Ольга Крючкова - Славянские боги, духи, герои былин. Иллюстрированная энциклопедия

Коляда (коледа) – в славянской мифологии, так звали существо, которое являлось олицетворением смены годы. Потому что в древние времена славяне отмечали праздниками все важные изменения в природе. Вот и для новогоднего цикла у них был Коляда. Название этого праздника происходит от слова «коло» – древнеславянского названия круга.

Праздник Коляды был посвящён повороту солнца на весну и прибавлению дня. Праздновалась Коляда накануне Рождества, которое по старому стилю календаря отмечали 25 декабря.

В этот период по домам ходили дети и пели колядки. В песнях-колядках, были своего рода заклинаниями, присутствовали пожелания здоровья, счастья и благополучия. Колядовщиков одаривали пирогами и кусками каравая.

А на Рождество, в избу вносили сноп, который изображал Коляду, и ставили этот сноп на почётное место в красный угол, а на стол тогда подавали праздничный каравай.

Копша – в мифологии демон, который стерёг клад.

Коргоруши (коловерши) – в восточнославянской мифологии имя помощников дворового. А по южнорусским преданиям и поверьям, они приносили своему хозяину припасы из других домов, воруя их у нерадивого соседа-дворового. Из-за этого дворовые часто ссорились. Во время их сор коргоруши начинали колобродить, били посуду, переворачивали всё в доме.

Как правило, коргоруши изображались в образе кошек, обычно чёрного цвета.

Коровья смерть (Чёрная Немочь) – в славянской мифологии так звали духа смерти рогатого скота, приносящего с собой мор. Избавиться от мора скота можно было, как считалось, принеся жертву – добыть огонь трением, сжечь живьём на поленнице петуха. Также можно было прогнать скот сквозь дым, опахать селение, читая при этом заклинания, которые призывали Коровью смерть уйти.

Изображалась Коровья смерть в образе коровы, собаки или чёрной кошки. В более позднем периоде Коровью смерть стали изображать в образе скелета коровы.

По старинным поверьям, Коровья смерть никогда не приходила сама в село, а завозилась или же заносилась прохожим или проезжим человеком.

Кострома – в восточнославянской мифологии женский персонаж, являлась воплощение плодородия и весны. Во время обрядов провода весны её изображали в образе молодой женщины, которая была закутана в белые простыни, держала в руках дубовую ветку и шла в сопровождении хоровода.

Также, было принято делать чучело Костромы из соломы и устраивать ему ритуальные похороны – сжигать или разрывать на части, после чего по чучелу проводили ритуальное оплакивание. Этот ритуал выступал в роли символа возрождения природы.

Также, по некоторым источникам дочь Купальницы и Семаргла, сестра Купалы.

С этим связана одна история, повествующая о том, что Кострома и Купала были в детстве неразлучны, и вместе бегали по полям и лугам. И вот, однажды, Кострома Купале сказала, что слышала от птиц, что далеко-далеко у речки Смородины поют птицы Сирин и Алконост. И предложила Кострома брату отправиться туда и послушать пение этих птиц. И согласился Купала с сестрой. И отправились они на следующий день к речке Смородине, ничего родителям не сказав.

И пришли они туда, и увидели птицу Сирин и птицу Алконост. И птица Алконост о радости пела, а птица Сирин пела о печали. И Купала так заслушался печальных песен птицы Сирин, что позабыл он обо всём на свете. И унесла птица Сирин Купалу в царство мёртвых, и спрятала там его на долгие годы. А Кострома, заслушавшаяся птицу Алконост, не заметила, как Сирин Купалу унесла. А когда наконец-то Кострома вокруг огляделась, то не было уже нигде её брата. И сколько бы она его не звала, не откликался он ей, был уже Купала в царстве мёртвых с птицей Сирин.

И прошло так много лет. Выросла Кострома за это время. И выросла Кострома красавицей, и многие женихи к ней сватались. Но всех она отвергала, никто ей по душе не приходился, люб не был.

И вот, однажды, плела Кострома вместе с другими девицами венки. И вдруг бог ветров Стрибог с её головы венок сдул. И попал венок в воду. И поплыл венок Костромы по течению вниз. А Кострома тогда загадала, чтобы венок нашёл жениха, равного ей, который был во всём точно как она сама.

И плыл венок по воде, всё плыл и плыл. А в это время, выплыл на лодке из подземного царства Купала, который тоже за все годы эти вырос. И вдруг видит Купала, венок плывёт по воду. Наклонился Купала, венок поднял. Плывёт Купала, и принесло его течение прямо к хозяйке венка, к Костроме. И спросил у неё Купала, её ли это венок? И ответила Кострома, что да, её это венок. И влюбились они, не узнав друг друга. И поженились они сразу же, никого ни о чем, не спрашивая, и никому ничего сказав. Только водяные и мавки были им свидетелями.

И только наутро Купальница узнала, что беда с её детьми приключилась. Что, не узнав друг друга, поженились брат и сестра. И рассказала им обо всём Купальница. И как только Кострома с Купалой узнали обо всём, сразу их счастье кончилось, не было больше им места на земле. Не могли они больше жить как супруги, но и порознь они тоже жить не могли.

И тогда, с горя Купала бросился в костёр и сгорел в нём. А Кострома с горя бросилась в лесное озеро и утопилась в нём. И стала Кострома после этого мавкой.

И тогда боги сжалились над Костромой и Купалой, и превратились Кострома и Купала в цветок. И превратились они в цветок жёлто-синий, который люди прозвали «купала-да-мавка». Позже, с приходом христианства, этот цветок стали называть «иван-да-марья», и называют его до сих пор.

А люди с тех стали праздновать праздник в ночь летнего солнцеворота, и стали ту ночь называть Купальской.

Коструб (Кострубонька) – персонаж мифов восточных славян, воплощение плодородия. Является своего рода мужским воплощением плодородия, как Кострома, но только в мужской форме.

Как правило, Кострубоньку изображали в образе соломенного чучела, а его ритуальные похороны символизировали переход к началу весны.

Кощей Бессмертный – в славянской мифологии злой чародей, отрицательный персонаж, чья смерть была спрятана в отдалённом месте. Убить Кощея можно было, только добыв его смерть. А смерть его была спрятан атак далеко и надёжно, что даже, несмотря на то, что его можно было убить, подобраться к его смерти было так сложно, что его называли бессмертным.