Юрий Рубцов - Генерал-фельдмаршалы в истории России

Продолжая заниматься гражданским управлением края, он в чине генерала от инфантерии успел принять важное для армии участие в войне с Турцией 1828–1829 гг. Дело в том, что возглавивший осаду крепости Варна генерал А.С. Меншиков (правнук петровского генералиссимуса А.Д. Меншикова) получил жестокую контузию и Николай I, находившийся в это время в Одессе, поручил штурм именно Воронцову. Тот жесткой рукой взялся за организацию осады, и через 40 дней 29 сентября 1828 г. Варна пала. Николай, прибывший к войскам, лично вручил полководцу золотую шпагу в бриллиантах с надписью «За взятие Варны», а в следующем году удостоил его ордена Св. Андрея Первозванного.

В 1844 г. по предложению императора Михаил Семенович объединил в своем лице ранее находившуюся в разных руках военную и гражданскую власть на Кавказе, который из-за давно уже длившейся войны с горцами был поистине больным регионом России. Он стал здесь наместником и главнокомандующим отдельным Кавказским корпусом. «Я стар и становлюсь дряхл, боюсь, что не в силах буду оправдать ожидания царя, но русский царь велит идти, и я, как русский, осенив себя знамением креста Спасителя, повинуюсь и пойду», — был ответ 62-летнего генерала на предложение Николая.

Новому наместнику были предоставлены чрезвычайные полномочия. Ему предстояла действительно трудная задача — восстановить потрясенный Шамилем авторитет русского оружия. Для начала он проинспектировал левый фланг Кавказской линии, войска которой готовились к походу против имама, осмотрел укрепления Сунженской линии, Назрани, крепости Грозная, обозрел Северный Дагестан. И только после этого, уверившись в надежности тылов, 31 мая 1845 г. Воронцов выступил во главе войск в знаменитую Даргинскую экспедицию ( см. очерк о А.И. Барятинском) .

Преодолев необычайной трудности путь, войска 6 июля дошли до аула Дарго — ставки Шамиля и после 8-часового боя взяли его. Разгромить горцев, однако, не удалось. Они отошли, а при возвращении русского отряда через густые Ичкерийские леса окружили его. К натиску горцев добавилось отсутствие провианта. Личным мужеством, а также тем, что разделял трудности и лишения войск, полководец сумел сохранить в них порядок и бодрость. Рассказывали, что чинам свиты приходилось буквально насильно выносить его на руках из-под огня. Желая подать пример похода налегке, он оставил все свое имущество и спал на голой земле. Благодаря войскам генерала Р. Фрейтага, подошедшим на выручку, отряду Воронцова удалось выйти из окружения.

Со времен Кавказской войны сохранился рассказ о курьезном случае, к которому имел прямое отношение Михаил Семенович и который лишний раз характеризует его личные качества. Во время боя в ходе Даргинской экспедиции был ранен некий юнкер Тихонов, попавший на Кавказ за лень и молодецкие шалости. Его новые товарищи по Куринскому полку на носилках понесли его на перевязочный пункт. По дороге им встретился Воронцов.

— Кого несете, братцы?

— Юнкера Тихонова, ваше сиятельство.

— Поздравляю его прапорщиком, — громко возгласил генерал.

Раненого пронесли на сотню шагов в тыл и остановились для краткого отдыха. Группу нагнал главнокомандующий со свитой.

— Кого несете, куринцы?

Бой с чеченцами под Акбулат-Юртом.

Литография Поль-Пети по рисунку А. Козлова и В. Агена с оригинала Д. Кенига. 1849

Поскольку солдаты своими ушами слышали о пожаловании их сослуживцу чина, они без всяких колебаний ответили:

— Прапорщика Тихонова, ваше сиятельство.

— Поздравляю его подпоручиком, — объявил Воронцов.

Через некоторое время пути раненого и главнокомандующего вновь пересеклись, поскольку дело происходило на поле боя, и Воронцов все время передвигался под огнем, руководя действиями подчиненных. После обмена традиционными репликами куринцы услышали в адрес Тихонова:

— Поздравляю его поручиком.

Когда встреча произошла в четвертый раз, в ответ на вопрос: «Кого несете, куринцы?», с носилок раздался слабый голос того, кто вступил в бой юнкером:

— Поручик Тихонов, ваше сиятельство.

— Поздравляю вас, милейший Тихонов, штабс-капитаном, — утешил раненого страдальца Воронцов, в горячке боя не замечая, что он производит в новые чины одного и того же.

Когда спустя некоторое время недоразумение открылось, и о нем доложили главнокомандующему Кавказским корпусом, Михаил Семенович объявил: «От своих слов я никогда не отказываюсь» [42] Родина, 2000, № 1–2. С. 113–114. .

За Даргинский поход, даже учитывая его относительную неудачу, граф Михаил Семенович был возведен в княжеское достоинство. «Честь и слава вам и храбрым вашим войскам, что называвшееся невозможным — исполнено, — писал ему Николай I. — О мужестве, стойкости и терпении войск среди трудов и лишений всякого рода нечего распространяться; они глядели на вас, шли за вами, терпели с вами, и они русские». Лестные, конечно, слова. Однако, как писал Л.Н. Толстой, Воронцов очень не любил вспоминать эпизод с приходом к нему на выручку.

Много сил затратил наместник для гражданского устройства края. Ко времени его управления относятся: разделение Закавказья на губернии, учреждение ряда учебных заведений, библиотек, отделения Кавказского географического общества и первого в Тифлисе театра, выход в свет газеты «Кавказ». При нем были составлены топографические карты Кавказа, начата разработка военно-статистического описания местных губерний, улучшены пути сообщения, особенно имевшие значение для дальнейшего военного наступления на Шамиля, приняты меры к развитию горной промышленности и сельского хозяйства.

Особое внимание Воронцов уделял развитию дружеских отношений между русским и местным населением. Учитывая, что большая часть горцев исповедовала ислам, он требовал благожелательно относиться к мусульманам Кавказа так же, как раньше делал это в Крыму. Им руководило убеждение, что без подлинной веротерпимости достичь прочного мира на Кавказе невозможно.

Рука об руку с преобразованиями гражданского характера шло завоевание Кавказа. Действия Воронцова выражались в строго определенной системе, рекомендованной и опробованной еще генералом А.П. Ермоловым: наступать на горы медленно, но настойчиво, и в каждом вновь занятом пункте «становиться твердой ногой».

В 1847 г. он возглавил войска, действовавшие в Дагестане, и руководил штурмом укреплений аула Гергебиль, осадой и взятием укрепления Салты, падение которого стоило жизни 100 офицерам и более 2 тысячам солдат. В этом походе полководца поразила тяжелая болезнь глаз, которую он перенес, поддерживаемый лишь своей железной волей и непоколебимым чувством долга. Чтобы ободрить старого служаку, император, благодаря его за «водворение спокойствия и безопасности в… части Дагестана», сообщил о зачислении сына Воронцова Семена в лейб-гвардии Семеновский полк штабс-капитаном и назначении своим флигель-адъютантом. А несколько позднее в день Пасхи 1852 г. князю Воронцову вместе с его нисходящим потомством был пожалован титул светлости.