Марьяна Скуратовская - 100 великих творцов моды

Мадам Карвен, Кармен де Томмазо, очень нравилось заниматься тем, чему она посвятила свою жизнь, и это приносило радость множеству других людей. Может, в этом и есть секрет… нет, не успеха, а счастья?

(1912–1954)

Один из героев довольно известного детективного рассказа рассуждал о том, что люди совершают ошибку, полагая, что поэт непременно должен обладать романтической внешностью. Должен ли обладать ею тот, кто работает в области моды? Вовсе нет! Но исключения бывают. Жак Фат был красив, очарователен, необыкновенно обаятелен и… не позволял всему этому затмить свой талант. Он был одним из самых известных и влиятельных модельеров в послевоенной Франции, и не менее популярным, чем, например, такой его именитый коллега, как Кристиан Диор. Увы, его смерть оказалась ещё более ранней и преждевременной, чем у Диора, и, в отличие от дома Диора, дом моды Жака Фата ненадолго пережил своего создателя. Теперь его имя почти забыто и известно разве что любителям парфюмерии… а жаль.

Он родился в 1912 году в Мезон-Лаффитте, небольшом городке неподалёку от Парижа. Белокурый ребёнок походил на ангелочка, и, пожалуй, был даже слишком женственно хорошеньким для мальчика. А ещё его интересовала одежда — как в теоретическом смысле, так и практическом. Он тщательно подходил к выбору того, что носил сам, нередко критиковал наряды старшей сестры и её подруг (чем очень их раздражал, но что он мог поделать — если им не хватает шика, сами виноваты!), и… мечтал стать кутюрье. Возможно, интерес к искусству и творчеству Жак унаследовал от прадедушки и бабушки с отцовской стороны; он был писателем, она — иллюстратором, и иногда рисовала для модных журналов (а ещё ходили слухи — правда, скорее всего только слухи, но Жак не стремился их опровергнуть — что она была портнихой императрицы Евгении); был художником и их сын, дед Жака.

Жак Фат

А вот профессия его отца Андре была как нельзя более прозаичной — он занимался страховым бизнесом. Когда сын подрос, Андре счёл, что будет правильным и уместным, если он займётся тем же самым. Да и мать, наполовину англичанка, считала, что профессия кутюрье не очень подходит для настоящего мужчины. Так что когда Жаку исполнилось восемнадцать, отец устроил его бухгалтером на парижскую фондовую биржу, а затем, когда он набрался опыта, начал работать брокером, заменив одного из уволившихся, — правда, недолго. На бирже он провёл два года, после чего отправился на военную службу. И когда прошёл положенный год, Жак понял, что не готов возвращаться к прежней жизни — он хотел творить! И пусть для этого нужно было учиться заново, он был готов и на это. В конце концов, история моды знает немало выдающихся самоучек, и Фат пополнил их ряды.

Он ходил по музеям и библиотекам, посещал вечерние курсы по рисованию и основам кроя, словом, много и упорно работал. Ближе к концу 1936 года Жак Фат открыл собственный модный дом, и вскоре представил свою первую коллекцию — для весны 1937 года. Его ателье было совсем маленьким, всего две комнаты. Поскольку Фат не умел шить, он нанял нескольких портних, а ещё двух манекенщиц. Словом, начало было очень скромным, но уже первая коллекция, в которой было всего двадцать моделей, имела некоторый успех. Слухи о начинающем кутюрье передавались, что называется, из уст в уста, и постепенно у него образовался определённый круг клиентов. Поначалу приходилось нелегко, и порой Фат использовал аванс, полученный за будущий наряд, для того, чтобы приобрести ткань для него…

Но тут французский сценарист и режиссёр русского происхождения, Леонид Могай, предложил Жаку одну из главных ролей в своём будущем фильме — ему показалось, что белокурый обаятельный Фат как нельзя лучше подходит для придуманного им героя. Фат вовсе не собирался сворачивать с избранного пути и становиться актёром, однако поскольку гонорар, который посулил Могай, помог бы ему справиться с финансовыми проблемами, он согласился. Могай же предложил ему начать посещать курсы актёрского мастерства и при этом пообещал оплачивать обучение. Однако планы менялись, съёмки откладывались, и в конце концов стало ясно, что они так и не начнутся.

Однако это время не было потрачено даром. Во-первых, когда закончились внесённые Могаем деньги, дама, которая вела курсы, согласилась в качестве оплаты за ещё несколько уроков принять сшитые Жаком наряды. Она осталась ими очень довольна, так что круг его клиентов расширился ещё больше. А во-вторых, там Жак встретился с Женевьевой Буше де ля Брюйер, очаровательной девушкой из аристократической семьи, которая пробовала себя в качестве фотомодели. Ей было всего девятнадцать, и, как полагал Фат, она была прекрасна, как Кэрол Ломбард, Марлен Дитрих и Грета Гарбо, вместе взятые. Можно сказать, Женевьева станет музой Жака. В 1939 году они поженились, и юная красавица-жена с шиком носила наряды, сшитые мужем, а также играла роль гостеприимной хозяйкой на всех мероприятиях, которые Жак организовывал. Несмотря на то, что ходили слухи о том, что каждый из супругов питал слабость к представителям своего пола (так, о Жаке говорили, что он был любовником Леонида Могая), брак их оказался очень удачным, и в 1943 году родился сын, который, правда, так и остался единственным их ребёнком.

Всего два года спустя после начала карьеры кутюрье к Фату пришёл успех, и настолько большой, что в маленьком ателье уже буквально нельзя было повернуться, столько там было желающих заказать наряд у восходящей звезды. Однако началась война. Призванный на военную службу, Жак Фат служил в артиллерии, проявил себя достаточно храбро, так что даже получил несколько военных наград. А затем Фат попал в плен, где, к счастью, провёл немногим более месяца — вскоре Франция капитулировала, и он вышел на свободу и вернулся в Париж, к Женевьеве.

Нужно было что-то делать, но у Фата даже не возникало вопросов, что именно — конечно, продолжать начатое раньше! И в 1941 году снова открыл свой дом моды, уже в более просторном помещении и в более престижном месте. И всё время оккупации Парижа продолжал работать. В его дом с радостью принимали мастеров, оказавшихся без работы после того, как дома моды, в которых они работали раньше, по тем или иным причинам закрылись, так что, хотя в 1936 году всё начиналось с пяти-семи сотрудников, в 1942-м их было уже 176, а в 1944-м — 244. И в том же году Жак Фат, наконец, переехал в последний раз — в прекрасный, очень элегантный особняк XVIII века. Немцев среди его клиентов практически не было, зато было множество тех, кто наживался во время войны. Фат признавался, что не любил их… но хотел добиться успеха. И добился. К концу войны он был уже финансово независим и относительно обеспечен, так что теперь смог, наконец, обрести желанную свободу действий.