Д. Михневич - Календарь антирелигиозника на 1941 год

Оказалось, что через район полюса проходит огромный слой теплой воды из Атлантического океана. Толщина этого слоя — несколько сот метров.

Атлантические воды солонее и, следовательно, тяжелее полярных, так что теплые воды опускаются вниз и не смешиваются с холодными.

Весьма важными оказались данные о погоде в центре Арктики. Метеорологические данные, собранные папанинцами и регулярно передававшиеся ими по радио, дали возможность гораздо точнее предсказывать погоду в других частях земли.

И. Д. Папанин, Э. Т. Кренкель, В. К. Федоров и П. П. Ширшов

Особенно важны работы папанинцев для планомерного освоения Северного морского пути, связывающего западную и восточную части Советского Союза. Работа папанинцев имеет огромное значение и для установления воздушного пути через полюс между СССР и Америкой.

Беспримерный подвиг пaпанинцев — это торжество науки, победа человеческого разума. Это — торжество Советского Союза. Только СССР сумел организовать и выполнить это дело. Только Советская страна, страна победившего социализма, смогла воспитать таких замечательных исследователей.

Товарищ Сталин назвал Папанина новатором науки.

Религия воспитывает в человеке чувство бессилия перед какой-то «неисповедимой» божьей волей, от которой якобы все зависит. Папанинцы всей своей деятельностью опровергали всякие сказки о богах и прочих сверхъестественных существах.

Жак-Андре Нэжон родился в 1738 г. в буржуазной семье. Еще юношей он начал увлекаться сочинениями Ф. Вольтера, Д. Дидро и других передовых мыслителей тогдашней Франции, которые смело бичевали власть короля, дворян и попов, доказывали нелепость и вред религии.

Нэжон стал другом и помощником Дидро и Гольбаха. Он литературно обрабатывал сочинения этих своих учителей, заботился о нелегальном издании их книг, распространял антирелигиозные книжки, писал статьи для «Энциклопедии» и самостоятельно разрабатывал некоторые вопросы критики религии.

В 1769 г. Нэжон издал свою книгу «Солдат-безбожник». Это одно из лучших произведений антирелигиозной литературы XVIII в.

Убедительными примерами Нэжон доказал непримиримость разума и веры, нелепость религиозных учений, необходимость отличать нравственность от религии.

Нэжон зло высмеял быт, нравы попов-паразитов.

«У них еще есть бесстыдство, — писал Нэжон, — проповедывать бедность, тогда как сами они утопают в богатстве! Проповедывать смирение, тогда как сами они, чтобы насытить свое честолюбие, топчут ногами все, что ость великого у людей; проповедывать бескорыстие, тогда как алчность их не знает границ! Проповедывать умеренность в еде и питье, тогда как столы их ломятся от яств! Проповедывать скромность, живя в роскошных особняках!»

Нэжон радостно приветствовал Французскую революцию 1789 г. и пытался принять участие в революционном законодательстве о религии. Нэжон выступил против упоминания бога в «Декларации прав человека и гражданина». Он требовал свободы совести на деле. Он советовал Национальному собранию избегать насильственных мер борьбы с религией.

Но как надо бороться против религии? Нэжон, как и остальные буржуазные атеисты, не знал о существовании общественных корней религии. Считая ее лишь следствием невежества и обмана, он делал вывод, что одним только распространением знаний можно подорвать ее влияние. С другой стороны, чтобы уничтожить сословие профессиональных обманщиков-попов, надо, по словам Нэжона, дешево платить за их «услуги». Тогда, думал он, жадное духовенство само бросит свое ремесло.

Это был ошибочный взгляд. Главное условие победы над религией — это уничтожение эксплоатации и построение бесклассового общества. Но тогда до такой мысли еще не доходили даже передовые люди.

По мере укрепления своей власти победившая во Франции в результате революции 1789 г. буржуазия начала восстанавливать могущество попов, так как нуждалась в их помощи для борьбы с народом. Престарелый Нэжон дожил до конкордата (соглашения), заключенного императором Наполеоном I с папой римским.

До конца жизни Нэжон остался воинствующим атеистом. Умер он 28 февраля 1810 г.

Во всем мире известно имя великого советского физиолога академика Ивана Петровича Павлова.

Великая заслуга Павлова заключается в том, что он открыл метод условных рефлексов, при помощи которого стало возможно изучать материальные основы «душевной», психической деятельности животных и человека. И. П. Павлов, его сотрудники и последователи раскрыли «тайны» высшей мозговой деятельности и создали новый отдел науки — физиологию и патологию высшей нервной деятельности. Для так называемой «души», якобы связывающей человека с богом, павловская теория условных рефлексов не оставляет места. Учение Павлова о работе головного мозга — это одна из твердынь материалистического мировоззрения.

Павлов был непримиримым противником витализма, т. е. поповских взглядов в биологии и физиологии. Он терпеть не мог никакой поповщины в науке.

Но, может быть, Павлов был одним из тех ученых, которые поступают как материалисты в лаборатории, а дома, в личной жизни, являются религиозными людьми? Нет. Павлов был последовательным материалистом. Единственной его «верой» была величайшая вера в науку, в силу научного знания.

Однако некоторые священники на диспутах приводили Павлова, как пример ученого, сочетающего науку с религией. Один священник даже обратился к Ивану Петровичу с просьбой письменно подтвердить это. Павлов написал, что человек он неверующий.

Иван Петрович был материалистом и атеистом. Правда, он считал религию «высоким элементом» прошлой человеческой культуры и полагал, что антирелигиозную пропаганду не нужно вести. Он говорил: «Зачем с религией бороться, когда она сама себя постепенно изживает? Религия — удел слабых. Зачем же отнимать последнее утешение у слабых?».

Павлов был похож в этом отношении на Дарвина. Его мировоззрение ничего общего не имело и не могло иметь с религией, но он не понимал, что религия и церковь мешают развитию человеческой культуры.

Таково же было отношение Павлова к религиозным обрядам. Некоторые обыватели утверждают, что он ходил в церковь и молился. Это — вымысел. Ни церковь, ни молитвы Павлову не были нужны. Но случалось, что иногда, раз в год, он собирался в церковь, правда, без конца откладывая посещение. Для Павлова посещение церкви было просто следованием старинной привычке, а не стремлением выполнять религиозный обряд. Как-то в Колтушах, гуляя летом, Иван Петрович сказал своему сотруднику Ф. Майорову: «Ну, скажите пожалуйста, что тут плохого? Вот звонят колокола, а тут рожь на солнышке колышется. Приятно этак вспомнить свое детство. Вот на зло вам пойду в это воскресенье к обедне». Но на самом деле он не пошел в церковь ни в то воскресенье, ни после — целых три года, что жил в Колтушах.