Елена Высоцкая - Катастрофы в предсказаниях и пророчествах: От Мишеля Нострадамуса до наших дней

У индейцев Северной Америки, как и у канадских инуитов, более в ходу были «оборотни-медведи».

Для превращения в животное в одних случаях шаманами принимались галлюциногенные препараты, в других достаточно было шаманской пляски с барабанным боем. Во время таких плясок часто надеваются специальные маски и одежды, чтобы увеличить сходство с животными-силами. Все это служит для соединения личного сознания с сознанием животного-силы. Выполняя пляску, шаманы обычно подражают не только движениям, но и звукам животных. В Сибири, Америке и других местах шаманы издают крики птиц, рычание и другие звуки животных-силы.

Индейцы Мексики и Гватемалы называют духа-хра-нителя «нагваль» (производное от ацтекского «нахуал-ли»). Нагвалем называется как сам дух-хранитель, так и сам шаман, перевоплощающийся в него. (Значение этого слова — тот, кто остается скрытым, замаскированным). Нагвалем в Мексике также называют того шамана, который способен к такому превращению, независимо от того, совершает он его в настоящий момент или нет.

Считается, что духи-хранители есть не только у шаманов, но и у обычных людей. Такие духи способны приходить к человеку на помощь в опасной ситуации.

Шаманы давно чувствовали, что сила духа-хранителя увеличивает физическую энергию человека и его сопротивляемость болезни (вредной энергии). Она также придает ему внутренние силы и уверенность в себе.

В том случае, если человек потерял своего духа-хра-нителя (при этом говорят, что он «расстроен»), для его излечения приглашают шамана. Чтобы излечить своего пациента, шаман совершает исцеляющее путешествие в необычную реальность, где старается найти утраченного хранителя и вернуть его пациенту.

Если же последний страдает от какой-то локальной боли, то задача шамана заключается в том, чтобы вынуть вредную силу и помочь восстановить здоровье человека.

Это два основных подхода в шаманском врачевании: удаление вредных сил и восстановление полезных.

Путешествие, предпринимаемое шаманом в Нижний Мир для возвращения больному человеку утраченного им духа-хранителя (животного-силы), обычно совершается им в одиночку. Но встречается и необычный, тщательно разработанный вариант метода возврата духа-хранителя больному человеку — это так называемые групповые путешествия, совершаемые несколькими шаманами одновременно. Для такого путешествия шаманы создают «духовную лодку» или «духовное каноэ».

В назначенную ночь шаманы создавали два «воображаемых» каноэ, становясь двумя параллельными рядами внутри большого дома. Рядом с каждым шаманом находилась его магическая кедровая доска, врытая в земляной вал. Каждая доска была украшена изображениями того, что ее обладатель видел в своем первом духовном каноэ. Кроме того, у каждого шамана был шест, которым он толкал каноэ или греб. Шаман, сидящий на носу каноэ, считался ведущим, а сидящий на корме — рулевым.

В сопровождении трещоток, барабанов и пения шаманы «проваливались» сквозь землю, «плывя» в духовной лодке, имеющей силу «причаливать в воде», где бы они ни путешествовали. Каждый шаман, находившийся в духовном каноэ, пел песню своего хранителя. Зрители сидели вдоль стен, присоединяясь к пению, чтобы помочь шаманам.

Путешествуя в духовном каноэ иногда в течение 5—6 дней, шаманы днем спали, а по вечерам толкали каноэ с того места, где они остановились на рассвете. Чаще всего путешествие продолжалось две ночи. Первая ночь была путешествием в страну духов, а вторая — возвращением оттуда. Шаманы начинали обратный путь, как только становились обладателями духа-хра-нителя исцеляемого. После того, как дух-хранитель был возвращен пациенту, он вставал и плясал.

Использование духовной лодки для шаманского путешествия встречается в Сибири, Малайзии, Индонезии, где связано с «ладьей мертвых». Часто духовные каноэ имеют форму змеи, как например, в Австралии. В других местах используются иные формы.

Духовное каноэ используется не только для возврата духов-хранителей, но и для исследований в путешествиях. Для исследовательского путешествия требуется присутствие пациента в середине каноэ. Барабанщик при этом занимает ключевую позицию; лучше, если эта роль отводится опытному шаману.

Команда делится опытом после каждого путешествия для того, чтобы ускорить накопление шаманского знания. Во время исследовательских путешествий шаман приобретает духов-помощников и знание о том, как .лечить разные болезни. В таких путешествиях его ведет дух-хранитель, который водит шамана по местам обитания особых духов. Ниже приведем отрывок из рассказа шамана об его первом путешествии в Нижний Мир, где дух-хранитель ведет его в местность, где он может научиться лечить помешательство.

«Мы увидели перед собой девять палаток. Мы вошли в первую палатку, где мы нашли семь голых мужчин и женщин, которые все время пели и рвали свое тело зубами. Я очень испугался. «Теперь я объясню тебе это сам, иначе ты ничего не поймешь, — сказал мой спутник. — Сначала было создано семь земель, и из-за духов этих земель люди теряют разум. Некоторые начинают петь, другие умирают, третьи становятся шаманами. Наша земля имеет семь возвышенностей, и на каждой из их живет один помешанный. Когда ты станешь шаманом, ты сам найдешь их».

«Где я могу их найти? Ты завел меня не туда», — подумал я.

«Если бы я не привел тебя увидеть духов, как мог бы ты лечить помешанных? Тебе нужно показать все пути болезней».

Чаще все же шаманы, совершающие путешествие в Нижний Мир, чтобы получить обратно дух, не пользуются каноэ и иными транспортными средствами. Каждый шаман должен быть достаточно гибким в своих методах и уметь адаптировать их наиболее эффективным образом.

Вот одно из описаний подобных путешествий, во время которого шаман встречается в Нижнем Мире с жи-вотным-силой пациента (тигром): «Я спустился в дыру и шел под землю вдоль корней сосны. Поскольку идти цо земле было неудобно, я влез на один из корней и шел по нему. Корни разветвлялись и становились все тоньше. Затем я дошел до корня светлого цвета, которым я пользовался в своем предыдущем путешествии, и пошел по нему. Внезапно он кончился. Передо мной был глубокий колодец, все стенки которого были совершенно черными. Я понял, что мне нужно спуститься, и поэтому прыгнул прямо в колодец. Очень долго я Падал в темноту, пока, наконец, не увидел очертания чего-то узкого и прямого. Это была толстая веревка, которая оказалась частью висячего моста, пересекающего колодец. Я опустился по этому мосту и пошел направо. Когда я перешел мост, я увидел великолепного тигра, который глядел на меня...»