Владислав Карнацевич - 100 знаменитых сражений

Это была знаменитая кавалерийская атака. Маршал Ней под шквальным ружейным и артиллерийским огнем вверх по склону стремительно приблизился к линии английской обороны и взломал ее. Веллингтон сам считал, что это, вероятно, конец его армии. Но англичане выстроились в каре и не отступали. Вокруг квадратных построений англичан кружились французские всадники и доставали противников длинными пиками, но оставшиеся смыкали ряды. Дело в том, что Ней не обеспечил поддержку пехоты (хотя командовал не одной только конницей, а целым флангом), а потому не смог разбить плотные ряды английских пехотинцев. Но еще хуже было то, что маршал не позаботился оттащить или хотя бы испортить захваченные на английских позициях орудия [103]. Поэтому, когда подтянулись английские подкрепления и отбросили Нея, вслед французам тут же полетели ядра, нанося кавалерии страшный ущерб.

Следующие атаки французов были в целом так же безуспешны. Постоянно не хватало подкреплений – пехотных и кавалерийских – для того, чтобы развить успех на каком-либо участке боя. В конце концов Наполеон лично повел в бой на Ла-Хэ-Сэнт гвардию. И в это время на правом фланге французов раздались выстрелы и крики. С 30 тысячами подошел Блюхер. Прусская кавалерия обрушилась на французскую гвардию, оказавшуюся меж двух огней. Сам «железный пруссак» с другой частью войск отрезал отступление отряду Наполеона.

В восемь часов вечера было еще довольно светло (стояли самые длинные дни в году), и Веллингтон приказал перейти в общее наступление. Гвардия, построившаяся в каре, медленно отступала, прокладывая себе дорогу сквозь ряды неприятеля. Английский полковник предложил храбрым французам сдаваться и получил в ответ ругательство. Здесь была произнесена знаменитая фраза «Гвардия умирает, но не сдается!». Практически все гвардейцы были уничтожены. На других участках французские войска, подвергшиеся атакам свежих прусских отрядов, постепенно рассеялись, спасаясь бегством. Всю ночь пруссаки преследовали неприятеля. «Железный герцог» и «железный пруссак» сердечно поздравили друг друга с победой.

При Ватерлоо французы потеряли 25 тысяч, англичане и пруссаки – 22 тысячи убитыми и ранеными. Французы, кроме того, потеряли практически всю артиллерию. Веллингтон, осматривая наутро поле битвы, сообщил в Лондон: «Ничто – кроме проигранного сражения – не может быть печальнее, чем сражение выигранное».

К границам Франции приближались сотни тысяч австрийцев и сотни тысяч русских. Собирать резервы у Наполеона не было ни времени, ни, как он полагал, смысла. В Париже горожане требовали продолжения борьбы, но император уже сдался. Он решил, что его дело окончено. 22 июня он вторично отрекся от престола, а 15 июля сдался в руки англичан. На этом, собственно, и заканчивается история великого Наполеона Бонапарта.

Объединенный англо-русско-французский флот уничтожил превосходящий численно турецко-египетский флот. Этим было подорвано значение Турции как морской державы, усилились позиции России в Средиземном море и на Балканах, была приближена независимость Греции.

«Я награждаю его орденом, хотя надо было бы наградить петлей», – так откомментировал награждение вице-адмирала Кодрингтона английский монарх. Ни в английские, ни во французские планы не входило полное уничтожение турецко-египетского флота. После этого положение России на Балканах и в Средиземном море стало бы куда более устойчивым. Так и случилось, потому что битва состоялась. Это произошло в Наваринской бухте 8 (20) октября 1827 г.

Балканы несколько веков находились под властью Оттоманской Порты. К началу XIX в. Турция уже была, по выражению царя Николая I, тяжело больным человеком, ее экономика, военное и политическое могущество и близко не напоминали эту же страну в XV–XVI вв. Однако она все еще обладала большими ресурсами, а политика государств Западной Европы не давала ей развалиться полностью. Так, например, Англия и Франция не хотели полного ослабления Порты, поскольку это привело бы к усилению позиций России.

Первая половина XIX в. ознаменовалась подъемом национально-освободительного движения балканских народов. Особенно это касается Греции. Здесь настоящая война против турок началась в 1821 г. Греческим повстанцам сочувствовали многие прогрессивные деятели Западной Европы. Общественность была поражена жестокостью по отношению к ним со стороны турок, призывала правительства своих стран прийти Греции на помощь. Особую позицию в этом смысле занимала Россия. Здесь интересы прогрессивной общественности совпадали с интересами государственными. Россия вела борьбу с Турцией за территории на Кавказе и Дунае, добивалась свободы русской торговли в Средиземном море, свободного плавания по черноморским проливам. Кроме того, освобождение православной Греции было делом политического престижа. Поэтому Россия была самой решительной сторонницей войны с Турцией.

В первые годы царствования Николая I английское правительство решило сдерживать его активность в «восточном вопросе», и в частности, на Балканах, путем заключения соглашения о совместном воздействии на Турцию в греческом и ряде других вопросов, касающихся балканских народов. С этой целью в Россию была послана дипломатическая миссия во главе с герцогом Веллингтоном. В результате его переговоров с русским правительством 23 марта (4 апреля) 1826 г. был подписан так называемый Петербургский протокол. По этому протоколу Россия и Англия обязывались совместно добиваться умиротворения в Греции на основе предоставления ей автономии. В этих целях они согласились оказать совместное давление на турецкого султана. Англия на самом деле не хотела идти дальше простой декларации. Николай I поступил иначе. Вскоре после заключения Петербургского протокола он предъявил Турции ультиматум, в котором потребовал улучшения положения как греков, так и других балканских народов. Кроме того, Россия настаивала на заключении новой конвенции между Турцией и Россией, в которой первая подтвердила бы ряд прав и привилегий последней. В Турции создалось впечатление, что Николай действует в рамках достигнутого соглашения с Англией и имеет во всем ее поддержку, чего на самом деле не было. Так, Англия не включила Россию в русло своей политики, а наоборот, была использована Россией в ее политике.

25 сентября (7 октября) 1826 г. между Турцией и Россией была заключена Аккерманская конвенция, сыгравшая большую роль в судьбе балканских народов. По ней Турция признавала за Россией право покровительства Молдавии и Валахии и Сербии; русским купцам дано было право свободного плавания в турецких водах; для Сербии устанавливалась автономия, в Молдавии и Валахии каждые семь лет избирались управители – господари. Турция признавала переход к России Сухуми, Анаклии, Редут-Кале. Однако положение греков мало изменилось, и они обратились за помощью к русскому правительству. 8 апреля 1827 г. они выбрали президентом Каподистрию, много лет служившего в российском министерстве иностранных дел. Николай I обратился с призывом к Англии выступить совместно на защиту Греции и привлечь к своему союзу Францию. Петербургский протокол был заменен Лондонской конвенцией. Три державы согласились оказать поддержку борьбе греков и предложили свое посредничество между восставшими греками и турками. Однако султан отверг это предложение и продолжал карательные операции против мятежников.