Владислав Карнацевич - 100 знаменитых харьковчан

Октябрьскую революцию Савинков встретил враждебно. Приходится встречать довольно интересные объяснения того, почему Борис Викторович плохо относился к большевикам. Во-первых, Савинков был русским националистом, поэтому большевистский интернационализм был ему чужд. Во-вторых, как эсер (хоть и бывший) Борис Савинков считал первоочередной задачей освобождение крестьянства и не мог принять доктрину о диктатуре пролетариата; в-третьих, онвсегда подчеркивал роль русского Сверхчеловека, а большевики больше интересовались массами, чем индивидуумом. Так или иначе, Борис Савинков сотрудничал с противниками большевиков, более того, весь межреволюционный период активно боролся с большевистским влиянием в стране в целом и в армии в частности. Как только в Петрограде происходит переворот, Савинков пытается подбить казаков на штурм и освобождение Зимнего, но те отказываются участвовать в вооруженной атаке, и Борис Викторович бежит в Гатчину к стоящим там войскам Краснова, где уже находится и Керенский. После провала наступления Краснова на Петроград Савинков бежит на Дон и присоединяется к формирующейся здесь Добровольческой армии.

В феврале 1918 года бывший террорист и опытный заговорщик Савинков организует в Москве подпольный «Союз защиты Родины и Свободы», членами которого являются бывшие гвардейские офицеры. Заговор был раскрыт в мае того же года, многие члены Союза были арестованы, но руководителю удалось скрыться. Затем он участвует в организации антисоветских выступлений в Муроме, Ярославле, Рыбинске, готовит покушения на Ленина и Троцкого.

Некоторое время Савинков находился в белом отряде Каппеля, затем подался в Уфу. Глава Директории Авксентьев направил его с военной миссией во Францию. Там Савинков возглавил колчаковское бюро печати «Унион», пытался добиться от французов оказания материальной помощи сначала Колчаку, а затем и Деникину. В это время Борис Савинков встречается с главными противниками Советской России в западной политике.

Во время советско-польской войны Савинков является председателем «Русского политического комитета», участвует в подготовке на территории Польши антисоветских военных отрядов под командованием С. Н. Булак-Блаховича. Эти отряды совершали рейды на советскую территорию. Савинков издает газету «За Свободу». Чем дальше, тем меньше верил Борис Викторович в успех белого движения, в антисоветской эмиграции Савинков был разочарован. Он писал: «Всякая борьба против советской власти сейчас не только бесплодна, но и вредна». Но сам продолжает заниматься организацией контрреволюционных заговоров, шпионской сети в России. Теперь он ориентируется не на белое, а на крестьянское «зеленое» движение. Материальную поддержку Савинков получает от российского посла в США Бахметева.

В 1921 году по требованию Советской России польские власти предложили Савинкову уехать из страны. Он опять живет во Франции. В августе 1924 года сотрудники российского ОГПУ проводят операцию под кодовым названием «Синдикат-2». В России организуется подставная антисоветская организация, для руководства которой из-за границы приглашается Савинков. Он клюнул на удочку, и в августе 1924 года был арестован в Минске. На суде Борис Савинков полностью признал свои ошибки по отношению к советской власти: «После тяжкой и долгой кровавой борьбы с вами, борьбы, в которой я сделал, может быть, больше, чем многие другие, я вам говорю: я прихожу сюда и заявляю без принуждения, свободно, не потому, что стоят с винтовкой за спиной: я признаю безоговорочно советскую власть и никакой другой».

Ввиду раскаяния смертный приговор для Бориса Викторовича был изменен на 10 лет тюрьмы. Для выдающегося террориста был организован довольно мягкий режим. В камере лежал ковер, разрешались постоянные свидания с женой. Однако в следующем 1925 году 7 мая Борис Савинков покончил с собой — он выбросился из окна. По другой версии, активным сторонником которой является, например, Александр Солженицын, Савинкова вытолкнули сами чекисты.

О Борисе Викторовиче Савинкове осталось немало свидетельств, в которых он описывается как человек многогранный и интересный. Невысокого роста, ладно сложенный, он не был красавцем. Не был он и выдающимся оратором. Однако в личном разговоре мог очаровать практически любого собеседника. (Недаром В. Чернов в свое время называл Савинкова «главноуговаривающим Юго-Западного фронта».) Вероятно, этим он покорил сердце своей супруги Веры Глебовны — дочери известного русского писателя-демократа Г. И. Успенского (вероятно, через жену Савинков сблизился с народниками и перенял многие их идеи). Но покорил он не только жену. Черчилль включил портрет Савинкова в свою книгу «Великие современники». С большим уважением о Борисе Савинкове отзывался английский писатель и разведчик Сомерсет Моэм, польский диктатор Пилсудский и другие.

Борис Савинков оставил довольно обширное литературное, публицистическое наследие. Среди наиболее известных его произведений — «Воспоминания террориста» (1909), «Конь бледный» (1909; в этой книге Савинков уже отрицательно отзывается о практике террора), «То, чего не было» (1912–1913). Здесь критикуется вся партия эсеров). Написанную им в 1923 году повесть «Конь вороной» справедливо называют панихидой белому движению. Литературной наставницей Савинкова была знаменитая Зинаида Гиппиус. Несмотря на то что книги Бориса Викторовича по большому счету являются беллетристикой, они дают богатейший материал по истории русской революции и контрреволюции.

(род. в 1890 г. — ум. в 1938 г.)

Первый директор ХТЗ.

С некоторых пор слова «красный директор» в нашей стране стали едва ли не ругательством, и для этого есть свои основания.

Вот уже четырнадцать лет, как развалился Союз, но, похоже, устоял советский строй.

В том числе, а может, и в первую очередь, в манере руководства крупными промышленными предприятиями. Возможно, иначе и быть не может, ведь гиганты первых пятилеток — плоть от плоти, кровь от крови социалистической экономики. Их бы без «красных директоров» и не построили в такие невероятно фантастические сроки. К примеру, для того чтобы за год в голой степи выросло такое колоссальное предприятие, как Харьковский тракторный завод, нужен был сильный руководитель, энтузиаст, искренне уверенный в правоте и необходимости своего дела. В общем, настоящий «красный директор». Им и был Пантелеймон Иванович Свистун — человек, о котором с благодарностью говорят в Орджоникидзевском районе Харькова и до сих пор.