Константин Трунин - Архив сочинений — 2015

17.07.2015 ( http://trounin.ru/turgenev67 )

В Стивенсоне иногда просыпался Эдгар По, отчего творчество знаменитого детского писателя обретало мрачные оттенки. Наглядным подтверждением этому служат следующие повести и рассказы: Весёлые ребята, Билль с мельницы, Убийца, Джанет продала душу и Олалья. Читатель может легко подпасть под депрессивное действие каждого из этих произведений. Стиль Стивенсона не сильно меняется, сколько бы художественных работ он не создал — всегда остаётся при своей манере изложения, не улучшая и не ухудшая подход к творчеству. Оценить автора может только истинный любитель или, продолжающий оставаться ребёнком, взрослый. Сборник рассказов не богат на события, давая читателю только прямолинейный путь из рассуждений Стивенсона, иногда применяющего интересные подходы к восприятию реальности, находя коварство в морском течении или доходя до абсурда в наблюдении отдельных явлений.

Героями произведений Стивенсона не обязательно являются дети или подростки, ими могут оказаться инфантильные взрослые, с наивностью принимающие жестокое к себе отношение. Не научившись толком жить, герои начинают искать приключения или совершать преступления. Писателю остаётся показать читателю движение таких людей по сюжету, сопроводив текст дополнительными действиями. Стивенсон предпочитает изыскивать мысли героев среди своих собственных, проецируя себя в описываемые им события. Самый адекватный приём правдивого восприятия реальности позволяет читателю глазами автора наблюдать движение людей в одну сторону, задавая вопросы вечности о необходимости человеку идти вместе со всеми, или отправиться на поиски затонувшего галеона из числа кораблей непобедимой испанской армады.

Не забывал Стивенсон и про мистическую составляющую своего творчества. Как-то у него получалось брать простую ситуацию, сделав несколько пассов руками, превратив повествование из обыденной ситуации в таинственную историю. Загадки человеческой души интриговали многих писателей на рубеже XIX и XX веков, воплощавших в своих произведениях фантастические сюжеты. Находки брали начало из самых глубин подсознания, подчас основываясь на животных страхах. Страх наказания перед Всевышним за преступления продолжал беспокоить мнительных людей, со стороны восприятия которых Стивенсону и удавалось добиться таинственности.

К слогу Стивенсона нужно обязательно привыкнуть. Он довольно сложен для восприятия. Стивенсон ничего не делал для лёгкого чтения, нагромождая словами не самый сложный сюжет. Мастером малой формы данного автора назвать трудно. Редко какая повесть у него получалась достойной внимания, а крупная не всегда могла похвастаться увлекательным сюжетом. Пока герои Стивенсона исследуют мир, сам Стивенсон пишет об этом истории. Пожалуй, только восприятие подростка способно понять весь размах таланта писателя, сохраняя тёплое чувство на протяжении всей жизни.

Что вижу, о том и пишу — именно так можно кратко сказать об оставленных Стивенсоном произведениях. Автор уделял чрезмерное внимание деталям, не требовавшим к себе такого подхода, и слишком часто концентрировался на каждом шаге действующих лиц, воспевая важность рутинных действий над иными достижениями. Основным для Стивенсона было показать постепенное продвижение, даже если оно не будет иметь завершающего аккорда. События происходят, но финал у них отсутствует. Читатель ныряет в пустоту, оставаясь наедине со своим толкованием.

Забывать нельзя, но, как быть, если запомнить невозможно? Похоже, Стивенсон так и останется для потомков автором двух (для кого-то трёх) произведений. Ничего страшного в этом нет. Главное, когда имеется одна достойная вещь, благодаря которой тебя запомнят, а всё остальное — простят. Стивенсон в веках останется писателем для романтиков и мистиков; остальным просто необходимо ознакомиться с его творчеством, чтобы иметь представление.

18.07.2015 ( http://trounin.ru/stevensonxix )

Цикл «Плоский мир» — книга №28 | Вне подциклов

Эта история случилась в Убервальде среди оборотней, вампиров и подгорных гномов. Правда, нет в этой истории оборотней, вампиров и подгорных гномов, а есть в меру сошедший с ума город, местные жители, гильдия крысоловов и, транзитом попавшие в неприятности, говорящий кот Морис и его учёные грызуны. Сэр Терри на протяжении нескольких лет боролся с собой, предлагая читателю сомнительные истории, практически никак не связанные с общей линией повествования. Убервальд, в своё время, стал для Пратчетта спасительной темой, которая дала ему простор для фантазии, но коренной перелом всё-таки произошёл: далее цикл произведений про «Плоский мир» находился в поисках новых героев.

На этот раз Пратчетт решил переиначить легенду о мальчике, что силой музыкального инструмента увёл из города крыс и детей. Сэр Терри придумал говорящего кота и разумных крыс, получивших такой дар благодаря стихийному воздействию магии на обитающих около Незримого университета существ. Пратчетт не впервые прибегает к такому приёму, наделяя способностью мыслить самых обыкновенных животных. Читателям ранее пришёлся по душе болтливый бродячий пёс Гаспод, фигурировавший в нескольких книгах, рассказывавших не только об Анк-Морпорке. Зачем Пратчетт снова взялся за Убервальд? Почему только в нём происходят события последних книг? Бродячие крысы вместе с котом-аферистом, наверное, не знали куда шли, либо надеялись, что крысы придутся по душе вампирам, а от Мориса будут в восторге оборотни.

Пратчетт не раз уже рассказывал о заговорах, намекая читателю на тонкость происходящих в мире событий. Только наивный человек видит в произведениях сэра Терри непримечательную фэнтези, тогда как за остроумным английским юмором всегда скрывается отражение реальности. Пратчетт не вмешивается в политику, но хорошо знает людскую психологию, извлекая все моменты, над которыми можно остроумно пошутить. «Удивительный Морис и его учёные грызуны» — ода жажде наживаться на других, где беспощадные дельцы под видом благой деятельности творят тёмные дела. Причём, творят все, включая говорящего кота и крыс, склонных к экспроприации чужой наличности. Получается, положительных персонажей в книге нет. Даже безвинный мальчик со скрипкой проецирует собственные пороки на окружающих. Кто-то говорит, что двадцать восьмая книга цикла — это детская литература? Видимо, такие люди плохо знакомы с творчеством Пратчетта.

Былой юмор остался где-то позади. Диалоги крыс не поразят своей находчивостью, а только добьют тупостью, заполняющей добрую часть повествования. Нет в крысах у Пратчетта тугодумного мышления осин, не замечающих исчезновение деревьев вокруг, покуда их самих не срубают; есть большое количество пустых разговоров, редко вызывающих улыбку у читателя. Улетучилось острословие, а вместе с ним масштаб происходящих событий. История о Морисе и его грызунах слишком коротка, чтобы её воспринимать серьёзно. Только философия в стиле «бей своих, чтобы чужие боялись» воссоздаётся на каждой странице, сразу следом за определением про важность обманывать других, набивая собственный карман. Повествовательная линия всего одна, разделённая не несколько частей: действующие лица двигаются по книге в едином порыве, устремляясь избавить город от крыс, а также, как оказывается, от коррупции.