Константин Трунин - Архив сочинений 2011-2014

Среди демонстративных личностей Леонгард выделяет истериков, чья вторая натура легко заменяет первую, а осознание мира реального заменяется воображаемым. Такого человека трудно переубедить, поскольку он сам твёрдо верит в свои суждения. Что говорить о мыслях, если он может не чувствовать боли, если себя убедит в достаточной мере. Одним словом, истерики вытесняют из себя одно понятие, заменяя его другим. Они могут убедительно лгать, и даже полиграф не отметит в этом отклонения от правды, ведь в своей лжи они полностью уверены. Отклонение от нормы становится понятным любому читателю. Есть свои плюсы у таких личностей — из них получаются отличные писатели.

В противоположность демонстративным личностям поставлены личности педантичные. Они не могут вытеснить из себя одно другим, находясь в постоянном напряжении и боязни что-то пропустить. Леонгард твёрдо уверен, что такие люди никогда не злоупотребляют алкоголем, поскольку всегда скоординированы. Патологическим отклонением педантичного человека является понятие ананкаста. Такой человек не просто проверяет входную дверь перед уходом, а может оторвать ручку, пока не успокоится окончательно. И так во всём: не забыл ли он пластиковую карту в магазине, отключил ли электрическую плиту дома, правильно ли заполнил документацию на работе и т. д. В ходе всех проверок, перепроверок и дальнейших пере-пере-перепроверок такой человек со стороны больше похож на безумца. В лёгкой степени отклонения с этим можно бороться, а вот в крайних формах — такую зацикленность очень сложно излечить.

Очень хорошо Леонгард описывает возбудимых личностей, делясь опытом многолетних наблюдений. Всегда в очереди у касс появляется человек, веселящий толпу своими агрессивными высказываниями. Говорить без обоснования о таких людях — получается только грубо, поскольку Леонгард лёгких на подъём людей наделил одним отрицательным свойством — они плохо соображают. Снижение скорости мыслительных процессов компенсируется мгновенной агрессивной реакцией. Такому человеку проще ударить, нежели дать ответ. При этом, возбудимый человек не будет расстраиваться или переживать по данному поводу. Обычно такие люди отличаются своими габаритами, что затрудняет общение. Пожалуй, вместо спора и отстаивания своей точки зрения — лучше уступить, такой вывод читатель выносит для себя при внимательном изучении данного типа личности.

Об остальных личностях Леонгард высказывается поверхностно. Такие типы понятны только профессионалу, работающему с ними на протяжении долгих лет. Наибольшую трудность представляют застревающие личности со склонностью к паранойе — такие люди находятся посередине между демонстративными и педантичными личностями, раскачиваясь как на качелях, застревая то в одном положении, то в другом. Застревающие личности просто должны быть, ведь редко существуют люди со 100% попадаем в ту или иную группу. Всегда есть исключения, но исключения чаще являются большинством, поэтому трудно приходится психиатрам и психологам, работающим с людьми, чей жизненный путь надо прослеживать с первых дней на этом свете, только тогда может быть выявлена проблема.

Дополнительно Леонгард разделяет людей на гипертимических и дистимических. т.е. проще говоря на оптимистов и пессимистов. Только оптимисты у Леонгарда — это жизнерадостные люди, которые в жажде принятия жизни с положительной стороны доходят до абсурда. Они не относятся серьёзно к опасностям, легко переступают этические нормы, а про чувство долга никогда не вспоминают. Пессимисты у Леонгарда — серьёзные люди, больше подверженные печалям и в жизни чаще видят отрицательные стороны.

Завершают рассмотрение всевозможных вариаций — типы по темпераменту: аффективно-лабильные разумеется лабильные, они постоянно меняют своё состояние от гипертимического к дистимическому, а по сути это можно просто назвать нормой; аффективно-экзальтированные слишком бурно реагируют на жизнь; тревожные (боязливые) личности отличаются робостью и неуверенностью в себе; эмотивные личности страдают от тонких эмоций, вроде повышенной слезливости, допустим, при просмотре фильмов или чтении книг.

Вторая часть книги посвящена детальному разбору различных персонажей из самых разных произведений. Каждый читатель в книге находит то, что ему интересно в данный момент. Леонгард при чтении старался ко всем применять свой взгляд, отчего разбор превращается в поиск демонстративных, педантичных и прочих личностей, которых, если не сам, то с помощью других, но Леонгард всё-равно находил. Только один тип у него вызвал затруднения, это как раз педантичная личность. Леонгард сокрушается, что таких практически не существует среди главных героев, а уж про ананкастов можно даже не вспоминать (жаль не попал в его руки «Писец Бартлби» Германа Мелвилла). Леонгард объясняет это свойством самих писателей, отражающих в своих произведениях собственное мировосприятие, а педантичных среди писателей, как уже было сказано выше, Леонгард не видит. Стоит отметить хвалу в сторону русской классики, где Леонгард останавливается на Тургеневе, Толстом и Достоевском, причём Достоевский будет особенно восхваляем, ведь как знает каждый читатель — Фёдор Михайлович очень любил наделять своих героев теми или иными отклонениями от нормы, когда добрая половина лиц в его книгах уподоблялась истерикам.

При чтении книг по психологии и психиатрии всегда приходишь к одному выводу — каждый по своему прав. Система Леонгарда тоже применима к жизни, многие в ней действительно смогут найти себя. И как знать, может кто-то поубавит истеричность, кто-то перекроет воздух своему внутреннему ананкасту, а кто-то наконец-то поймёт, отчего от так агрессивен.

30.10.2014 ( http://trounin.ru/leonhard36 )

Разве может читатель пройти мимо книги, которая озаглавлена не иначе, а очень громогласно, где сокрыто пленительное ожидание увидеть под обложкой те самые аспекты, которые могли помочь Алтаю достичь статуса равного калифорнийскому. Но на деле реальность оказывается более суровой, ведь не зря автор пишет под псевдонимом Отпетого, то есть человека, что уже всего лишён и ставший никому ненужным; издаёт книгу в Лейпциге в 1882 году, подальше от своей родины, да в своём повествовании ссылается на события десятилетней давности. Отнюдь, не «Алтай, будущая Калифорния России», а именно «Царствовавшие на Алтае порядки», как гласит вторая часть названия, написанная мелким шрифтом. Давайте разбираться с содержанием книги — оно довольно поучительное и написано на злобу дня.

Годы идут, меняются поколения людей, изменяются границы: кажется — жизнь не стоит на месте. Такое мнение складывается и при чтении первых глав книги, где Отпетый сожалеет об оторванности Алтая от европейской части страны и даже от главной дороги, ведущей на Дальний Восток. Алтай, в понимании Отпетого, довольно большая территория, являющаяся частью Томской губернии, но наделённая большой самостоятельностью в деле внутреннего управления. Что делают местные чиновники? Они исследуют край, разрабатывают новые рудники, заботятся о благе населения, повышают рождаемость, совершенствуют законы — как бы не так. Одна страна поменяла другую, на место которой пришла очередная страна, а коренных изменений в подходе к процессу управления не происходит. Человек был волком по отношению к человеку, он волком и остаётся. В книге ярко прослеживается кумовство, коррупция и казнокрадство — все стараются набить собственный карман, а заворовавшихся родственников отстранить с разваленных объектов, дабы перевести их на новую должность, а доведённый до полной разрухи прежний объект представляется самому себе… и чаще всего его дни становятся сочтены. Годы идут — люди остаются. Алтайский край и ныне на последнем месте по заработной плате и практически возглавляет список регионов с самым высоким уровнем безработицы.