Константин Трунин - Архив сочинений 2011-2014

20.12.2014 ( http://trounin.ru/asimov83 )

Если в спонтанных путешествиях во времени, связанных с развитием жанра альтернативной истории, отличился Марк Твен, то в плане темпоральной фантастики первенство осталось за Гербертом Уэллсом. Разработанный им уникальный жанр хронофантастики сейчас является одним из разделов научной фантастики. Уэллс пошёл немного дальше, оставив в стороне устройство «машины времени», сосредоточившись на социальных аспектах развития общества, дав обзорную картину будущего, где общество падёт под железной пятой, а потом окончательно выродится, утратив стимул для дальнейшего совершенствования. В этом плане Уэллс сожалеет о потугах множества учёных, чьи труды не только не позволят развиваться людям, а даже наоборот похоронят разумную цивилизацию, обречённую на поглощение в случае любых попыток сделать условия существования наиболее благоприятными. Общество желает обезопасить себя — и это зря!

Каждая книга Уэллса — это громадный пласт философии, хотя объём произведений поражает своими малыми объёмами. Достаточно вспомнить «Войну миров», где Уэлсс не ограничился противостоянием человека с инопланетными захватчиками, позволив вмешаться в процесс третьей стороне, которой ни одна из сторон не придала никакого значения. Иные фантасты обвиняют такую третью силу во всех проблемах человека, но Уэллс однозначно выразил позицию жёстких взглядов, делая логичный вывод, что человек не является и не будет являться высшим существом на планете. Наличие разума не даёт людям никаких преимуществ, покуда их тела состоят из частиц природы, а само функционирование организма полностью построено на взаимодействии со всеми окружающими процессами. Чтобы человек стал кем-то другим — надо совершить революцию.

В «Машине времени» Уэллс старается наглядно продемонстрировать отрицательные стороны человеческой натуры. Автор делит общество на части, стараясь быть более объективным. Только этот объективизм слишком смешан с социалистическими воззрениями, а общая ситуация угнетения рабочего класса в конце XIX века не зря казалась Уэллсу чрезмерно угрожающей благополучию. Весь XIX век — это борьба угнетённых за право на достойное существование, которое им стало недоступно вследствие технических революций и быстрого роста промышленности, уничтожившей добрую часть кустарного производства. Всё больше людей оставалось без работы — на этом делал себе капитал небольшой процент населения: именно в этом видит Уэллс проблему завтрашнего дня. Эту тему позже разовьёт Джек Лондон, написавший «Железную пяту», сделав название книги словом нарицательным, означающим победную поступь капиталистов. Очень трудно в такой ситуации делать прогноз на будущее. Если Лондон ограничился ходом на семь веков вперёд, то Уэллс пошёл за пределы восьмисотого века, где любая фантастическая идея может оказаться правдой.

Как бы не хотелось заглянуть в прошлое, но всё меркнет перед возможностями знания будущего, куда гораздо больше тянет человека. Случившееся никак не влияет на нашу жизнь — это было. Но что будет… как себя вести для большего благополучия? Такая информация гораздо важнее. Человек может считать, что машина времени будет когда-нибудь изобретена, или можно думать о постоянстве времени, не подверженного искажениям, а существующего только здесь и сейчас. Нет прошлого и нет будущего — есть только настоящее. Такой вариант на данный момент считается наиболее близким к правде.

Разумно заметить о таком явлении как дежавю, свойственного людям, когда перед глазами разворачивается картина, виденная ранее в другом месте, возможно во сне. Этот мистический фрагмент портит стройный ряд предположения логичности постоянства времени. А значит, машина времени может существовать… но не на уровне предполагаемого механизма, заключаясь, скорее всего, в более мелких элементах окружающего мира, которые не могут быть заметны глазу.

22.12.2014 ( http://trounin.ru/wells95 )

Цикл «Анжелика» | Книга №6

В таком неспешном растянутом повествовании тянутся годы. Уже минуло пятнадцать лет по внутреннему хронометражу с момента окончания первой книги, а Анжелика упорно продолжает поиски мужа, успев за это время позаигрывать с Людовиком XIV, выйти замуж, нарожать детей и устроить революцию в одной из провинций; о её скитаниях по Средиземному морю даже не стоит упоминать, ведь каждый уж точно знает, что Анжелика попадала на аудиенцию к султану, попутно участвуя в торговле рабынями, знакомилась с мусульманскими нравами и особенностями жизни христиан на африканском побережье. Голоны охватили практически всё, что только могло произойти в XVII веке, забыв лишь о матросских бунтах да о житье французских эмигрантов в Новом Свете. И вот оно — долгожданное приключение в виде очередного многострадальному круиза на большом корабле в компании с буйными протестантами, отчаянной командой и… да-да… с самим Рескатором, который оказался в итоге именно тем, кем читатель его представлял себе ещё во время их первого знакомства с Анжеликой.

Сюжет многословен — от этого никуда не уйти. 1960-61-ые годы были для Голонов особенно ударными на творческие задумки, одаривших мир художественной литературы сразу тремя полновесными романами о похождениях французской авантюристки. Всё было бы просто замечательно, не прими сия эпопея вид переваренного мыла со слишком слащавыми нотками и чрезмерными пенящими свойствами. Когда читатель смирился со смертью многих людей, чья судьба подкосилась во многом из-за прыти самой Анжелики; теперь читатель будет наблюдать за их постепенным возрождением из пепла. Как только не материализовался на страницах книги мужчина с отрезанным достоинством? Видимо, это было бы сверх всяких норм принятия сюжета. В прошлое ушли многие основные действующие лица, уступив место другим временным персонажам, не блистающим какой-либо харизмой, но вносящих важные детали в повествование.

Благополучно сбежав от королевского гнева, Анжелика замечает, что последние пять лет жила плохо от своей же глупости, а теперь ей предстоит всё наверстать. Только за пятнадцать лет мир изменился, а разошедшиеся пути уже не могут сойтись обратно. По крайней мере, они не могут сойтись сразу же да без лишнего размусоливания ещё на несколько книг. Голоны просто обязаны показать укрощение строптивой и дерзкой девушки, давно определившей для себя своё отношение к миру, обязанному находиться у её ног. И вот когда цель достигнута, то куда двигаться дальше? Разве только мирно дожидаться ближайшего берега, после высадки на который и предпринимать дальнейшие действия. Но нет спокойствия на судне атлантическом, где сталкиваются интересы новоявленного плантатора и выбранной им для работ, случайно подвернувшихся под руку, группы лиц.