Игорь Дамаскин - Я познаю мир. Разведка и шпионаж

Против пиратов и каперов и были придуманы "обманные" суда. Какой–нибудь вполне мирный "купец", груженный богатым колониальным товаром, маскировался под боевой фрегат: на бортах устанавливались "грозные" деревянные пушки. Мелкие пиратские корабли не осмеливались остановить его.

Во время войны с Наполеоном английский командир Дане спугнул таким образом целую французскую эскадру, проведя мимо нее свой большой парусный корабль в сопровождении трех других торговых судов.

Во время Первой мировой войны немецкие подводные лодки наносили огромный ущерб британскому флоту. Постепенно с ними научились бороться: изобрели глубинные бомбы, акустические приборы, строили специальные быстроходные противолодочные корабли. Но все это не давало полного эффекта.

Предложений о том, как расправиться с немецкими подводными лодками, было много, причем попадались и самые курьезные. Один американский зоолог предлагал дрессировать морских львов, чтобы они сначала сопровождали английские подводные лодки, а затем могли бы следовать за германскими, тем самым выдавая их присутствие. Другой ученый предлагал с той же целью дрессировать морских чаек.

Но внимание привлекло предложение сотрудника военно–морской разведки, который вспомнил про "обманные" суда, только предложил сделать наоборот: пускать в море беззащитные на вид пароходы. На самом же деле их подготовили очень хорошо: трюмы были набиты пробкой и деревом, чтобы в случае получения пробоины судно могло дольше держаться на воде. Мостик, палуба и палубные надстройки были защищены тщательно замаскированными броневыми плитами. Так же хорошо были замаскированы скорострельные орудия.

Замысел исходил из того, что торпед в Германии становилось все меньше, и командиров немецких субмарин обязали беречь их. Выпустив одну торпеду, подводная лодка всплывала на поверхность и добивала жертву из орудия. Этого момента и дожидались артиллеристы "приманного" судна. Чтобы надежнее выманить немецкую подводную лодку, придумали такой трюк: часть команды изображала из себя "паникеров" . Как только торпеда попадала в пароход, они спускали шлюпки, бросались в море, карабкались в них, "дрались" за места и т. д. Когда же подлодка выходила на поверхность и подходила ближе, "приманное" судно сбрасывало маскировку – артиллеристы становились к орудиям и с субмариной было покончено.

Конечно, служба на таком судне была не только опасной, но и требовала большого мастерства, выдержки и самообладания. Заходя в порт, "матросы" списывались на берег, гуляли во всю, бродили по барам и увеселительным заведениям, ввязывались в драки. Запрещено им было лишь одно: раскрывать тайну своего судна. На борту же поддерживалась строжайшая дисциплина, правда, боцманы всегда с сожалением и раздражением смотрели на беспорядок на палубе и неряшливый внешний вид своих матросов. Но маскировка есть маскировка.

Когда одно "приманное" судно, К–5, было поражено торпедой, матросы машинного отделения оставались на местах, пока их почти не залило водой, а получившие ранения и ожоги лежали, не двигаясь, чтобы немцы не заметили их. Так же лежала затаившись и прислуга орудийных расчетов, пока подлодка не подошла поближе. Наконец, прозвучала команда: "Огонь!" – и первый же снаряд снес голову капитану подлодки. Почти каждый из сорока пяти снарядов попал в цель. Лодка затонула, экипаж взяли в плен.

Таких случаев было немало. "Приманные" суда оказались не просто экзотической выдумкой. Они принесли реальную пользу: из общего числа потопленных подводных лодок противника на их долю досталось целых семь процентов. Кроме того, было повреждено не менее шестидесяти подводных лодок.

Не меньшее значение имел и подрыв морального духа немецких подводников: они стали видеть "приманное" судно в каждом "купце", и их стал охватывать страх – чувство, очень опасное для подводника.

Человек привык верить печатному слову. Поэтому разведки издавна используют прессу в своих целях. Перед нападением на Советский Союз германские спецслужбы умышленно допускали "утечки" информации о предстоящем нападении, распространяя их в газетах нейтральных и оккупированных стран. Там назывались самые разные даты предстоящего вторжения, которые всегда оказывались ложными, так что советское руководство перестало обращать на них внимание.

Газеты часто используются для распространения выгодных разведке слухов. Для этого в аппарате разведок существуют специальные службы. Они занимаются подготовкой и "проталкиванием" в прессу этих слухов, иногда подготовленных настолько добротно, что им верят не только обыватели, но и руководители государств. Был даже случай, когда немецкий резидент в Англии принял за чистую монету немецкую же фальшивку, помещенную в английской газете, и сообщил о ней, как о свершившемся факте, чем ввел в заблуждение свое руководство.

Но иногда фальсифицируются не отдельные статьи, а целые газеты. Иной раз они издаются в одном экземпляре. Для обмана одного человека, австрийского генерала Мака, была, например, "издана" газета французским разведчиком Шульмайстером. Цель – убедить генерала в развале французской армии и беспорядках в тылу и вынудить его к неверным шагам.

Для обмана советской контрразведки немецкая разведка во время войны изготовила в одном экземпляре номер газеты "Правда".

Там все соответствовало настоящему номеру за ту же дату, за исключением одного: в текст указа о присвоении звания Героя Советского Союза воинам, отличившимся в боях, была впечатана фамилия "Шилов". А Шилов был немецким агентом, заброшенным в советский тыл с целью покушения на Верховного Главнокомандующего И. В. Сталина. Террорист располагал всеми орудиями убийства, на груди у него красовалась Золотая Звезда Героя Советского Союза, а для подкрепления легенды он имел при себе газету с текстом указа. Попытка покушения провалилась, террорист был арестован и понес заслуженное наказание.

Но самой крупной и успешной операцией с использованием фальшивых газет стала, пожалуй, операция австрийской и немецкой разведок в октябре 1917 года. Вот в чем она заключалась.

Немецкая армия совместно с австрийской готовилась к наступлению против итальянцев. Слухи о предстоящем наступлении ходили давно, сами немцы распространяли их с целью вызвать смятение в рядах противника и среди мирного населения.

Агенты австрийской разведки за много недель до начала наступления собрали точную информацию о положении в Северной Италии.

Как раз в эти недели в ряде итальянских городов, например в Турине, происходили беспорядки. Они подавлялись силой оружия, среди бастующих и митингующих были убитые.