Константин Трунин - Архив сочинений — 2016. Часть II

Кэмптон иначе понимает нужду Герберта в женщине. Он уже стар и многое испытал, а что прошло мимо него, то он почерпнул из книг. В суждениях ему проще опираться на необходимость советовать Уэсу жениться по любви, не видя смысла в прагматичности. Он склонен к тому и в силу стремления Эстер к поэтике. Кроме того, Кэмптон склонен высказывать мысли, присущие женщине. Читатель помнит, от его лица пишет Анна Струнская. Так разве будет представительница прекрасной половины человечества занимать позицию, направленную сугубо на отдачу себя, не желая принимать в себя и дозволять быть созерцаемой и используемой, без права на чувство взаимной привязанности?

Судить об отношениях мужчины и женщины на рубеже XIX и XX веков задача не из простых. Именно в это время происходила усиленная борьба женщин за равные права с мужчинами — феминизм, вплоть до требования участвовать в голосованиях — суфражизм. Женщине стало доступно ранее запретное, в том числе и собственное мнение. То есть случись переписка Уэса и Кэмптона на двадцать лет раньше, они не имели бы разногласий. Но теперь, когда самосознание европейцев и американцев стремительно менялось, необходимо подстраиваться под новые условия.

Читатель должен удивиться предпочтениям Кэмптона, представителя старшего поколения, не должного быть таким податливым, каковым его представляет Струнская. Приходится делать исключение, поскольку образ поэта — просто образ. Кэмптон должен воплощать собой мудрость обыденности, что и находит отражение в его письмах. Уэс аналогично вызывает удивление у читателя, ибо он молод, но в воззрениях подобен прежним формациям. Было бы проще судить, расскажи писатели подробности жизни переписчиков, при каких условиях они росли и в каких критических ситуациях побывали. Формат произведения этих сведений не предусматривает, поэтому приходится исходить из имеющегося материала.

Уэсу нужна женщина, как того требует природа. Он постоянно приводит примеры, опирается на факты, механизирует отношения и не желает думать о чувствах. Кэмптон тоже приводит примеры и опирается на факты, беря их не из внешней среды, а погружаясь в личные переживания и в художественную литературу. Уже само направление мыслей переписчиков показывает стремление одного опираться на целый мир, а другого — только на себя: Уэс — снаружи, Кэмптон — внутри.

Разрешить спор мужей сможет сама женщина, её письма появляются в конце переписки, ставя точку в споре. Выбор Эстер понятен и логичен. Она исходит из личных желаний и не заглядывает в будущее. В ней играет зов природы, побуждая женское начало принимать близость нуждающегося в ней человека. Впрочем, зов природы обязан был её склонить к выбору сильного самца, способного защитить её вместе с потомством от опасностей. Но XX век внёс коррективы, теперь уже мужчине впору искать такую спутницу жизни, чтобы она могла спасти от опасностей и его.

16.11.2016 ( http://trounin.ru/london903 )

Кратко сказать о требуемом — достоинство, растекаться мыслью по древу — достоинство. Писатель волен выбрать требуемую ему форму подачи материала. Касательно Гроссмана — это обилие слов, потоп и даже флейм, как принято говорить в XXI веке. Более того, Гроссман и оффтоп — крепко связанные друг с другом понятия. Когда сабж «Битва за Сталинград», открывший книгу ожидает увидеть описание связанных с битвой событий, но никак не тонуть в авторских отступлениях. Доходит до того, что описываемый Гроссманом жар не ощущается, поскольку жар описан чрезмерно, его излишне много и он не кажется настоящим. Говорить при этом о войне уже само по себе кажется излишним, лучше ещё раз посетовать на горести еврейского народа.

Первая часть дилогии, «Правое дело», ввела читателя в курс описываемого автором. Но тогда Гроссман не мог нахвалиться прозорливости советских людей. Теперь Василий повернулся на сто восемьдесят градусов и рассказывает об обратном. Рассказывает он так, словно вина лежит на ком-то определённом. Хотя, будем честными, населявшие Россию народности всегда отличались стремлением к внутреннему согласию с действительностью и старались сделать всё для того, чтобы личное мнение не затмевало стремление к общему благу. Кто с таковым мировоззрением не согласился, те, не вынеся груз ответственности, предпочли покинуть Советский Союз.

А ведь стремление к общему благу — болезненная для русских тема. Гроссман это игнорирует. Он сторонник объективности. Его правда — настоящая правда, только поданная читателю под авторским углом её восприятия. Василий не считает, что ложь и общее благо совместимы. Пусть население дрогнет под поступью немцев, страна рухнет — главное сказать правду, какой бы она не была. Ежели люди хотят заблуждаться — нельзя им открывать глаза, они прекрасно осведомлены о происходящем. Помыслы всё равно будут направлены в требуемую им сторону, а мешающихся под ногами затопчут.

Стоит ли сочувствовать Гроссману, чей реализм отличался от социалистического? Он имел право на личную точку зрения и выразил её письменно. Что же до реакции власти на труд Василия, то она была вполне ожидаемой. Никто не любит, когда с ним не соглашаются. Взять хоть власть, хоть народ. И когда в тексте открыто говорится про концлагерь, где заключённые сами над собой устраивают надзор, себя же кормят отбросами и отправляют на смерть, легко увидеть завуалированную критику Советского Союза и нелестное мнение о населяющих его гражданах. Аналогичных примеров каждый сможет найти требуемое ему количество. Нашли их и в шестидесятых годах.

Врага нужно уничтожать, говорит словами действующих лиц Гроссман. Плохие люди есть среди всех наций, опять замечает Гроссман. Василий был умным человеком и понимал, к чему могут привести размышления, вступающие в противоречие с мнением большинства. Достаточно одному сказать, что ты враг, как остальные подхватят, и уже не будет важно, кто сказал и вследствие чего им были сделаны такие выводы. И всё равно Гроссман боролся за правду, желал сообщить о творимых несправедливостях и, должно быть, считал необходимым иначе воспринимать события прошлого. Но он не был тем одним, кто скажет правду и она тут же будет подхвачена, а после все с ней согласятся.

Правде тоже требуется время для усвоения, необходимо ждать или иным способом о ней рассказывать. Гроссман написал книгу. Теперь читатель может ознакомиться с прошлым. Настало время узнать правду! Правда правдива ли правда? В любом случае, прошлое в прошлом, и уже не так важно, какие процессы тогда происходили в обществе, нужно жить сегодняшним днём и смотреть наперёд, неся уже свою, а не чужую правду.