Збигнев Бжезинский - Антология «мировой закулисы»

Международный порядок может быть постоянным лишь в том случае, если его участники вносят свой вклад не только в его создание, но и в его сохранение. Таким образом, Америка и ее потенциальные партнеры обретают уникальную возможность превратить момент кризиса в предвидении надежды.

Збигнев Бжезинский, советник по национальной безопасности президента США Джимми Картера, входит в число основателей Трехсторонней комиссии, он был ее директором в 1973–1976 гг. «Один из самых известных и влиятельных ветеранов внешней политики Вашингтона», – представляет его Евроньюс в 2013 году.

Бжезинский активно участвовал в холодной войне. Если Киссинджер и Никсон были в первую очередь заинтересованы тогда в сохранении статус-кво США, то Бжезинский неустанно искал пути обострения противостояния и доведения его до окончательной победы. В 1998 году Бжезинский сказал в интервью французской газете „Le Nouvel Observateur“, что США финансово поддерживали исламских боевиков еще до вступления СССР в Афганистан. Когда его спросили, не сожалеет ли он уже сейчас о поддержке США в то время исламских боевиков, Бжезинский ответил: «Почему я должен сожалеть? Эта спецоперация была отличной идеей. С ее помощью мы заманили СССР в афганскую ловушку, и после этого вы на полном серьезе ожидаете, что я могу сожалеть об этом. В тот день, когда русские официально переступили советско-афганскую границу, я написал президенту Картеру: сейчас у нас есть возможность устроить для СССР его собственный Вьетнам». Но когда корреспондент в этом интервью нерешительно намекнул Бжезинскому о связи сегодняшнего терроризма и исламского фундаментализма с финансированием США боевиков в Афганистане против СССР, Бжезинский ответил: «Что же важнее для мировой истории? […] Парочка фанатичных мусульман или освобождение Центральной Европы и окончание холодной войны?»

Американский экономист Джеймс К. Галбрайт как-то написал в своей статье, что «для Бжезинского это хобби, вредить России». Этим он намекал на то, что Бжезинский даже после крушения СССР и падения берлинской стены не изменил своего крайне негативного отношения к этой стране. Политическая стратегия Бжезинского, которая была представлена в 1997 в его наиболее популярной книге «Большая шахматная доска», означала нечто большее, чем просто наслаждение плодами победы США в холодной войне. Более детальный анализ этой книги показывает, что Бжезинский косвенно высказывается в ней за скрытое продолжение холодной войны, только другими методами.

Бжезинский рассматривал Россию в 1997 году как обанкротившуюся во всех отношениях страну, которая должна была в ближайшие годы погрузиться в хаос, нищету и беспрерывные этнические конфликты. Бжезинский описывал тогда Россию как «черную дыру», которая уже не обладала никаким «геополитическим выбором», «потому что, по сути, речь идет только о физическом выживании в чистом виде».

Однако теперь Бжезинский видит мир и его будущее по-другому. Бжезинский заключает: время всесильного игрока для Америки прошло, теперь уже США не могут как раньше самоуверенно представать перед Россией, Китаем, Индией, Бразилией, Ираном или Пакистаном. Он видит экспансию Америки в русле общего тренда глобализации, так сказать, в рамках естественных законов природы, то есть распространения культуры и ценностей. Бжезинский рассматривает США как мировую империю, которая должна незаметно, исподволь, за закрытыми дверями определять и регулировать международные отношения, в то время как неоконсерваторы, бравируя перед миром мощью США, стремятся с помощью военной силы укреплять империю.

Бжезинский всеми возможностями стремится удержать статус сверхдержавы за США хотя бы еще на одно поколение. Дальше этого срока Бжезинский представляет такую Америку, которая растворится в международном сплетении могущественных транснациональных концернов и организаций, продолжающих традиции и ценности американской политики и культуры в глобальном масштабе.

По мнению Бжезинского, новая стратегия Запада должна заключаться в том, чтобы суметь интегрировать Россию и Турцию в международную систему. Но решающим для укрепления статуса Запада будет, все же, вовлечение России («ассимиляция») в расширенное сообщество западных стран.

Такого рода союз, который базировался бы на универсальной системе политической культуры и простирался бы от Ванкувера до Владивостока, обладал бы значительным политическим весом в мире, считает Бжезинский. К тому же, по его мнению, в России уже сейчас постепенно кристаллизуется гражданское общество западного типа. Эта тенденция демократизации России будет продолжаться и усиливаться, и вовлечение России в систему Запада можно будет осуществить в несколько этапов и в нескольких вариантах.

Хауке Ритц

Распад в конце 1991 года самого крупного по территории государства в мире способствовал образованию «черной дыры» в самом центре Евразии. Это было похоже на то, как если бы центральную и важную в геополитическом смысле часть суши стерли с карты земли.

Крах Советского Союза стал заключительным этапом постепенного распада мощного китайско-советского коммунистического блока, который за короткий промежуток времени сравнялся, а в некоторых зонах даже превзошел границы владений Чингисхана. Однако более современный трансконтинентальный евроазиатский блок просуществовал недолго; уже отпадение от него Югославии Тито и неповиновение Китая Мао свидетельствовали об уязвимости коммунистического лагеря перед лицом националистических устремлений, которые, как оказалось, сильнее идеологических уз. Китайско-советский блок просуществовал около десяти, Советский Союз – примерно 70 лет.

Однако в геополитическом плане еще более значительным событием явился развал многовековой, с центром правления в Москве, великой Российской державы. Распад этой империи был ускорен общим социально-экономическим и политическим крахом советской системы, хотя большая часть ее болезней оставалась затушеванной почти до самого конца благодаря системе секретности и самоизоляции. Поэтому мир был ошеломлен кажущейся быстротой саморазрушения Советского Союза. В течение всего лишь двух недель декабря 1991 года сначала о роспуске Советского Союза демонстративно заявили главы республик России, Украины и Белоруссии, затем официально он был заменен на более неопределенное образование, названное Содружеством Независимых Государств, объединившим все советские республики, кроме балтийских; далее советский президент неохотно ушел в отставку, а советский флаг был спущен с башни Кремля; и наконец, Российская Федерация – в настоящее время преимущественно русское национальное государство с общей численностью населения в 150 миллионов человек – появилась на арене в качестве преемницы де-факто бывшего Советского Союза, в то время как остальные республики – насчитывающие еще 150 миллионов человек – утверждали в разной степени свои права на независимость и суверенитет.