Джеф Гоинс - Осознанный выбор

«Не ищите свое призвание, – говорит он. – Исследуйте, пробуйте что-то новое, не останавливайтесь. Что-то вас точно зацепит. Оно позовет вас. Это как влюбленность. Вы не можете сидеть на диване и выбирать, на ком женитесь. Вы влюбляетесь, когда делитесь опытом, радостями, трудностями, может быть, даже разбитым сердцем. Все это не случится, пока вы не встанете с дивана, не начнете действовать и в результате не встретите девушку, о которой не сможете перестать думать».

В разные времена Джоди приходилось отходить от того, что, как он полагал, было его призванием. Он любил свою работу, но у него были обязательства перед семьей, которые оказались важнее. Для него призвание – не просто рабочее место. Это хорошо прожитая жизнь. И это относится ко всем нам.

Когда я встретил Джоди во время своей поездки в штат Вашингтон, он устроил мне экскурсию по своим излюбленным местам, сводил на вершину горы Спокан, по ходу показывая виды и рассказывая истории. После нашей прогулки я сказал ему, что хоть он и оставил работу рейнджера, она его все еще не оставила. «Призвание – это не конкретная работа, – сказал он. – Я больше не рейнджер, но это не значит, что я должен забыть мое призвание. Вместо этого я могу применить свои сильные стороны, чтобы принести пользу на другом направлении» [102] Джоди Мэрберри , «В поисках моего призвания», электронное письмо автору от 6 января 2014 г. .

Призвание – это не ваша работа. Это ваша жизнь.

Я не мог представить, что увижу, когда впервые зайду в хижину в центре Африки. А увидел я там надежду. «Вы здесь живете?» – спросил наш гид у маленькой девочки, когда мы шли по грунтовой дороге к ее дому. На протяжении всего пути ее лицо выражало серьезность, но наполнилось радостью, когда мы поднялись на холм, где нас ждали ее родители. По крайней мере, мы думали, что это ее родители.

Сэм, хозяин дома, быстро разъяснил ситуацию. Девятилетняя Кевин была его воспитанницей. Мать Кевин была больна каким-то психическим заболеванием и регулярно бросала своих детей. Сэм и его жена Кристин приютили девочку после исчезновения матери. И когда вы спрашиваете их об этом или хвалите за доброту, они смущаются.

Дом семьи – три больших глиняных хижины с соломенными крышами: одна из них – кухня, две другие – спальни. Когда нам показывали дом, я заметил, что здания хорошо построены, пол аккуратно подметен, каждая вещь лежит на своем месте. Здесь царил порядок. Это были скромные люди, и они бережно относились к тому, что у них есть.

Без сомнений, у них была сложная жизнь. В прошлом году они потеряли мальчиков-близнецов, от чего до сих пор не могли опомниться. Их сын Августин был глухим, а у них не было доступа к специальному обучению, которое помогло бы ему.

Сэм родился в бедной семье фермеров в городе Лира на севере Уганды, которую разрушительная гражданская война разделила на две части. Несмотря на скромные возможности, родители смогли дать ему участок земли, на котором он начал возделывать землю и растить детей. «Это редкость, что мужчина остался с семьей после рождения детей», – сказал мне один из проводников. Мужчины в этой культуре обычно покидают своих спутниц, когда у тех появляются дети, но Сэм был не из таких.

После недолгой экскурсии по дому Сэм показал мне небольшой магазинчик, располагавшийся на обочине дороги неподалеку. Там он торговал разными мелочами: спичками или маслом для жарки.

Я сразу забросал его вопросами: «Сколько прибыли приносит каждый товар? Сколько в среднем получается заработать? Как организованы поставки?»

Он знал ответы на все вопросы.

Я даже спросил: а сколько он в итоге хотел бы заработать? По моему опыту, многие не знают ответа на этот вопрос, хотя это один из признаков успеха. Ведь у вас должна быть цель, вы должны знать, к чему идти, чтобы ее достичь. Это кажется очевидным, но многие люди гонятся за своей мечтой, не представляя, чего они хотят достичь. Однако Сэм был другим.

«Пять миллионов», – произнес он неспешно.

Столько было нужно, чтобы отправить сына в специальную школу и построить дом не из глины. Стараясь не привлекать внимания, я достал свой телефон, открыл калькулятор и быстро перевел эту сумму в доллары. Получилось две тысячи.

«Я думаю, ты добьешься своей цели», – сказал я, улыбнувшись.

Каждый день его семье приходится проходить две мили, чтобы раздобыть питьевую воду. У них нет электричества или каких-либо других современных удобств. Они готовят все на огне и живут меньше чем на пару долларов в день. Правда, вокруг их дома росли фрукты, овощи и зерновые культуры, которые были гарантией того, что его семья не умрет от голода.

Сэм не просто существовал. Он упорно трудился, чтобы не только сводить концы с концами, но и сделать жизнь семьи лучше и обеспечить будущее детей. Когда мы попрощались с этим человеком с заразительной улыбкой, я осознал, насколько он богат.

Богатство и бедность нельзя определить тем, сколько вы зарабатываете и что имеете. Разве юрист, который зарабатывает 450 тысяч долларов и тратит полмиллиона в год, богат? Его привычки устойчивы? А как насчет матери, которую я встретил пару лет назад в Гватемале? Она убирается дома каждое утро, перед тем как отправиться на работу в магазин, чтобы заработать денег на обучение своих детей. Она бедная? Я пишу это не для того, чтобы утешить тех, кто живет на гране бедности, и не пытаюсь принизить комфортные условия, благодаря которым у меня есть возможность писать эту книгу. Но побывав в трущобах, я узнал, что бедность – это больше, чем условия жизни. Это – образ мышления. Я встречал богатых людей в самых бедных странах, и банкротов, живущих в особняках за миллионы долларов.

Сэм не собирается быть бедным, если мы вообще можем его таковым назвать, всю свою жизнь. У него есть возможность, средства и желание изменить свою жизнь. Его поведение отличается от того, что я увидел, побывав в трущобах Кампалы. Там был другой вид бедности, там почти не было надежды. А в глазах Сэма я видел нечто сильное и заразительное. Он мечтал не о своем благополучии, он хотел благополучия для своей семьи. И это дало мне надежду. Если Сэм смог найти смысл и мотивацию в сельской местности в Уганде, имея лишь мотыгу, чтоб вспахивать землю, и хижины, чтобы жить и вести свое дело, что останавливает меня и вас, у которых столько инструментов в распоряжении? Как нам найти призвание, выдающееся или обычное, и делать то же самое, что и Сэм? Как превратить свою работу в нечто благородное?