборников, с 1922 г. он осваивает новый жанр автобиографического романа в стихах («Падучая стремнина», «Роса оранжевого часа», «Колокола собора чувств»). Наиболее значительным стал изданный в Белграде сборник «Классические розы» (1931). Стилистика Северянина изменилась, стала сдержаннее и интереснее. Довольно регулярно проходили и выступления поэта, в том числе и зарубежные: в 1921-м его приглашали в Литву и Латвию, в 1922-м – в Германию, в 1923-м – в Финляндию, в 1924-м – в Латвию, Польшу и Чехословакию. Везде он встречал горячий прием эмигрантской публики, помнившей и любившей его довоенные «поэзы».

Начиная с 1930-х творческая активность Северянина снизилась. «Издателей на настоящие стихи теперь нет, – признавался он. – Нет на них и читателя. Я пишу стихи, не записывая их, и почти всегда забываю». Поэт вел скромную, уединенную жизнь, довольствуясь только самым необходимым. Общаться ему было практически не с кем. По его признанию, часто он читал новые стихи только звездам в ночном небе.

Присоединение Эстонии к СССР поэт приветствовал. Но «вписаться» в советскую действительность он толком так и не успел – началась Великая Отечественная война. Умер Игорь Северянин 20 декабря 1941 г. в возрасте 54 лет в оккупированном нацистами Таллине и был похоронен на православном Александро-Невском кладбище. На его надгробном памятнике высечены стихотворные строки: «Как хороши, как свежи будут розы, / Моей страной мне брошенные в гроб!»

(1888–1982)

Владимир Кузьмич Зворыкин родился 17 июля 1888 г. в Муроме в семье состоятельного купца 1-й гильдии – председателя Муромского общественного банка. В здании, где появился на свет будущий изобретатель, ныне находится Муромский историко-художественный музей. После окончания городского реального училища в 1906-м Зворыкин поступил в Петербургский университет, но вскоре по настоянию отца перевелся в Технологический институт и через шесть лет с отличием окончил его. Именно в стенах этого института Зворыкин определил свою будущую судьбу – знаменитый профессор Б.Л. Розинг заинтересовал его проблемой передачи изображения на расстоянии. Под его руководством студент участвовал в первых опытах «дальновидения», а в 1912–1914 гг. продолжал обучение в парижском Коллеж де Франс и Шарлоттенбургском институте в Германии. Там его застало известие о начале Великой войны 1914–1918 гг. Чтобы избежать интернирования, Зворыкин бежал в Данию, откуда через Финляндию добрался на Родину.

В Великую войну 1914–1918 гг. Зворыкин служил сначала на полевой радиостанции в крепости Гродно, а затем преподавал в Офицерской радиошколе в Петрограде. Февральский переворот и захлестнувшие сначала армию, а затем всю страну издевательства над офицерами заставили Зворыкина оставить военную службу в чине подпоручика. Тяжкий удар нанесла Владимиру Кузьмичу поездка в начале 1918-го в Муром – отчий дом был реквизирован местным Советом, из родных кто умер, кто покончил с собой. «Становилось очевидным, – писал Зворыкин, – что ожидать возвращения к нормальным условиям, в частности для исследовательской работы, в ближайшем будущем не приходилось. Новое правительство издало строгие декреты, согласно которым все бывшие офицеры обязывались явиться в комиссариат для призыва в Красную армию. Мне не хотелось участвовать в гражданской войне. Более того, я мечтал работать в лаборатории, чтобы реализовать идеи, которые я вынашивал. В конце концов я пришел к выводу, что для подобной работы нужно уезжать в другую страну, и такой страной мне представлялась Америка». Окончательным толчком к решению уехать послужила информация о том, что ордер на арест Зворыкина уже подписан. Не дожидаясь, когда за ним придут, Владимир Кузьмич отправился на вокзал.

Маршрут побега из Советской России оказался долгим и путаным. Поездом Зворыкин добрался до Нижнего Новгорода, оттуда – пароходом до Перми, затем поездами до Екатеринбурга и Омска, где Советской власти в то время не было. Сибирское правительство направило Зворыкина в командировку в США, куда он добирался тоже кружным путем – через Карское море, остров Вайгач и Архангельск. Первая поездка в Америку прошла успешно, и в январе 1919 г. Зворыкин через Японию, Владивосток и Харбин вернулся в Омск. В новую командировку в США его отправило уже правительство А.В. Колчака. Добравшись до Нью-Йорка, он узнал, что его уже месяц как уволили «за безделье». Пока Зворыкин пытался осмыслить эту формулировку, в Сибири была установлена Советская власть. Возвращаться было некуда…

В.К. Зворыкин демонстрирует свой кинескоп. 1929 г.

Пропасть в США не дал бывший русский посол Б.А. Бахметьев – он предложил Зворыкину работу бухгалтера в Закупочной комиссии. Но новоявленный эмигрант (американское гражданство он получил в 1924-м) хотел трудиться по специальности, упорно рассылал резюме по разным адресам и вскоре получил предложение от питтсбургского филиала фирмы «Вестингауз». Там Зворыкин продолжил свои исследования в области телевидения, хотя сначала руководство фирмы и не поощряло его занятий. Полное понимание Зворыкин нашел только в компании RCA, вице-президентом которой был выходец из России Дэвид Сарнофф. Впоследствии Сарнофф так вспоминал о встрече со Зворыкиным: «27 или 28 лет назад я в первый раз встретился с этим молодым человеком, который говорил с тем же самым ужасным акцентом, что и сегодня. Он с увлечением рассказывал мне об изобретенной им электронно-лучевой трубке, о больших перспективах и возможностях ее использования на практике – о создании электронного телевидения… Признаюсь, я почти ничего не понял из того первого рассказа о его изобретении, но я был очень впечатлен этим человеком… просто очарован его убедительностью. Я спросил:

– Принимая во внимание все, что вы говорите, скажите, сколько нужно выделить средств, чтобы воплотить ваши идеи на практике? Сколько нужно потратить денег, чтобы появилась реально работающая телевизионная система?

Он хитро посмотрел на меня, глубоко вздохнул и ответил очень уверенно:

– Я думаю, 100 тысяч долларов хватило бы.

Я уже тогда понимал, что работающая телевизионная система, конечно, стоит 100 тысяч. То, насколько он был прав, стало понятно только теперь. Мы потратили почти 50 миллионов долларов, прежде чем вернули хотя бы один пенс от продажи первых телевизоров. Но кто сегодня может сказать, что мы потратили эти деньги зря? Я могу с уверенностью заявить, что Зворыкин – самый лучший продавец идей из всех, кого я знал».

Перейдя в RCA, Зворыкин переехал в город Камдэн, штат Нью-Джерси. А в 1932 г. в Нью-Йорке уже прошла первая опытная телетрансляция.