Владимир Тормышов - Путеводитель неофита. Часть 3. Познание мира

Но монах неотвязно шел за ним.

– Выслушайте меня! – услышал Папа мелодичный звонкий голос, и дыханием Вечности дохнуло на него от этого голоса.

– Не сегодня, сын мой, не сегодня, – проговорил священник, продолжая идти не оборачиваясь.

– Приходите завтра, запишитесь в канцелярии на аудиенцию, и я приму вас, если будет свободное время.

Папа быстрым шагом прошел в свои покои, удивившись по пути отсутствию слуги.

Монах не отставал от него. Проследовав в покои Главы католического мира, как в свои собственные.

– Выслушайте меня, мой господин! Дело не терпит отлагательства, – в голосе просителя прозвучала мольба и отчаяние.

Это наглое преследование возмутило старого священника.

– Что вы себе позволяете? – Спросил он, замечая, что монах уже успел закрыть дверь на ключ, торчавший из двери. А сам ключ монах, не поднимая капюшона, спрятал в складках сутаны.

Врагов, по крайней мере, открытых врагов у Папы не было.

Нереальность всего происходящего сейчас сковала его мышцы странным оцепенением, и он застыл, не в силах вымолвить не слова.

«Сейчас я умру!» – пульсировала настойчивая мысль в висках. Сердце стучало, словно в ушах. Каждый удар сердца был как последний. В руке у незнакомца сверкнул кинжал.

Монах откинул скрывающий лицо капюшон, и на плечи, покрытые грубой черной тканью рясы, упал поток белокурых, золотистых локонов.

Папа понял, что перед ним женщина. Страх начал отступать.

Прекрасное лицо незнакомки с сияющими решимостью голубыми глазами, притягивало к себе какой-то дьявольской силой. В её маленькой, изящной руке, увенчанной перстнем с красным рубином, был зажат остро заточенный кривой кинжал.

– Выслушайте меня! – Выкрикнула девушка. И это вывело священника из оцепенения.

– Выслушайте меня, или я убью себя прямо на ваших глазах!

– Хорошо. Хорошо, дитя моё, – проговорил Помазанник Божий. Шок и оцепенение быстро уходили. – Я слушаю тебя. Чем дольше я живу на этой усталой земле, тем больше стал осознавать, что не понимаю в людях очень многого, но никак не могу постичь, что именно из непонятого мною я всё же понимаю, и никогда на смогу ощутить разницу между тем, что я уже понял и тем, чего я не понимаю.

– Может быть, вы всё-таки предложите даме сесть? – Проговорила незнакомка.

Большей наглости за всю свою бытность священником папа еще не встречал, но сейчас почему-то он принял вопрос как само собой разумеющееся.

– Да, да, пожалуйста, садитесь, – смущенно проговорил он. И затем уже окончательно уже взяв себя в руки, сказал:

– Я слушаю вас.

Тем временем почти совсем стемнело. Папа встал, и сам зажег свечи. Взошедшая на небе луна была чуть подернута легкой туманной дымкой, что изменяло ощущение её обычной холодности.

Яркий лунный свет наполнял опочивальню ароматом ночи. И, словно скользя в этом лунном потоке света, полился приятный женский голос, полный грусти и отчаяния, погружая старого священника в историю своей жизни и любви.

«Опять этот Леонардо да Винчи», с тоской подумал Папа Римский, Раб всех верующих католиков на Земле, и прочая, и прочая, и прочая….

– Я ничем не могу вам помочь, – сказал он вставая. Давая понять. Что беседа закончена.

– Уходите. Здесь не место женщинам. Это Ватикан. Уходите, не то я позову слуг.

Пока священник слушал, он бродил как бы в раздумье по покоям. Но цель его блужданий была ясна только ему – он взял в руку большой серебряный колокольчик.

Но неожиданно всё как-то быстро и неуловимо изменилось. Старая, потертая сутана валялась на полу, а обезумевшая нагая женщина, крепко сжимая в руке кинжал, как львица кинулась на священника.

Он шагнул ей навстречу, даже не делая попытки защититься. Кинжал выпал из руки женщины, и отчаянно зарыдав, она прижалась лицом к его плечу.

Никогда в жизни, никогда до сего момента. Этот одетый в папские одежды старик, не видел так близко обнаженной женщины. Никогда еще столь прекрасное создание не прижималось к нему.

И старый священник ощутил живое тепло и мягкую нежность плоти, вздрагивающих от рыданий хрупких плечей.

Что-то неведомое для него и могучее шевельнулось в душе у Папы. В душе, которая давно, как ему казалось, была отрешена от всего земного.

Медленно рука старого кардинала поднялась и опустилась на голову плачущей женщины. Он гладил её по волосам, пытаясь успокоить….

А утром он позвонил в серябрянный колокольчик, вызывая слугу, и приказал тайно вывести молодого монаха прочь. Затем сам прошел в канцелярию, нашел эдикт о сожжении на костре Леонардо и собственноручно порвал его.

Черный понедельник канул в небытиё, как будто его и не было вовсе.

Из мифов Америки.

Это было очень давно.

Мало времени прошло с начала времен.

Женщина шла по лесу. Она продиралась сквозь кусты, в кровь разодрала ноги. Наконец, показалась тропа.

Женщина остановилась, присела на корточки и облегчилась. Потом пошла дальше.

Все это время Дика следил за ней. Как только женщина скрылась за поворотом тропы, он подбежал и аккуратно соскреб нечистоты – под ними явственно обозначился отпечаток ноги тапира.

Дика даже затрясся от удовольствия. Он бросился в лес, догнал тапира и превратил его в большого черного человека.

Женщина уже подходила к дому, когда чья-то темная фигура загородила дорогу.

– Куда спешишь? – раздался хриплый голос. – Муж твой мертв, зато я хочу тебя!

Черный человек повалил женщину на тропу. Удовлетворив желание, он поднялся, схватил пленницу за руки и потащил за собой.

Много удивительного довелось повидать женщине на этой неделе. Особенно ее поразило, как муж-тапир ловит рыбу. Он заходил в воду и испражнялся. После этого рыба всплывала вверх животом, и ее оставалось лишь подобрать.

Хотя новый муж хорошо кормил женщину, ей не терпелось домой. Ведь маленькая дочка осталась совсем одна. Однажды ночью женщина убежала. Стараясь не сбиться с тропы, она не раз оступалась и падала, думала порой, что не дойдет: мешал огромный живот. Казалось, что женщина на сносях, хотя беременность длилась не столь долго. Но вот и дом. Готовясь к худшему, женщина открыла дверь.

Дочка лежала в гамаке. Она была жива, но выглядела измученной: по всему телу ползали огромные тапирьи вши. Мать села рядом и стала искать насекомых в голове девочки. Обессилев, мать и дочь слегка задремали. Тогда зашевелилось в утробе еще не рожденное дитя – ребенок-тапир.

Он высунул наружу похожий на хобот нос, нащупал гениталии девочки и таким необычным образом лишил ее невинности.

В хижину ворвался младший брат мужа женщины.

– Я убил тапира, я отомстил ему! – крикнул он.

– Мне пора рожать! – простонала женщина.