Сахоко Кадзи - Эти странные японцы

Среди японцев вы никогда не будете предоставлены сами себе.

Японцев трогает хрупкость, слабость. Если вы, совершив ошибку, извинитесь и попросите помощи, чтобы исправить содеянное, то можете рассчитывать на прощение. Окружающие выразят свои чувства тем, что будут помнить до гробовой доски то, как они вас простили и чем вам помогли. Это тот самый случай, когда облагодетельствованный имеет он перед благодетелем. Он означает долг – то, чем ты обязан. Если у вас обязательство перед кем-либо, то не следует забывать об этом, иначе вы превратитесь в изгоя. Японское общество представляет собой океан всевозможных обязательств, в котором барахтаются миллионы людей. Каждый кому-то чем-то обязан и каждому обязан кто-то.

Лучше не возвращать ваш он целиком, до конца, поскольку это может быть истолковано так, будто вы не хотите продолжать отношения. Но поскольку он не поддается точному измерению, то даже если вы действительно оказали бывшему благодетелю большую услугу, но настаиваете, что вернули не весь он , значит, так оно и есть. К тому же за это время ваш благодетель мог оказать вам еще одну услугу. Так что фактически никто из вас двоих не в состоянии вычислить, сколько и кому он должен, а главное – почему. Однако отношения продолжаются, и жизнь идет вперед.

Японцев особенно привлекает неуловимость, изменчивость вещей. Ускользающее – прекрасно, постоянное и неизменное – нет. Вкусы и мода сменяют друг друга, как времена года. Вчерашние истины исчезают, подобно лепесткам под дуновением ветра. У японцев есть история, которую они чтят, однако они не связаны по рукам и ногам традицией, ибо сама их история – олицетворение изменчивости. И красоты, которую уносит поток, и умения не роптать, возведенного в достоинство, и мудрости знания, что все преходяще.

Японская литература зиждется на идее бренности бытия и преходящей природе всего сущего. Живым воплощением этой идеи являются цветы сакуры . Каждую весну после изысканного цветения нежные, бело-розовые, всегда недолговечные цветы опадают на землю. Их тут же тщательно сметают – и никаких следов. Красота остается лишь в памяти очевидца.

Японская фраза «пусть это унесет вода» перекликается с западным выражением «вода под мостом» (то есть прошло и забыто) и свидетельствует о готовности японцев принимать перемены как нечто неизбежное. Это вовсе не означает, что они легко расстаются с привычным и милым. Японцы ужасно сентиментальны: самые популярные песни, романы и книги повествуют об утраченной любви, разбитых сердцах и обо всех сопутствующих терзаниях. И все же они принимают перемены, ибо в глубине сердца знают, что ничто не вечно под луной.

Такой стереотип мышления весьма практичен. Новые модели внедряются с поразительной быстротой. Открытые всему новому, лучшему, тянущиеся к учению и прогрессу умы и совершили пресловутое «японское чудо».

Одержимость новизной выражается во всем: это и первые в году устрицы, первые бамбуковые ростки, новейшие модели одежды и прочее. Фраза: «А вы уже отведали первого бонито (разновидность тунца – Прим. авт.) в этом году?» – является стандартным приветствием месяца мая. И ни один уважающий себя японский гурман никогда не скажет «нет».

В условиях возведенной в принцип жизни изменчивости причуды не живут долго. Япония – идеально открытый рынок для новых моделей автомобилей, новейшей бытовой техники. Подобно электронному малышу тамагочи , шквалом обрушившемуся на мир и так же внезапно исчезнувшему, новшества быстро забываются в этой стране преходящих ценностей.

Фактически каждый житель в Японии принадлежит к среднему классу. Японцам нравится такая мысль. Их с детства пичкают пословицами и баснями, высмеивающими и порицающими излишества. Они вырастают в счастливом сознании, что находятся где-то посредине.

Там им тепло и уютно. Ключ к этому состоянию – тю-о , умеренность.

Опрос населения показал, что 91, 2% японцев отличаются тюрю исики – сознанием принадлежности к среднему классу, а 57% от этой группы видят себя как тю-но-тю – то есть посредине середины. Правда середина эта может смещаться с изменением условий, иногда (в любой момент) или постоянно. И все же японцев греет мысль о середине, потому что они инстинктивно умеют приспособиться к переменам ее положения. Во всяком случае, им не приходит в голову четко определить, в какой именно точке они находятся. Это, кстати, объясняет тот факт, что в японском обществе – в любой его сфере – нет недовольных. Поскольку никто не относится к избранным, ни у одной группы нет эксклюзивных привилегий. Японцев удовлетворяет, если выразиться точнее, единообразие и усредненность. Каждый единообразно включен в середину.

Несмотря на очевидное преклонение перед «путем воина» (кодексом самураев ), умение быть ясасии , то есть нежным, мягким, заботливым, уступчивым и внимательным очень важно в Японии. Спросите любого японца или японку о том, какие качества они ценят превыше всего в будущем супруге, и вы услышите – « ясасии». Ясасии будет венчать список всех возможных добродетелей.

Это понятие применимо даже к неодушевленным предметам. Например, машина или шампунь могут быть ясасии для вас, для ваших глаз, для окружающей среды.

Любовь японцев к неопределенности многое объясняет в такой приверженности ясасии . Если человек слишком откровенен, то он рискует показаться жестким, что, конечно же, очень не-ясасии . Если вы ясасии , то никогда не скажете вслух о многих вещах, а спокойно и немного загадочно промолчите.

Подобные тонкости порой приводят к изрядному замешательству. Представьте, что вы едете в лифте с другими пассажирами. Истинно мягкая и нежная личность, конечно же, должна пропустить вперед всех остальных. Но ведь нехорошо просить других выйти первыми, поскольку это бесцеремонно. Сходные чувства будет испытывать каждый, так что в итоге из лифта не выйдет никто.

В офисах и на заводах, в классных комнатах и больницах надписи на стенах призывают соблюдать чистоту. То, что было взято и использовано, необходимо вернуть и поставить на место. Вещи, ставшие ненужными, следует убрать. Если сразу два предмета служат одной цели, необходимо избавиться от одного из них.