Александр Бурьяк - Искусство выживания: безопасность в жилище, на улице, в транспортном средстве, в лесу и т. п.

Улики, добытые с нарушением процессуальных норм (например, обнаруженные при обыске, но не под наблюдением понятых), не могут быть доказательствами на суде, пока следователь не докажет их подлинности.

Не допускается ночной обыск, кроме случаев, не терпящих отлагательства.

Протокол обыска оформляется на специальном бланке. Его подписывают: следователь, понятые и лица, присутствовавшие при обыске или участвовавшие в нем. Понятые имеют право записать в протокол свое мнение о том, как производился обыск. Копии протокола обыска и описи изъятых предметов вручаются лицу, у которого производился обыск.

Перемещенные или разобранные при обыске вещи должны быть приведены в прежнее состояние лицами, производившими обыск.

Обыск следует отличать от выемки. Выемка осуществляется по постановлению следователя, не нуждается в санкции прокурора, не требует присутствия понятых, не связана с поиском. Выемке подлежат конкретные предметы, о которых следователю известно, что они находятся в определенном месте, и которые перечислены в постановлении о выемке.

Обыск также следует отличать от осмотра. При осмотре нельзя рыться в вещах, разбирать пол и т. д. Осмотр не требует санкции прокурора и присутствия понятых.

Если в законах есть разночтения, их положено трактовать в пользу обвиняемого или подозреваемого.

Уголовно-процессуальный кодекс разрешает подсудимому высказывать замечания по поводу действий судьи и требовать занесения этих замечаний в протокол суда.

Уголовно-процессуальный кодекс разрешает подсудимому заявить на суде аргументированное ходатайство об отводе прокурора, судьи, народных заседателей (присяжных), состава суда в целом, если выявились их пристрастность или некомпетентность.

Доказательству на суде подлежат:

— событие преступления;

— виновность обвиняемого;

— отягощающие обстоятельства;

— характер и размер ущерба от преступления.

Не имеют доказательного значения следующие данные:

— добытые непроцессуальным путем, например, подслушиванием;

— полученные от непроцессуального источника, например, от лица, не подлежащего допросу;

— полученные с существенным нарушением процессуальных правил, напр., путем угроз.

Хотя система процессуальных норм способна восхитить своей продуманностью и нацеленностью на справедливость, на практике эти нормы нередко легко и безнаказанно нарушаются. Только человек, занимающий солидное положение в обществе (и потому привлекший внимание репортеров), имеющий верных друзей и заботливых родственников, не стесненных в средствах, и к тому же надежно укрывший от государства кое-какие свои сбережения, может рассчитывать, что ему удастся добиться (да и то не сразу) соблюдения в отношении себя процессуальных норм в полном объеме.

За решетку может попасть каждый. Заключенные делятся на задержанных, подследственных, отбывающих наказание (административное или уголовное), интернированных. Задержанных и подследственных обязаны содержать отдельно от осужденных. Отбывающие административное наказание должны помещаться отдельно от подследственных и уголовников. В тюремном лагере («на зоне») содержатся отбывающие уголовное наказание и интернированные. Остальные сидят в тюрьме.

При побеге охранники имеют право применять оружие только против подследственных и осужденных уголовным судом, но не против отбывающих административное наказание (но они могут и перепутать).

Лицам, подвергшимся административному аресту, волосы не остригают.

Попав в тюремный коллектив, вы, скорее всего, окажетесь перед необходимостью пройти издевательский ритуал инаугурации — «прописку». Ваш дальнейший статус будет зависеть от того, насколько стойко вы сможете это выдержать. «Прописка» в каждой тюрьме и в каждом лагере организуется по-своему. Обычно задаются некоторые традиционные вопросы с подковыркой и «последствиями». Например, предлагают выбрать «кол в задницу» или «вилку в глаз». Выбирайте вилку: вилок в камере не бывает. Или могут спросить: «Кем хочешь быть — вором или рогом?». Надо отвечать: «Поживем — увидим».

Нужно быть очень искусным в драке, чтобы уклониться от «прописки». Вам придется стоять одному против всех. Наверняка все сокамерники «прописывались», и их будет задевать, если вы попробуете обойтись без этого. Они, скорее всего, предпримут нападение на вас во время сна.

Вообще говоря, не следует быть слишком агрессивным. Старайтесь понравиться и берегите зубы.

Наседка — агент, которого следователь (= кум), подсадил в камеру к подследственному или осужденному.

У Буковского:

«Вопреки распространенному мнению, наседки — вовсе не штатные работники КГБ, а такие же заключенные. Получив большой срок, обычно по валютной или хозяйственной статьям, они должны уже ехать в лагерь. Но тут вызывает кум и начинает объяснять выгоды работы наседкой, обещает через полсрока обеспечить помилование или условное освобождение, всякие поблажки и льготы. (…) Сажают такого агента в камеру к подследственному, предварительно сочинив ему легенду — версию его дела, которую он должен рассказать подследственному. Чаще всего эта легенда приспособлена так, чтобы в чем-то напоминать дело подследственного … и таким образом подготовить сближение, вызвать на доверие.

(…) Задача наседки — вовсе не обязательно ограничивается выведыванием каких-то тайн. Он должен стараться склонить сокамерника к раскаянию (…) Должен он, кроме того, следить за настроением сокамерника …, уловить, какой прием следователя произвел наибольшее впечатление …

(…) Если разобраться, наседка больше зависит от тебя, чем от КГБ (…) Я предъявлял ему свой ультиматум: или он работает на меня, или я его раскрою — и не видать ему досрочного освобождения, как своих ушей (…) В результате такой операции я фактически менялся ролями со следователями. Я знал о них все, а они обо мне — ничего. Ведь по характеру вопросов, задаваемых наседкой, очень легко определить, куда следствие клонит и что знает».

Бывает, наседку подсаживают уже после приговора. Вы считаете, что следствие закончено, расслабляетесь и становитесь разговорчивым. Между тем, ваша откровенность может закончиться для вас новым расследованием и добавлением срока.

В тюрьмах идет постоянная война между администрацией и заключенными — за уровень жесткости режима. Как только арестанты ослабляют борьбу, администрация начинает немедленно «закручивать гайки».