Жак Лурселль - Авторская энциклопедия фильмов. Том II

Чтобы в очередной раз рассказать историю (нравственную) группы людей, Хоукс берет за основу отправную ситуацию фильма Ровно в полдень , High Noon*, перевернув ее с ног на голову и рассмотрев критически. Шериф нуждается в помощи, чтобы сразиться с превосходящими силами врага. В Ровно в полдень он молит о помощи всех окружающих, но ни от кого ее не получает. Здесь же он умоляет всех не помогать ему и получает поддержку отовсюду. Этот шериф — виртуоз педагогики. Он получает от других то, что ему нужно, даже ни разу не попросив. Больше того: другим все время кажется, будто они о чем-то его просят. Франт просит относиться к нему как к человеку, а не как к жалкой развалине. Старик Пень хочет быть полезным членом общества, а не бестолковой обузой. Кроме того, он просит любви к себе, чем похож на ребенка: Хоукс отмечает это с лукавой насмешкой, не давая старику поблажек. Перышку надоела слава карточного шулера и роль обычного украшения интерьера.

Но наибольший эффект педагогический талант шерифа оказывает на самого юного героя этой истории — Колорадо. Шериф не торопит его в принятии решения (когда видит, что оно может пойти вразрез ожиданиям). Он терпеливо ждет, пока Колорадо сам придет к нему: так он будет верить, что сделал это по собственной воле. Кроме того, Колорадо, наряду с Джоном Т., — лучший профессионал во всей группе; в их образах Хоукс привычно, мимоходом, восхваляет профессионализм.

N.В. Хоукс снимет еще 2 вариации, использующие тему и персонажей Рио Браво: Эльдорадо , El Dorado, 1967, и Рио-Лобо , Rio Lobo, 1970, свой последний фильм. Эти вариации по качеству далеки от оригинала, сюжет которого, напомним, был написан родной дочерью Хоукса (Б.Х. Маккэмбл).

Ровно в полдень (1952)

1960 — Италия (106 мин)

· Произв. Titanus (Сильвио Клементелли)

· Реж. МАРИО МОНИЧЕЛЛИ

· Сцен. Сузо Чекки д'Амико, Аге (= Агеноре Инкроччи), Скарпелли, Моничелли по рассказам Альберто Моравиа «Смех радости» и «Воры в церкви» (Ladri in chiesa)

· Опер. Леонида Барбони

· Муз. Лелио Луттацци

· В ролях Тото (Умберто Венаццу по прозвищу Несчастье), Анна Маньяни (Джойя, «Радость», no прозвищу Торторелла), Бен Газзара (Лелло), Фред Кларк (Американец), Эди Вессел (Милена), Карло Пизакане (дедушка Джойи), Тони Веччи (друг Милены).

В новогоднюю ночь актриса-статистка и ее коллега, при случае зарабатывающий мошенничеством, бродят с места на место, с праздника на репетицию. Чаще всего их прогоняют и осмеивают, но они не теряют хорошего настроения и куража.

♦ Последний из 7 фильмов с Тото, поставленных Моничелли. Фильм малоизвестен, и режиссер почти не упоминает его в своих интервью. Тем не менее это одна из лучших картин и Того, и Моничелли. В ней Тото покидает территорию бурлеска и фарса (на которой его талант перехвалить невозможно), чтобы проникнуть в чистой воды комедию нравов. В ней содержится типично итальянское и почти несравненное сочетание иронии и сочувствия к персонажам — без капли слащавости. Режиссер рисует превосходный портрет Тото, сохраняя все его неизбывные отличительные черты: несгибаемый дух, торжествующий над всеми невзгодами; галантность и уважительное отношение к женщинам (совершенно анахроничная черта); почти физиологическая неспособность разозлиться; флегматичность и покорность судьбе. Сцены, в которых Тото и Маньяни вместе вспоминают об их «кинокарьере», вошли в историю.

