Юрий Федосюк - Что непонятно у классиков, или Энциклопедия русского быта XIX века

« Ивины тоже были богаты, и отец их был какой-то штатский генерал », — читаем в «Детстве» Льва Толстого. Важный человек, которому незадачливый Червяков, чихнув, обрызгал лысину в театре, именуется « статским генералом » («Смерть чиновника» Чехова).

Уже первый чин статского генерала с 1856 года давал право на потомственное дворянство. Генералы и приравненные к ним сановники в царской России не могли быть недворянами.

Гневышова — отставного действительного статского советника в комедии Островского «Богатые невесты» — действующие лица за глаза величают генералом.

Циничный и расчетливый Петр Адуев в «Обыкновенной истории» Гончарова к концу романа становится действительным статским советником; его племянник Александр вынужден почтительно называть его «ваше превосходительство».

В этом же чине — Виктор Каренин в драме Л. Толстого «Живой труп».

Талантливый инженер-мостостроитель Крикунов в рассказе Чехова «Пассажир первого класса» справедливо сокрушается, что, несмотря на все заслуги и чин действительного статского советника, никто его не знает и даже не слышал его фамилии, зато на открытии построенного им моста общее внимание обращено на популярную певицу.

В юмореске Чехова, подписывавшегося еще Антошей Чехонте, некто Правдолюбов выговаривает карикатуристу Упрямову, нарисовавшему проворовавшегося тайного советника: « Да знаете ли вы, милостисдарь, что тайный советник соответствует в армии генерал-лейтенанту ?» Да, это чины III класса.

Важный сановник, реакционер Сипягин в романе Тургенева «Новь» носит чин тайного советника.

Прожив пустую, никому не нужную жизнь, герой рассказа Л. Толстого «Смерть Ивана Ильича» умирает в высоком чине тайного советника.

Но тайными советниками становились люди и весьма достойные, если состояли на государственной службе. Видный ученый-медик, профессор университета, герой изумительной «Скучной истории» Чехова — тайный советник.

Есть у Чехова рассказ под названием «Тайный советник». В его основе — несоответствие ожидаемого реальному. Дядюшка, важный сановник, которого так жадно и нетерпеливо ждут дети, оказывается жалким, невзрачным старичком.

Известный рассказ Чехова «Толстый и тонкий» повествует о случайной встрече на вокзале двух друзей детства. Тонкий, достигший чина коллежского асессора, узнает, что Толстый уже до тайного дослужился», то есть обогнал его на пять классов. Тут Тонкий мгновенно меняет тон и начинает лебезить и пресмыкаться перед былым школьным товарищем. Так табель о рангах уродовала нормальные человеческие отношения.

Это — высшие чины табели о рангах, II и I класса. Действительных советников в России было немного, все наперечет, канцлеров же за всю историю — одиннадцать, причем в каждый исторический период — всего один. Поэтому в художественных произведениях ни те, ни другие не отражены, дабы читатели не искали прототипов. Исключения составляют исторические романы, где высшие сановники выводятся прямо, как реальные личности, под собственными именами.

Действительный тайный советник приравнивался армейскому «полному» генералу (от кавалерии, от инфантерии), а канцлер — генералу-фельдмаршалу.

Слово «канцлер» у классиков встречаем только в обобщенном, переносном смысле. Так, о московских вельможах-старичках Фамусов хвалебно отзывается: « Прямые канцлеры в отставке — по уму! » А в рассказе Куприна «Царский писарь» старший писарь Гаврюшка насмешливо говорит экзекутору: По вашему гениальному уму, Николай Константинович, вам бы государственным канцлером быть ».

В комедии Островского «Тяжелые дни» молодой повеса Досужев представляется купцу Брускову как ГУБЕРНСКИЙ РЕГИСТРАТОР. Брусков, слыхом не слыхавший о таком чине, спрашивает:

«Это что ж такое?» Досужев нагло поясняет: « 15-го класса, нас в России только двое ». Брусков, не желая показать свое невежество, говорит нахалу: « Ну, садись, гостем будешь ».

Мы с вами теперь знаем, что чинов XV класса, как и губернских регистраторов, в табели о рангах не существовало, но большинство современных читателей едва ли понимает юмор ситуации.

Высланный в провинцию студент Марк Волохов (роман Гончарова «Обрыв»), представляясь Райскому, говорит: « Честь имею рекомендоваться: Марк Волохов, 15 класса, состоящий под надзором полиции чиновник, невольный здешнего города гражданин ».

Из иронического «15 класса» ясно, что никакого чина ссыльный Волохов не имеет.

В 1886 году в журнале «Осколки» появилась составленная молодым Антоном Чеховым юмористическая табель о рангах, где начинающий писатель так распределил своих современников-литераторов (приводим только наиболее известные имена):

· Действительные тайные советники (вакансия)

· Тайные советники: Лев Толстой, Гончаров.

· Действительные статские советники: Салтыков-Щедрин, Григорович.

· Статские советники: Островский, Лесков, Полонский.

· Коллежские советники: Майков, Гаршин, Глеб Успенский, Плещеев.

· Надворные советники: Короленко, Боборыкин, Надсон.

· Коллежские асессоры: Минаев, Вейнберг и другие, ныне забытые литераторы.

· Титулярные советники: Златовратский и др.

· Коллежские секретари: Апухтин, К. Случевский и др.

Среди губернских секретарей и коллежских регистраторов имен, сохранившихся в памяти наших современников, уже не находим. В конце табели указан «не имеющий чина: Окрейц» — сугубо реакционный бездарный литератор, пользовавшийся всеобщим презрением.

Лиц, носящих особые, придворные чины (или звания), в России было немного, поэтому-то и в литературе они встречаются редко. Остановимся на наиболее частых и памятных.

Звание КАМЕР-ЮНКЕРА нам известно главным образом потому, что Николай I «пожаловал» его Пушкину. Поэт был больно уязвлен этой милостью, понимая, что обязанности камер-юнкера тесно привязывают его ко двору. Кроме того, звание камер-юнкера, низшее в придворной иерархии, обычно присваивалось придворным юношам. Пушкину же было уже 34 с половиной года…

Поэту, ясно ощущавшему свое великое призвание, вообще были безразличны любые чины и звания. Однако из всего этого не следует делать вывод, что звание (до 1804 года — чин) камер-юнкера было мелким и ничтожным. Как раз наоборот.

Достаточно иметь в виду, что в табели о рангах придворное звание камер-юнкера равнялось статскому советнику, то есть чину V класса, который предшествовал генеральскому. Как правило, это звание, пожалованное императором, обеспечивало дворянину быстрое восхождение по служебной лестнице.