Вячеслав Бондаренко - 100 великих подвигов России

Чесменский бой. Неизвестный художник

От летящих во все стороны искр на брандере занялся порох. Мгновенно загорелись снасти и паруса вражеского корабля, начали рваться запасы пороха у пушек. Через несколько минут турецкий линкор уже напоминал огромный костер, освещавший собой большую часть бухты.

Лейтенант Ильин с экипажем брандера успел вовремя отойти от горящего корабля. Но вряд ли он ожидал, что результат атаки на один из турецких линкоров окажется таким блестящим. Пламя с пылающего «турка» через несколько минут перекинулось на другие корабли. Вражеские моряки пытались тушить пожары, но все было тщетно. Один за другим гремели оглушительные взрывы, превращавшие турецкий флот в груду горящих обломков…

Разгром был неслыханным — в Чесменской бухте было сожжено и взорвано 14 линейных кораблей, 6 фрегатов, около 40 других кораблей, погибло 11 тысяч турецких моряков. Недаром на памятной медали в честь Чесменского боя, отчеканенной в России, выбита лаконичная надпись: «Былъ». Судьбу турецкого флота трудно описать точнее и лучше. И решили эту судьбу во многом мужество и храбрость 32-летнего лейтенанта Ильина.

За свой подвиг Д. С. Ильин был награжден недавно учрежденным в России орденом Святого Георгия IV степени (он стал 137-м кавалером ордена). В дальнейшем офицер-герой командовал бомбардирским кораблем «Молния», в 1774 г. по состоянию здоровья был переведен в Петербург и три года спустя вышел в отставку в чине капитана 1-го ранга. Умер герой Чесмы в своем поместье Демидиха 19 июля 1802 г. и был похоронен рядом с храмом Успения Пресвятой Богородицы села Застижье Весьегонского уезда Тверской губернии.

Память о Дмитрии Ильине бережно сохранялась в русском флоте. Название «Лейтенант Ильин» носили два эскадренных миноносца (1887, 1916), а в 2000 г. это название было присвоено одному из тральщиков Черноморского флота. На могиле Д. С. Ильина еще в 1895 г. был установлен величественный надгробный памятник, который в 2002–2003 гг. был отреставрирован. А в 2005 г. имя лейтенанта Ильина присвоено одной из улиц Твери.

Сейчас имя героя Отечественной войны 1812 года, генерала от кавалерии, атамана Матвея Ивановича Платова на слуху даже у людей, имеющих весьма приблизительное представление о русской военной истории. Этот человек стал легендой уже при жизни. Но здесь мы расскажем о боевом эпизоде, который обессмертил бы имя Матвея Платова, даже если бы на этом его военная карьера завершилась бы.

Для начала немного о самом герое. Матвей Иванович Платов родился в 1753 г. в семье войскового старшины Войска Донского. В 13-летнем возрасте поступил на военную службу, а уже в 16 лет был есаулом (чин в казачьих войсках, равный капитану в пехоте и ротмистру в кавалерии). В 1771 г. Платов успешно сражался во время взятия Перекопской линии и Кинбурна, а год спустя получил под свою команду казачий полк.

В апреле 1774 г. войско крымского хана Девлет-Гирея двинулось на Дон. Встревоженные этим известием ногайцы начали сниматься с насиженных мест и уходить за реку Ею. Чтобы прикрыть переселение мирных жителей, подполковник Бухвостов выделил два казачьих полка общей численностью 1 тысяча сабель. Командовали ими полковники Платов и Ларионов.

13 апреля 1774 г. передовые посты дали знать о приближении армии противника. 25-тысячная орда Девлет-Гирея стремительно надвигалась на тысячу казаков. Некоторые из них дрогнули было, но тут раздался спокойный голос 21-летнего полковника Матвея Платова:

— Друзья мои! Вы видите сами, какая сила окружает нас! Нам нужно биться с этой силой — и победить ее или лечь костьми, как поступали наши деды!.. Помните, что вам, быть может, предстоит пробиться сквозь неприятеля… Дон не забудет вашей услуги, а если суждена вам славная смерть, то знайте, что вы положите головы в честном бою за край ваших отцов, за православную веру, за ваших братин, за матушку-царицу — за все, что есть на земле святого и драгоценного для русского чувства!

Уверенный голос командира отрезвил близких к панике казаков. По приказу Платова обозные телеги отряда были поставлены так, чтобы прикрыть небольшие окопы, в которых залегли два полка. Общее командование над ними принял Платов.

Начался штурм. Вскоре телеги скрылись под грудой тел врагов, но озверевший неприятель, несмотря на огромные потери, продолжал ожесточенно атаковать казаков. В разгар восьмого по счету приступа полковник Ларионов завел с Платовым разговор о капитуляции.

— Что же ты хочешь этим сказать? — перебил его Платов.

— Я думаю, что нам благоразумнее выговорить себе какие-нибудь условия, чем бесполезно продолжать оборону.

— Нет, никогда! — воскликнул Платов. — Лучше умрем, чем покроем стыдом и позором честь нашей Отчизны.

— На что же ты надеешься? — спросил Ларионов.

— На Бога, — просто ответил Платов. — Верю, что Он не оставит нас своей помощью.

И в это мгновение на горизонте показалось большое облако пыли. Это спешили на выручку донским храбрецам казаки полковника Уварова…

М. И. Платов. Художник Т. Филипс

Их было совсем немного, всего лишь 200 сабель. Но яростная стремительная атака непонятно откуда взявшихся двух сотен всадников переломила ход боя. Тысячные толпы крымцев ударились в панику, и буквально через десять минут поле сражения было очищено. Урон войск Девлет-Гирея составил больше 500 убитых, в то время как отряд Платова потерял 82 человека…

Блестящая победа платовского отряда сделала имя 21-летнего полковника широко известным в армии и при дворе. Именно с 1774 года, с битвы при Калалахе, начался восход звезды будущего знаменитого полководца. А поэт-партизан Д. В. Давыдов писал, имея в виду Калалахское сражение: «Если кому-нибудь придется быть в таком же положении, тот пусть вспомнит подвиг молодого Платова, и успех увенчает его оружие. Фортуна, не всегда слепая, возведет, быть может, твердого воина на ту же степень славы, на которую вознесла она и маститого героя Дона».

Героическая оборона Ялты во время русско-турецкой войны 1768–1774 гг. — одна из самых блестящих страниц русской военной истории. И одновременно к ней в полной мере применимо определение «забытый подвиг».

…17 июля 1774 г. на берегах Крыма высадился огромный турецкий десант под командованием Гаджи-Али-бея. Турки отлично знали, где именно стоит производить высадку, — у деревни Алушта, где русские силы были минимальны: 150 егерей Московского легиона под командованием секунд-майора Николая Федоровича Колычева. Однако захватчики, к своему удивлению, сразу же наткнулись на ожесточенный отпор. Горстка егерей 6 часов (!) держала Алушту и, лишь израсходовав все боеприпасы, отступила в глубь Крыма, в направлении на Ак-Мечеть. Временная неудача не смутила Гаджи-Али-бея, и он направил часть своего десанта к большой деревне Ялта. Русские силы, защищавшие Ялту, также были весьма ограниченными. Там квартировали две роты Брянского мушкетерского полка, которым были приданы две пушки с 16 канонирами и 11 донских казаков. Всего 222 человека.