Константин Сибикеев - Регионоведение

Почти все окружающие моря замерзают, почти все границы безлюдны, проходят по горам и густым лесам, так что страна выглядит изолированной от соседей самой природой.

3. Контрасты размещения– 3/4 населения сосредоточены в европейской части, которая составляет лишь 1/4 территории страны, а на огромное пространство от Урала до Дальнего Востока приходится всего четверть населения. Основная часть ресурсов, обилием которых так знаменита Россия, расположена далеко от главных хозяйственных центров, а то и вовсе в труднодоступных для освоения районах Сибири и Крайнего Севера.

4. «Одномерность»– освоенная часть страны притиснута к южной границе и тянется полосой на десяток тысяч километров с запада на восток.

5. Противоречивость географии– разнообразие природы уживается с монотонностью вдоль обжитой полосы; отсутствие гор, затрудняющих сообщение, – с досадной «поперечностью» рек и хребтов, вроде Урала в этой полосе; пестрота наций уживается с подавляющим большинством одной из них по численности; жесткий государственный централизм – с традиционной автономией отдаленных окраин, а диспропорции в уровне и характере хозяйственного развития (от пост– до доиндустриального) – с повсеместным господством специфичнейшего советского наследия.

6. Сложность территориальной структуры– сосуществование простоты и хаотичности. Здесь господствуют два правила. Во-первых, четко прослеживается закономерность «центр – периферия» – концентрация жизни в крупнейших городах, падение плотности населения, хозяйственной активности, инновативности и многого другого по мере удаления от этих центров. Особенно ярко проявляется это в масштабе страны с удалением от Москвы, однако воспроизводится часто и на других масштабах – и внутри области, и внутри отдельного района. Поэтому общая картина становится мозаичной, беспорядочной. Во-вторых, часто отсутствует мезомасштаб: легко различить на территории России крупные части, вроде Сибири или Урала (макромасштаб), каждый житель хорошо знает район своего обитания (микромасштаб), но различение районов среднего уровня, вроде Мещеры или Поморья, встречается крайне редко. Это правило воспроизводится порой и на других масштабах (легко выделить в Москве две-три крупные части и множество своеобразных кварталов, но трудно разделить ее на 10—20 четких частей). Все это сильно осложняет территориальную организацию общественной жизни.

Они предопределены прежде всего семидесятилетним господством большевизма, а также событиями после 1985 г. и особенно реформами 1992—1993 гг.

1. Гигантизм, гиперконцентрация– упор на гигантские предприятия, крупнейшие центры, главные регионы-локомотивы, стремление добиться успеха за счет размаха, масштаба. В основе – скрытые экономической риторикой идеологические мотивы (стройки коммунизма и т. п.). Следствия – монополизм суперзаводов, удлинение связей, зависимость страны от двух-трех центров производства большинства товаров, гипертрофия столичных городов, кризис малых, упадок сельской местности. И на этом же фоне обширные ареалы фактически остаются незатронутым резервом развития вширь.

2. Гиперспециализация регионов и центровна узком наборе видов хозяйственной деятельности, усугубляемая рахитичностью сферы услуг, которая могла бы разнообразить структуру каждого района и центра. Из-за этого структурно-отраслевые сдвиги быстро перерастают в региональные, а регионы оказываются в сильнейшей зависимости от поставок извне.

3. Нерасчлененность производств и социальной сферы– обилие предприятий с собственным жилым фондом, социальной инфраструктурой и т. п., в связи с чем отраслевая перестройка невозможна без тяжелых социальных последствий. Многие центры превращаются в «миллтаунс» – города при заводах, где властные функции фактически исполняют руководители предприятий, а вся общественная жизнь пронизана патернализмом. Другое явление того же порядка – обилие искусственных образований, вроде «закрытых городов», изолированных элитарных поселков, по большей части связанных с отраслями военно-промышленного комплекса и изолированных от окружения. В этих условиях «чисто экономические» реформы неизбежно вызывают тяжелейшие социальные последствия, затрудняющие процессы реформирования и искажающие их смысл.

4. Окостенение административно-территориальных границ– втиснутость всех видов общественной жизни в рамки границ областей и республик, превращение этих границ в своеобразные «китайские стены».

5. Сильные территориальные контрастыбуквально во всех сферах – и в хозяйственной, и в социальной, и даже в политической. В 1990 г. , накануне реформ, душевой национальный доход, направленный на потребление, колебался от 4 тыс. руб. в Москве до 1,3 тыс. в Дагестане. Разрывы в 3—4 раза по основным социальным показателям были обычным делом. Это неудивительно для страны с рыночной экономикой, но вряд ли оправдано в стране, правители которой провозглашали равенство главным лозунгом государства. Громадны были и контрасты в экономике: в эффективности производства, в благосостоянии, инвестициях, милитаризованности производства и т. п.

Сложное воздействие на региональное развитие оказали реформы 1992—1993 гг. Распад хозяйственных связей между республиками бывшего СССР вызвал повсеместное снижение уровня производства, поразившее прежде всего индустриальные регионы с высокой концентрацией специализированных производств и предприятий ВПК. В то же время началась переориентация экономических связей на российских поставщиков и потребителей, что объективно способствует укреплению единого хозяйственного пространства страны. Уже в 1993 г. негативный потенциал процесса распада связей оказался во многом исчерпанным.

Либерализация цен положила конец многолетнему периоду подавленной инфляции. Инфляция породила целый ряд негативных процессов в экономике регионов:

1) возникли серьезные ценовые перекосы, в результате чего межрегиональные различия в уровне жизни еще более возросли;

2) в некоторых регионах власти использовали инфляцию как повод для консервации элементов старой хозяйственной системы (нормированное распределение товаров, жесткий контроль над ценами и т. п.);

3) общие финансовые трудности породили кризис наличности и замкнутый круг взаимных неплатежей предприятий;

4) оказались подорванными стимулы к долгосрочному инвестированию, что усугубило трудности промышленных регионов, обеспечивающих материальное наполнение капиталовложений;