Екатерина Оаро - Держись и пиши [Бесстрашная книга о создании текстов] [litres]

С таким рассказчиком не соскучишься. Кроме приемов, о которых мы уже поговорили, он использует здесь еще один: соединение нескольких клише, или фразеологизмов. И текст становится похож на американские горки: читаешь – и не знаешь, куда он сейчас повернет.

К слову, этот текст автор написал на втором занятии. Как только он понял, что со штампами можно играть, он стал нащупывать свой стиль.

Я привожу здесь небольшие отрывки, чтобы можно было мгновенно уловить принцип обыгрывания клише. Но то же самое вы можете делать и на больших объемах текста, играя, например, с названием: главы, поста в блоге или целой книги. Тогда о ваших названиях будут говорить, что они раскрываются по‐новому после прочтения.

1. Штампы могут убить ваш стиль, а могут сделать его неповторимым.

2. В любом случае, писателю нужно уметь видеть их.

3. Что не позволено автору, позволено персонажу.

4. Если взорвать омертвевшее выражение, выделяется много энергии.

5. Если не можете избавиться от клише, обыграйте его одним из способов, предложенных в этой главе.

Напишите игровой текст, используя все приемы, о которых шла речь в главе. Если вам пока сложно определить, что является штампом или клише, а что нет, вы можете взять примеры, которые я приведу после этого упражнения.

Напомню приемы, о которых шла речь в главе:

1. Расширение состава клише, развитие темы через добавление уточняющих слов. Например: Не отказывай себе. Пусть тебе откажут другие.

2. Замена слов внутри фразеологизма. Например: Никто не вудиаллен.

3. Соединение нескольких клише. Например: Он жил своей жизнью за чужой счет.

4. Разрушение образного значения. Например: Слывет за то он человеком долга, что никому еще не отдал долга.

5. Ошибки в употреблении. Например: Мой муж иностранец вышел из душа и сказал: «Я чистый. Как пруды».

А потом дайте прочесть этот текст кому‐то из своих друзей. И останьтесь рядом, пока он читает, чтобы насладиться его мимикой.

Из художественных произведений: «Усмехнуться в усы», «хитрый прищур», «усталые, но довольные», «бросить взгляд», «смущенно покраснеть», «распахнуть глаза», «первые крупные капли дождя», «гулко раздавались шаги», «воцарилась тишина», «непокорные кудри», «ветер шумит в ушах», «туман стелется», «печаль/грусть/тоска в глазах», «колдовское снадобье», «лицо затуманилось/засветилось от счастья», «грани разумного», «праведное негодование», «оскорбленная невинность», «в бесплодных попытках», «доблестные стражи порядка», «волосы/кудри разметались во сне», «грудь высоко/бурно вздымалась», «весь затрясся от негодования», «лицо исказилось от ненависти», «наброситься с поздравлениями», «внутри все похолодело/оборвалось», «жаркие объятия», «орлиный взгляд», «ледяной/холодный взгляд», «волевой подбородок», «непокорные вихры», «бездонные глаза», «тоненькая как тростинка», «непроглядная/кромешная тьма», «досадливо отмахнуться», «весело щебетать», «как‐то по‐особенному взглянуть», «оставить после себя смутное ощущение чего‐то радостного», «в воздухе пахло весной», «волосы рассыпались по ее плечам» и тому подобное.

Из нехудожественных текстов: «Встреча на высшем уровне», «богатый практический опыт», «на данном этапе», «прибыль увеличится», «взаимовыгодное сотрудничество», «приятно удивлены», «широкий ассортимент», «выгодные условия (цены)», «высокий профессиональный уровень», «высококачественное обслуживание», «работать на результат», «гарантированный результат», «динамично развивающийся», «индивидуальный подход», «команда профессионалов», «комплексный подход», «кратчайшие сроки», «максимальный эффект» и так далее.

Я никогда не училась в художественной школе, и разница между холодным и теплым цветом для меня не была очевидной. Поэтому, объясняя мне азы теории цвета, моя знакомая сказала то же, что говорят начинающим художникам: просто запомни, что все синие цвета – холодные, а красные и желтые – теплые. На такое правило удобно опираться, начиная разбираться в теме.

Вы, наверное, догадываетесь, что, едва я усвоила его, выяснилось, что все куда сложнее. Что важен не тон, а подтон – и ему ничего не стоит сделать синий цвет теплым и желтый – холодным.

На писательских курсах или в книгах начинающим авторам тоже нередко выдают такие рецепты. Например, правило о том, что прилагательные и наречия нужно вычищать из текста. И это такое же обобщение, как и то, что синий цвет всегда холодный.

С одной стороны, эти части речи действительно могут размыть, размазать смысл текста. Как здесь:

Эта потрясающая и незабываемая постановка может украсить вашу единственную жизнь в период очень всеми любимых майских праздников.

Лучше бы сказать по делу, без бантиков:

В мае на сцене театра Табакова будет идти «Двенадцатая ночь», получившая три «Золотые маски».

Вместо «потрясающая» и «незабываемая» – доказательство: награды. Вместо предположения, что майские праздники любят все – просто факт. Во втором варианте больше фактуры и уважения к читателю. Прилагательные и наречия задымляли текст, кривлялись, навязывали нам чьи‐то оценки. В такой ситуации действительно рано говорить о подтонах, разобраться бы с теплыми и холодными цветами.

Но посмотрите на другой текст и то, как работают прилагательные в нем:

«Кроме крахмальной белой полоски вокруг шеи, Кэнон Грув был совершенно бесцветен: его старые оксфордские туфли были черными, его толстые очки были черными, трубка, которую он курил, была черной. Казалось, что он обуглился столетия назад, стал пеплом, и, когда он разжигал свою трубку, казалось, он разжигал и себя».

Концентрация прилагательных в этом отрывке из книги Джеймса Вуда выше, чем в предыдущем. Некоторые даже повторяются. Но можно ли выбросить хоть одно? Чтобы это понять, надо проанализировать каждое.

Слова белой и черными создают контраст – самый яркий из тех, которые бывают. Выбросив их, обесцветишь картинку.

Прилагательное крахмальной делает воротник-полоску, который носит священник Кэнон Грув, вдвое ярче. К тому же крахмальный – это и цвет, и фактура.

А иногда и запах. Портрет меркнет, когда я удаляю это слово. Разыгрывать читательское воображение, вызывать в нем образы – задача писателя, и это прилагательное служит ей.

Совершенно бесцветен. Обычно я советую авторам не предупреждать читателя о том, что они будут сейчас изображать. «Просто нарисуйте картинку, то есть показывайте, а не рассказывайте и не оценивайте ее», – говорю я. Но в случае с этим отрывком очевидно, что обобщение «совершенно бесцветен» убирать нельзя. Ведь если читать эту прозу, представляя все, что написано, то видно, как после этой фразы в воображении проступают, как в сумраке, сначала черные туфли, потом черные очки, потом – трубка. По этой же причине все эти «черными», «черными», «черной» не удалить – они и усиливают впечатление, и задают ритм.