Александр Тургаев - Политология: хрестоматия

Хорошо известно положение сравнительной политологи о том, что плюральная система благоприятствует становлению двухпартийной системы. М. Дюверже считал это утверждение приближающимся к закону социологии. Напротив, ПП и система двух туров (как французский плюрально-мажоритарный метод) способствуют появлению многопартийности. Дюверже объясняет различное воздействие избирательных систем действием «механических» и «психологических» факторов. Механический эффект плюральной системы состоит в том, что все, кроме двух сильнейших партий, оказываются в значительной степени недопредставленными, так как обычно проигрывают в каждом округе; британские либералы, постоянно проигрывающая третья партия в послевоенный период, является хорошим примером. Психологический фактор усиливает механический: «избиратели вскоре обнаруживают, что их голоса пропадают, если они продолжают отдавать их за третью партию: отсюда их естественное стремление передать свой голос тому из двух соперников кто, по их мнению, является меньшим из зол». В дополнение к этому психологический фактор действует на уровне политиков, которые, естественно, стремятся не тратить зря энергию, поддерживая кандидата третьей партии, а вместо этого присоединяются к одной из больших партий.

Дуглас В. Рае сделал несколько существенных дополнений к исследованию различий между избирательными и партийными системами. Различные избирательные системы не только оказывают неодинаковое влияние на партийные системы, но, как Рае подчеркивает, они также имеют важные последствия в целом. А именно: все избирательные системы, а не только плюральные и мажоритарные, способствуют тому, чтобы «сверхпредставлять» большие партии и «не-допредставлять» партии меньших размеров. Необходимо отметить три важных аспекта этой тенденции: 1) все избирательные системы склонны давать непропорциональные результаты; 2) все избирательные системы имеют тенденцию уменьшать число эффективных парламентских партий в сравнении с числом партий, которые принимали участие в выборах и 3) все избирательные системы могут создать парламентское большинство для партий, которые не получили наибольшей поддержки со стороны избирателей. С другой стороны, все три тенденции гораздо сильнее выражены в плюральных и мажоритарных системах, чем в ПП-системах.

Первое предположение Рае хорошо видно из табл. 2: даже наиболее пропорциональная система, такая как в Нидерландах, все равно имеет диспропорциональность в 1,30 % вместо 0. Но, как уже отмечалось ранее, диспропорциональность ПП-систем гораздо ниже, чем диспропорциональность плюральной или мажоритарной систем. Второе и третье предположение Рае основаны на том, что диспропорциональности избирательных систем не случайны, но закономерны: они систематически создают преимущества для больших партий и ставят в невыгодное положение меньшие – и опять-таки главным образом в плюральных и мажоритарных системах. Именно поэтому выборы в целом, а по плюральной или мажоритарной системе в особенности, уменьшают эффективное число партий.

Систематическое преимущество, которое избирательные системы дают большим партиям, становится особенно важным, когда партии, которые не могут получить большинства голосов, вознаграждаются большинством мест. Это дает возможность сформировать правительства однопартийного большинства – один из отличительных признаков мажоритарной демократии. Рае называет такое большинство «сфабрикованным», т. е. искусственно созданным с помощью избирательной системы. Сфабрикованное большинство может контрастировать и с завоеванным большинством, когда партия получает большинство как на выборах так и большинство мест, и с естественным меньшинством, когда ни одна партия не завоевывает ни большинства голосов, ни большинства мест. <...>

Наиболее яркие примеры сфабрикованного большинства можно обнаружить в Великобритании и Новой Зеландии, но неоднократно такое большинство возникало также в Австралии и Канаде. Завоеванное большинство является обычным в плюральных системах с жесткой двухпартийной конкуренцией: на Багамах, в Ботсване, Ямайке, Тринидаде и в США. Фактически, в результате частых выборов в Конгресс, США обеспечивают значительное превосходство завоеванного большинства в целом в плюральных и мажоритарных системах: 23 из 59 случаев завоеванного большинства. В противоположность этому, выборы по пропорциональной системе редко дают сфабрикованное или завоеванное большинство. Такие результаты главным образом имели место в странах, которые, несмотря на ПП систему, имеют относительно небольшое количество партий (Австрия и Мальта), в странах с нечистой ПП-системой (Испания, Греция) и в президентских системах, которые используют ПП при выборах в законодательные органы (Колумбия, Коста-Рика и Венесуэла). Более 80 % выборов по плюральной или мажоритарной системе ведут к сфабрикованному или завоеванному большинству, а более 80 % выборов по системе ПП дают естественное меньшинство.

Мы также можем наблюдать ярко выраженное обратное соотношение между диспропорциональностью избирательной системы и числом парламентских партий. Рис. 2 показывает это соотношение в наших 36 демократиях, коэффициент соотношения – 0,50, который статистически важен на уровне 1 % диспропорциональности. По мере возрастания диспропорциональности число партий уменьшается. Возрастание диспропорциональности на 5 % соответствует уменьшению числа партий почти вдвое (0,52, если быть точнее).

Таблица 2 показывает значительный разброс и в то же время незначительное число отклонений. Другие факторы также в значительной степени оказывают влияние на число партий. Один из них – степень плюрализма и число групп, на которое разделено общество, что может объяснить многопартийность в Папуа-Новой Гвинее и Индии, несмотря на то, что их диспропорциональная система выборов влияет на уменьшение числа партий. Другое плюралистическое общество, Швейцария, имеет еще большую многопартийность, чем это можно было бы ожидать вследствие ее пропорциональной электоральной системы. Противоположный эффект можно наблюдать в Австрии, чье плюралистическое, а в последствии полуплюралистическое общество состоит главным образом из двух больших «лагерей», и на Мальте, где электорат давно тяготеет к тому, чтобы разделиться на две почти равные группы: в этих двух странах двухпартийная и двухсполовинная партийная системы сосуществовали с системой выборов с высокой степенью пропорциональности. Две из президентских систем – Франция и Венесуэла – также относительно отклоняющиеся, с наличием значительно большего числа партий, чем это можно было ожидать вследствие диспропорциональности их систем.