В. Зинченко - Большой психологический словарь

Элиот сказал: то, что впереди нас, и то, что позади нас, ничто по сравнению с тем, что внутри нас. В каждом человеке имеются археологические, или архетипические, пласты, виртуальные формы поведения, деятельности, знаний, опыта, нераскрытых способностей. Все они труднодоступны не только постороннему наблюдателю, но и их носителю. Бывает, что все это богатство, как вода, сковано льдом. Душа расковывает недра (О. Мандельштам) и, т. о., позволяет им обнаруживать и реализовывать себя. Бодрствующая Д. всегда находится на грани, на пороге преобразований.

Итак, существует как минимум 3 пространства «между», или 3 границы, где располагается Д.: между людьми, внешней и внутренней формами самого человека, между прошлым и будущим. Она выполняет огромную работу, связывая все перечисленные пары по горизонтали, а возможно, и по вертикали. Идея пограничья Д. заслуживает самого пристального внимания. Бахтин писал, что культура не имеет собственной, замкнутой в себе территории: она вся расположена на границах. Каждый культурный акт существенно живет на границах: отвлеченный от границ, он теряет почву, становится пустым, заносчивым и умирает. Так же обстоит дело с Д. Замкнувшись исключительно на себе или в себе, она деградирует.

Пограничье Д. не противоречит тому, что она может проявлять себя вовне . Шпет писал: «Вообще, не потому ли философам и психологам не удавалось найти “седалище души”, что его искали внутри, тогда как вся она, душа, вовне, мягким, нежным покровом облекает “нас”. Но зато и удары, которые наносятся ей, – морщины и шрамы на внешнем нашем лике. Вся душа есть внешность. Человек живет, пока у него есть внешность. И личность есть внешность. Проблема бессмертия души была бы разрешена, если бы была решена проблема бессмертного овнешнения» (Соч. М., 1989, с. 363–365).

Д. м. б. также высокой и низкой, большой и малой, широкой и узкой, даже тесной. Поэты говорят, что Д. имеет свои пределы: пределы Д., пределы тоски. Значит, при всем своем пограничье Д. имеет и свое пространство, но пространство совершенно особое. Пространство Д., ее чертоги не описываются метрическими и даже топологическими категориями, хотя свою топологию Д. имеет. Топология Д. не единственная, а множественная, топология не сциентистская, а гуманитарная, предполагающая взаимную, определяемую смыслом обратимость пространства и времени.

Пространство и время Д. – это предмет размышлений об увлекательной и бесконечной области хронотопии (см. Хронотоп ) сознательной и бессознательной жизни человека. Поиски онтологии Д. должны быть продолжены. Д. не только намечает к созданию новые функциональные органы, но санкционирует, координирует и интегрирует их работу. Одновременно с этим она сама раскрывается все полнее и полнее. Возможно, в этой работе Д. таится искомая учеными и художниками целостность человека, являющаяся камнем преткновения для психологии, давно мечтающей собрать воедино уже детально изученные изолированные психические функции и ищущей законы их взаимодействия. (В. П. Зинченко)

ДЬЮИ ДЖОН —См. Инструментализм, Самообразование, Функциональная психология .

Е-ВОЛНА(от англ. exрectation – ожидание) – отрицат. изменение электрического потенциала, регистрируемое в передних отделах коры мозга в период между действием предварительного (предупреждающего) и пускового (т. е. требующего к.-л. реакции испытуемого) сигналов. Е-в. отражает состояние готовности к восприятию сигнала к действию.

Е-в. развивается через 0,5 с после действия предупредительного сигнала, ее длительность растет с увеличением интервала между 1-м и 2-м стимулами. Амплитуда Е-в. прямо коррелирует со скоростью двигательной реакции в ответ на пусковой стимул и увеличивается при напряжении внимания , возрастании волевого усилия и т. п., что указывает на тесную связь этого феномена с механизмами произвольного поведения человека. См. Антиципация, Вызванные потенциалы .

ЕДИНСТВА СОЗНАНИЯ И ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ПРИНЦИП —основополагающий принцип деятельностного подхода в психологии . Сформулирован в 1934–1940 гг. С. Л. Рубинштейном в след. форме: «Формируясь в деятельности, психика, сознание в деятельности и проявляется. Деятельность и сознание – не два в разные стороны обращенных аспекта. Они образуют органическое целое – не тождество, но единство». При этом и сознание , и деятельность понимаются иначе, чем в интроспективной и бихевиористской традициях. Деятельность не является совокупностью рефлекторных и импульсивных внешних реакций на внешние стимулы, поскольку регулируется сознанием и раскрывает его. Сознание рассматривается как реальность, не данная субъекту непосредственно, в его самонаблюдении : оно м. б. познано лишь через систему субъективных отношений, в т. ч. через деятельность субъекта, в процессе которой сознание формируется и развивается.

Данный принцип разрабатывался эмпирически в обоих вариантах деятельностного подхода, однако между ними существовали различия в понимании характера этого единства. А. Н. Леонтьев считал, что решение Рубинштейном проблемы единства сознания и деятельности не выходит за рамки старой, раскритикованной им же самим дихотомии психического, понимаемого как «явления» и переживания, и деятельности, понимаемой как внешняя активность, и в этом смысле такое единство лишь постулируется. Леонтьев предложил иное решение проблемы: психика, сознание «живет» в деятельности, которая составляет их «субстанцию»; сознание как образ является «накопленным движением», т. е. свернутыми действиями, бывшими вначале вполне развернутыми и «внешними», т. е. сознание не просто «проявляется и формируется» в деятельности как отдельная реальность – оно «встроено» в деятельность и неразрывно с ней.

Развивая идеи Леонтьева, П. Я. Гальперин рассматривал психику как ориентировочную деятельность , которая неотторжима от собственно «внешней» предметной деятельности, сама может считаться «внешней» в том смысле, что ориентировка осуществляется «внешнедвигательным образом», и, даже когда она становится «внутренней», это деятельность с предметами внешнего мира; и поэтому нельзя, строго говоря, противопоставлять психическое как внутреннее деятельности как внешнему. Действительная противоположность, по Леонтьеву, – противоположность процесса(деятельности, ориентировки, умственных действий и т. п.) и образа(как «накопленного», «остановленного на мгновение» процесса, как результативного выражения процесса). (Ср. Восприятие .)

Результатами конкретно-эмпирической разработки Е. c. и д. п. являются весьма красивые исследования, доказывающие, что включение того или иного психического процесса в различные виды деятельности меняет его результативность и др. свойства: напр., в сюжетно-ролевой игре , являющейся ведущей деятельностью для дошкольников современного общества, дети обнаруживают гораздо большую способность к запоминанию к.-л. материала, нежели в условиях общения с экспериментатором в лаборатории; амплитуда движений раненой руки существенно меняется от степени осмысленности деятельности для испытуемого (в значимой для субъекта трудовой или спортивной деятельности восстановление системы движений идет намного быстрее, нежели в условиях простых механических упражнений); включение в совместную деятельность с др. людьми зачастую кардинально меняет сложившееся к тому времени к ним отношение и т. п. (Е. Е. Соколова)