Юрий Федосюк - Что непонятно у классиков, или Энциклопедия русского быта XIX века

Из этих частностей и складывается та неповторимая картина, которая позволяет нам наслаждаться художественным произведением, отчетливо видеть и понимать действие.

Да, люди всегда были людьми, они дружили и враждовали, трудились и развлекались, уступали или боролись, защищая свои жизненные идеалы — без этих общих с нами черт незачем было бы читать и перечитывать произведения о далеком прошлом. Но вот исторические условия, вся обстановка их жизни в очень многом отличались от современных.

Теперь читателю ясно, для чего написана эта книга. Для того, чтобы облегчить восприятие русской классической литературы, убрав слегка застлавшую ее дымку времени, затрудняющую понимание. Для кого эта книга написана? Для вступающего в жизнь молодого человека, растущий интерес которого к родной литературе, как и к отечественной истории, естествен и закономерен, особенно в наше время.

Книга разделена на тематические главы, которые позволят получить сведения о тех или иных фактах прошлого не отрывочно, а в их исторической совокупности, взаимосвязанно. Тем самым она может служить не только учебным пособием по литературе, но и простейшим справочником по истории общественных отношений и быта России от конца XVIII века до начала века XX. При этом она почти полностью опирается на материал русской классической литературы.

Книгу не обязательно читать подряд, от первой до последней строчки. Достаточно ознакомиться с интересующими вас главами или абзацами из этих глав. В конце помещен алфавитный указатель толкуемых в книге слов. Встретив в тексте того или иного произведения непонятное слово, читатель легко найдет страницу, где оно разъясняется, причем разъясняется тоже на примере художественного текста.

Эта книга — один из первых опытов справочного пособия подобного рода. Поэтому едва ли она застрахована от неполноты или некоторых неясностей. Но хочется верить, что читателю будет интересно войти в увлекательный мир быта прошлых веков.

Время свыше суток и в пределах года мы отмеряем по месяцам и дням. У наших вовсе не дальних предков было другое счисление — по церковным праздникам и постам. Простой, неграмотный крестьянин, да и горожанин, плохо разбирались в числах и месяцах, для них события происходили «на Сретенье», «на Егория», «в Петровки», «на Казанскую» и т. п., то есть по памятным дням церковного календаря, который тесно переплетался с древними, дохристианскими поверьями и приметами, отчего мы вправе называть его и народным.

Народное наименование тех или иных дат нашло широкое отражение в классической художественной литературе, ставя современного читателя в сложное положение: мы плохо представляем себе, в какое время происходит названное событие. Вот показательный отрывок из поэмы Н.А. Некрасова «Кому на Руси жить хорошо»: простая крестьянка Матрена Тимофеевна рассказывает семи мужикам-странникам о своей многотрудной жизни, изредка озаренной и светлыми воспоминаниями о детстве, замужестве, материнстве. Муж ее работает в Питере печником.

Зиму супруги провели в деревне, а затем

Кроме указаний на зиму, упомянутые праздники нам ничего не говорят. Слушателям-мужичкам, как и читателям — современникам Некрасова, все было предельно ясно. Поясним: день святой ЕКАТЕРИНЫ отмечался 24 ноября старого стиля (7 декабря нового), БЛАГОВЕЩЕНИЕ — 25 марта (7 апреля), осенний праздник иконы КАЗАНСКОЙ БОГОМАТЕРИ — 22 октября (4 ноября).

Не было дня в году, не отмеченного поминовением какою-либо одного, а чаще нескольких святых или иным событием христианской мифологии. Поэтому народ прекрасно обходился без привычных для нас дат: числа и месяца.

Провинциальное дворянство тоже плохо разбиралось в официальном календаре. Вот что пишет об окружении своего героя И.А. Гончаров в романе «Обломов»: «Они вели счет времени по праздникам, по временам года, по разным семейным и домашним случаям, не ссылаясь никогда ни на месяцы, ни на числа. Может быть, это происходило частью из-за того, что, кроме самого Обломова (имеется в виду отец маленького Ильи. — Ю.Ф. ), прочие все путали и названия месяцев, и порядок чисел».

Вы уже заметили: современные даты упомянутых некрасовской Матреной Тимофеевной праздников приведены по старому и новому стилю, то есть календарю. В чем их различие?

В юлианском календаре, введенном римским императором Юлием Цезарем в 45 году нашей эры, год (то есть время полного оборота Земли вокруг Солнца) был подсчитан не вполне точно, с превышением на 11 минут 14 секунд. За полторы тысячи лет, несмотря на поправку в три дня, сделанную в XIII веке, эта разница составила десять суток. Поэтому в 1582 году римский папа Григорий XIII приказал выбросить из календаря эти десять суток; григорианский календарь («новый стиль») был введен в большинстве стран Западной Европы, а затем и Америки. Однако Россия не согласилась с поправкой, сделанной главой католической церкви, и продолжала придерживаться юлианского календаря. Новый стиль в России ввела советская власть в феврале 1918 года, когда разница в календарях достигла уже 13 суток. Тем самым летосчисление страны было приобщено к общеевропейскому и американскому. Русская православная церковь реформы не признала и до сих пор продолжает жить по юлианскому календарю.

Итак, разница между календарями в XX и XXI веках составляет 13 дней, в XIX веке она равнялась 12 дням, в XVIII — 11. С 1 марта 2100 года разница между старым и новым стилем достигнет уже 14 дней.

При чтении старой русской литературы разницу между официально принятым в России григорианским календарем и старым, юлианским, полезно учитывать. Иначе мы не вполне точно будем воспринимать время, когда происходят события, описанные у наших классиков. Вот примеры.

Сегодня нередко, услышав раскаты грома в первые дни мая, люди цитируют начало известного стихотворения Ф.И. Тютчева «Весенняя гроза»: «Люблю грозу в начале мая…» При этом мало кому приходит в голову, что стихотворение написано в XIX веке, когда май в России начинался 13 мая по нынешнему календарю (разница в 12 суток) и гроза в средней полосе страны вовсе не редкость. Поэтому Тютчев, описывая первую грозу в начале (а по-нашему в середине) мая, ничуть ей не удивляется, а только радуется.

В рассказе И.С. Тургенева «Стучит!» читаем: «…дело было в десятых числах июля и жары стояли страшные…» Сейчас нам ясно, что по-нынешнему речь идет о двадцатых числах июля. В другом произведении Тургенева, романе «Отцы и дети», говорится: «Наступили лучшие дни в году — первые дни июня». Добавив 12 дней, читатель легко поймет, какое время года по современному календарю Тургенев считал лучшим.