Владислав Карнацевич - 100 знаменитых харьковчан

Чем будет заниматься после ухода с дорожек, Яна не знает, но уверена, что останется в спорте. В последнее время ей активно предлагают сниматься в качестве модели для обложек популярных журналов у нас и на Западе.

Клочкова любит читать легкие детективы и любовные романы, играть в компьютерные игры, разгадывать кроссворды. Много времени уделяет Интернету, общается в чатах. (Правда, там не верят, что за выбранным именем скрывается действительно Клочкова.) Недавно у Яны появился собственный сайт, на котором размещены сделанные ею же цифровые фотографии (еще одно хобби). Прославленная спортсменка без ума от мягких игрушек, которыми уже заполнила всю комнату, собирает стеклянные фигурки дельфинов. Она очень домашний человек, идеальный день для нее — это день, проведенный дома. Переживает за свою сестру Аню, которая также занимается плаванием, правда, не на таком высоком уровне. Ведь, как пишут зарубежные газеты, «Клочкова — феноменальная спортсменка. Такие рождаются раз в сто лет».

Сейчас в Харькове многие молодые люди искренне уверены в том, что старинная улица Клочковская, на которой расположен бассейн «Спартак», названа так в честь нашего бесценного национального достояния — «королевы голубых дорожек».

(род. в 1922 г. — ум. в 1999 г.)

Историк, этнограф, расшифровал письмена древних майя.

Статья, напечатанная в американском журнале «Археология» осенью 1991 года, называлась «Триумф духа». Ее написал видный ученый Майкл Ко. А посвятил он ее одному из гениальных своих коллег Юрию Кнорозову. Вот что он писал: «Этот великий эпиграфист, которому до недавнего времени был запрещен выезд из Советского Союза в Мезоамерику, который никогда не видел воочию надписи майя, разгадал фонетический код системы письма майя, сидя в своем кабинете в Ленинграде. Благодаря Кнорозову мы можем читать древние иероглифы майя». Майкл Ко, как и большинство исследователей индейцев-майя, отдает русскому специалисту безусловное первенство в деле расшифровки загадочных росписей, которые оставили на манускриптах, камнях, статуэтках совершенно непостижимые создатели мощнейшей цивилизации в Америке. Его имя стоит в одном ряду с прославленным Шампольоном, открывшим для человечества секрет египетских иероглифов.

Юрий Валентинович родился под Харьковом 19 ноября 1922 года в интеллигентной русской семье. Впоследствии Кнорозов утверждал, что его настоящий день рождения 31 августа, а 19 ноября — ошибка паспортного стола. Бабушка его была первой народной артисткой Армении, выступала под псевдонимом Мари Забель. Утверждают, что армянская кровь отразилась в чертах лица ученого, он был похож на знаменитого певца Шарля Азнавура (как известно, армянина).

Отец Юрия был инженером, но его сын отдавал предпочтение наукам о человеке, искусству. Он играл на скрипке, рисовал, сочинял стихи и, конечно, много читал. Своим сотрудникам Кнорозов рассказывал, что успевающим учеником в школе он никогда не был, что его якобы хотели отчислить не то за плохие оценки, не то за хулиганство.

В 1939 году Юрий Валентинович поступил на исторический факультет Харьковского университета. Но уже в следующем году он переехал в Москву, где также сдал экзамены на исторический факультет МГУ. Более всего ученого интересовали древние цивилизации, древние ритуалы, шаманские обычаи. Долго заниматься всем этим Кнорозову не пришлось, началась война. Мать Юрия осталась в оккупации в Харькове, что потом стало «негативным» фактом его биографии.

В 1943 году Кнорозов оказался на фронте в качестве связиста, связистом он встретил и День Победы. С окончанием войны связана легенда, которую безуспешно пытался опровергнуть сам ученый. Якобы при освобождении Берлина в его руки попали чудом уцелевшие при пожаре библиотеки манускрипты — «Сообщение о делах в Юкатане» францисканского монаха Диего де Ланда и «Кодексы майя» в гватемальской публикации братьев Вильякорта. Кнорозов не участвовал во взятии столицы рейха, говорил, что книги вытащили из ящиков немецкой библиотеки какие-то советские офицеры, но как они попали к нему, Кнорозов так и не рассказал.

В 1946 году Юрий Валентинович вернулся в МГУ на кафедру этнографии, продолжил обучение, причем майя в тот момент вовсе не входили в круг его интересов. Он всерьез занялся древнекитайской письменностью, египтологией, японской и арабской средневековой литературой, шаманскими практиками среднеазиатских народов, помогал в работе заведующему кафедрой и своему научному руководителю Толстову, специалисту по Хорезму. На практике в Казахстане Кнорозов лично участвовал в обряде, во время которого шаман впадал в экстатическое состояние. Там же в Казахстане Юрий Валентинович знакомился с содержанием научных журналов, и ему на глаза попалась статья немецкого специалиста Шелльхаса «Дешифровка письма майя — неразрешимая проблема». Это-то и изменило всю судьбу Кнорозова, тезис Шелльхаса он воспринял как вызов. «Все, что создано человеческим разумом, может быть и разгадано человеческим разумом», — заявлял он.

Новое увлечение привело к разрыву с Толстовым, видевшим в способном студенте своего будущего соратника и преемника. Дошло до того, что заведующий кафедрой даже отказался подписать Кнорозову рекомендацию в аспирантуру. Так бы и остался Юрий Валентинович школьным учителем, если бы в дело не вмешался другой корифей этнографии профессор Токарев. Он находился во вражде с Толстовым и в пику ему поддержал молодого ученого, хотя в расшифровку письменности майя не верил. Впрочем, Кнорозову все равно объявили, что в аспирантуру он поступить не может из-за «плохой» анкеты.

По рекомендации Токарева Кнорозова приняли на работу в Ленинградский музей этнографии народов СССР. Юрий Валентинович поселился прямо в здании музея в длинной, пустой комнате. Говорят, уже тогда он довольно много пил, эта пагубная привычка принесла ему немало неприятностей. Еще он очень много курил — те же папиросы, что и «отец народов» — «Герцеговина Флор». А еще он очень много работал. Расшифровка древней письменности была работой рутинной, 99 путей из ста приводили в тупик. Не было ни билингв (надписей, сделанных одновременно на разных языках), ни сохранившихся похожих языков. Но с задачей своей Юрий Валентинович, тем не менее, справился.

Немного об истории проблемы. Народ майя обитал на территории современной Мексики, на полуострове Юкатан. Здесь в начале нашей эры им была создана развитая цивилизация, затем разрушенная другими индейскими пришельцами. В конце концов народы майя вошли в империю, созданную ацтеками, которая в свою очередь была уничтожена европейцами. Майя обладали довольно точными знаниями в области астрономии, медицины, математики и др. Ими была создана и своеобразная письменность. Большинство всех манускриптов были сожжены по приказу упоминавшегося уже Диего де Ланда, однако он же сохранил для нас некоторые сведения о письме индейцев в своем «Сообщении». В нем, в частности, был приведен некий алфавит из 29 знаков, названный алфавитом майя. Целенаправленные исследования письменности загадочного народа (образцы которой остались на единицах манускриптов, керамических изделиях, каменных столбах и плитах) начались лишь в XIX веке. Долгое время среди ученых царило мнение, что письменность эта ни в какой степени не является фонетической, т. е. не передает звуков. Таким образом, мистификацией назывался и алфавит францисканского монаха. Корифеем в деле изучения майя считался американец Эрик Томпсон, который со временем стал просто «давить» всех, кто выражал точку зрения, отличную от его собственной.