Константин Трунин - Архив сочинений — 2015

Для «Малого заслона» Ананьев взял за основу душевные терзания молодой санитарки, желающей обрести покой, но ей мешает настойчивое внимание мужчин и боязнь принять участие в боевых действиях. На читателя с первых страниц грузом давит ожидание серьёзных событий. Война и не должна иметь налёт романтики, поскольку достаточно одного авианалёта или отражения танковой атаки, чтобы понять глупость идеализации войны, на которой выживают сильнейшие, и где заслуга победы должна быть воспринята непременно с гордостью. Ананьев не поёт оды бравым солдатам, чью плоть разрывают случайные снаряды; он разрушает утверждения любимчиков фортуны, уверенных в знаниях правил войны, уберегающих их от смерти. Любой человек может уподобиться решету в любой момент, даже при отсутствии очевидной опасности. Тяжело даются первые дни молодой санитарке, готовой лишиться разума или забиться в ближайший угол, лишь бы её никто не трогал, а происходящее оказалось дурным сном.

Ананьев описывает разные стороны войны, включая неистребимую надежду солдат на благополучный отход. Передислокация ими всегда сперва воспринимается за уход с передовой в тыл, где они смогут отдохнуть и получить зимнее обмундирование. Только планы командования являются скрытой от рядовых информацией, вынужденных терпеть лишения ради высоких целей. Читатель лично на себе может ощутить пробирающий мороз из-за того, что не в то время пошёл снег, слишком рано противник начал наступать, а проблемы с подвозом необходимых вещей откладываются на неопределённый срок. Людям остаётся мириться с обстоятельствами, согреваясь одним известным им способом, если всё-таки получится уцелеть.

Угнетает отсутствие у Ананьева желания посочувствовать героям, показывая их переживания без лишних красок. Читатель внутренне понимает, что всё не будет слишком плохо, а победа обязательно придёт. Но для героев Ананьева не может быть простых решений. Для автора давно стало привычным обрывать жизненный путь писательским пером, ставя крест на многих действующих лицах, обязанных закончить свои метания наиболее логичным для военного времени способом.

Такая же атмосфера будет грызть читателя в послевоенное время, когда все должны единым усилием воли приняться за восстановление страны. Ананьев наглядно показывает возникающие проблемы, начиная от четырёх колхозов на одну деревню, где в каждом по четырнадцать начальников на двадцать работников, и заканчивая явной нехваткой мужского населения. Но более Ананьев даёт читателю пищи для размышлений, описывая становление советской власти, не позволяя с твёрдой уверенностью занять какую-либо из сторон. Есть причины сочувствовать красным, но и убеждения белых заслуживают внимания. Щадить героев Ананьев не будет, обязательно заканчивая каждый рассказ чьей-нибудь смертью, находя в этом важную составляющую для повествования и своего собственного стиля. Смерть настигает храбрых и проверенных людей, посчитавших некий краткий момент важным для принятия решающего действия, заранее осознавая его последствия.

Когда-то забыли Первую Мировую войну, забыли первую Великую Отечественную войну. Их место в создании людей прочно заняла Вторая Мировая война: забыть нельзя, забыть невозможно; хотелось бы забыть, но для этого нужно время. Главное, чтобы за забытыми событиями одной войны не пришлось вспоминать события следующей.

02.06.2015 ( http://trounin.ru/ananiev64 )

Стиль Фрица Лейбера — это нагромождение придуманных им фактов, разбавленных несуразным развитием событий. Если в рамках фантастических произведений это смотрится органично и кое-где даже свежо, то в жанре фэнтези применение такого подхода скорее вызывает отторжение. Излишняя уверенность автора в том, что сексуальные приключения обязательно должны понравиться читателю, поскольку используются весьма экзотические способы создания интимной обстановки, оправдывают себя в части возможности заинтересовать действительных фетишистов, помешанных, допустим, на снежных женщинах или загадочных танцовщицах из неведомых стран. Герои книги Лейбера идут вперёд, просто ради того, что надо куда-то идти, а по пути их поджидают плоды фантазии автора, которые они с успехом преодолевают.

Фафхрд и Серый Мышелов — ничем не обременённые люди, решившие потешить собственное самолюбие, бросив вызов всем вокруг. Лейбер даёт наглядную предысторию каждого героя, после чего сводит их вместе. Фантазия автора местами зашкаливает, однако остаётся в рамках разумности, но вопросы к адекватности реальности всё-таки возникают с самых простых позиций, вроде того — как может человек жить на морозе, не имея толком тёплой одежды и без обильной растительности на теле. Возможности фэнтези в этом плане безграничны, позволяя автору придумывать собственную космогонию, легко объясняя каверзные моменты. На самом деле всё просто: холодные температуры помогают перенести магические способности и особенности физиологии; красивая картинка перед глазами читателя становится приоритетной.

Любая книга должна нести в себе полезную информацию, даже если её призвание заключается только в развлечении читателя. Есть примеры из жанра фэнтези, давящие своей осознанностью и завуалированным намёком на проблемы общества, либо предрекающие ожидаемые в будущем осложнения. «Мечи и чёрная магия» — просто продукт мысленных страданий писателя, не претендующий на какое-то особенное значение. Такой подход весьма удручает, снижая вкус рядового читателя до уровня проходной литературы. Впрочем, спросом всегда пользовались те авторы, у которых лучше всего получалось создавать лёгкую незначительную продукцию, умирающую следом за тем человеком, который её породил.

Лейбер отдаёт предпочтение постоянному действию, давая читателю сцены частых баталий, где герои сражаются в гуще городских разборок, либо уносят ноги от разъярённых непочтительным отношением к традициям людей. Также Лейбер любит шокировать читателя, не гнушаясь самыми отвратительными эпизодами, то скармливая симпатичных девушек крысам, то внушая отвращение к поведению действующих лиц, ведущих сомнительный образ жизни, который вытекает из их молодого возраста, усиленного автором до состояния полной отрешённости ото всего, кроме желания удовлетворить набирающие обороты амбиции.

Впору сравнить такое фэнтези со средневековыми рыцарскими романами, где обременённые чувством собственного достоинства герои совершали высокие поступки, борясь со злом и путешествуя в поисках дамы сердца. Конец XIX века очернил идеалы рыцарей. позволив им лёгкие отношения с противоположным полом, лишил боязни перед собственной совестью и отправил не для прославления в веках, а просто ради фана.