1960 — США (101 мин)

· Произв. Warner (Милтон Сперлинг)

· Реж. БАДД БЕТТИКЕР

· Сцен. Джозеф Лэндон и Бадд Беттикер

· Опер. Люсьен Бэллэрд

· Муз. Леонард Розенмен

· В ролях Рей Дэнтон (Ногастый Даймонд), Кэрен Стил (Элис), Илэйн Стюарт (Моника), Джесси Уайт (Лео Бремер), Саймон Оукленд (лейтенант Муди), Роберт Лоуэри (Арнольд Ротштейн), Уоррен Оутс (Эдди Даймонд).

1920-е гг. Растет слава гангстера Джека Даймонда. Своей дерзостью и грубым очарованием он соблазняет учительницу танцев, и та становится его женой. За способности к танцам ему дают прозвище Ногастый. Совершив несколько смелых ограблений, он оказывается за решеткой. Выйдя на свободу, он плетет интриги, чтобы занять место телохранителя, а затем и ближайшего помощника одного знаменитого гангстера. После смерти босса он без зазрения совести начинает вымогать деньги из его основных партнеров, будучи прекрасно осведомлен о каждом их шаге (с любовницей одного он в связи). Он выбрасывает из окна Морана, который намеренно покалечил его брата так, что тот на всю жизнь остался инвалидом. После возвращения из Европы, куда Ногастый ездил, чтобы порадовать жену, и где все время проводил в кинотеатрах, глядя хронику о сухом законе, судьба начинает поворачиваться к нему спиной. Синдикат, объединивший отныне гангстеров США, дает ему отпор; из-за поднятой шумихи имя Ногастого слишком часто попадает на страницы газет. Его жена пьет и просит, чтобы ее убили, ― только так она сможет очиститься от позора своей любви к нему. Она уходит от Ногастого. Даймонд находит бывшую любовницу босса, которая была некогда и его любовницей. Она возвращается к нему — но лишь затем, чтобы стащить у него револьвер. Даймонд умирает безоружным.

♦ История восхождения Даймонда описана Беттикером при помощи коротких, очень компактных, очень изобретательных эпизодов, выстроенных в нервном, наэлектризованном ритме. Автор необычайно чутко использует прием умолчания, который на редкость эффективно повышает градус зрительского интереса. Действия и поступки гангстера, временно неуязвимого благодаря своему невежеству, чванству и безжалостной жестокости, описаны с язвительным юмором. Если нужно устранить соперника в любви, он отдавливает ему ногу мусорным ящиком. Если надо выиграть танцевальный конкурс, он поджигает платье партнерши самого опасного конкурента. Беттикер показывает все, на что способен, и в этом ему помогает очень резкий операторский стиль, лишающий изображение и действие всякой двусмысленности. Нуар отжил свое, и Беттикер оставляет позади этот жанр и его смертоносные хитросплетения. Он предпочитает четкое, сухое, документальное изложение. К сожалению, в последней части фильма, посвященной падению гангстера, режиссер отходит от этого стиля и этого юмора, которые так замечательно ему у давались. Поскольку в первой половине картины Даймонд описывается как пустой человек, огромный мыльный пузырь, мы ожидаем, что во второй половине он лопнет и это будет показано с такой же точностью и интонационной силой. Однако Беттикер захотел сыграть на тон выше ― стремясь добиться трагической серьезности, которая совсем ему не подходит. Тем самым он впадает в пафос. Желая расширить образ главного героя, сделать его объемнее, автор добивается лишь того, что образ этот, до сих пор точный и убедительный, оказывается размыт. Желание гнаться за двумя зайцами, приводящее к половинчатым успехам, характерно для Беттикера: в своем поколении американских режиссеров он ― один из очень немногих, кто не чувствовал границ своих возможностей, у кого амбиции и гордыня перевешивали масштаб дарования и арсенал доступных средств.