Александр Князев - Энциклопедический словарь СМИ

9 ноября 1917 года был обнародован Декрет о печати, направленный прежде всего против открыто оппозиционной новой власти периодики. «Всякий знает, что буржуазная пресса есть одно из могущественнейших оружий буржуазии. Особенно в критический момент, когда новая власть, власть рабочих и крестьян только упрочивается, невозможно было целиком оставить это оружие в руках врага, в то время, как оно не менее опасно в такие минуты, как бомбы и пулеметы. Вот почему и были предприняты временные и экстренные меры для пресечения потока грязи и клеветы, в которых охотно потопила бы молодую победу народа желтая и зеленая пресса», — в таких определениях аргументировалась актуальность Декрета. Подчеркивался его временный характер. В постановляющей части Декрета и печати определялись пределы ответственности печати перед судом и, таким образом, по мнению исследователей, этот документ не ликвидировал буржуазную прессу в целом, а преследовал призывы к открытому сопротивлению и неповиновению Советской власти, ложь и клевету. С октября 1917 года по июнь 1918 года на основании Декрета о печати были закрыты или прекратили существование по другим причинам более 470 оппозиционных газет. Основная часть интеллигенции отнеслась к Декрету о печати негативно. Декрет от 9 ноября 1917 года и ряд последующих ограничивали возможности старой и оппозиционной прессы, впрочем, все эти документы имели кратковременный характер. Принципиально важны были положения по свободе слова, включенные в Конституцию РСФСР, принятую в июле 1918 года. Ограничения обосновывались действиями во имя трудящихся, свобода слова и печати законодательно предоставлялась только части населения страны. В резолюции Первого Всероссийского съезда советских журналистов, проходившего в Москве в ноябре 1918 года предлагалось «допустить в советской прессе свободную критику как общей политики, так и недочетов в деятельности местных и центральных государственных учреждений; при разоблачении злоупотреблений редакции газет должны внимательно проверять весь поступающий материал, устраняя все недостаточно обоснованное…». Взвешенно определялись взаимоотношения с цензурой: «Военная цензура должна ограничиться исключительно надзором над опубликованными сведениями, составляющими военную тайну (оперативные действия советских войск, их численность, состав и т. п.), но ни в коем случае и ни под каким предлогом недопустима политическая цензура, запрещающая опубликование тех или иных сведений под предлогом «возбуждения страстей», «волнения населения», «внесения уныния» и т. п. Ответственность за опубликованное возлагается на редакцию». 23 декабря 1918 года вышло в свет подписанное Л.Д. Троцким «Положение о военной цензуре». Издатели газет, журналов, фотографических и кинематографических снимков и прочих произведений печати, заведующие телеграфными, почтовыми и телефонными установлениями, пассажиры, пересекающие границы Республики, обязаны были представить на цензуру «материал, указанный в особых перечнях». Организация военно-цензурных отделов проходила с большими сложностями. Процесс централизации цензуры был связан с созданием Госиздата (см. Издательское дело, издательство), которому были предоставлены беспрецедентные права контроля и цензуры над всем издательским процессом. В июле 1921 года Госиздатом начали выпускаться «Бюллетени Государственного издательства», детализировавшие процесс цензурирования периодики и всей издательской продукции. В июне 1922 года все цензурные функции были переданы новому специальному учреждению — Главному управлению по делам литературы и издательств, Главлиту. Достаточно полно содержание деятельности Главлита характеризуется его же инструкцией от 2 декабря 1922 года: «недопущение к печати сведений, не подлежащих оглашению (государственная тайна), статей, носящих явно враждебный к Коммунистической партии и Советской власти характер», под цензурные запреты попадали произведения «враждебной нам идеологии в основных вопросах (общественности, религии, экономики, в национальном вопросе, области искусства и т. д.)», запрещались бульварная пресса, порнография, недобросовестная реклама, рекомендовалось изъятие из публикаций «наиболее острых мест (фактов, цифр, характеристик), компрометирующих Советскую власть и Коммунистическую партию», предусматривались такие меры как приостановка отдельного издания, сокращение тиража, закрытие издательства «при наличии явно преступной деятельности, предавая ответственных руководителей суду или передавая дело в местное ГПУ». В параграфе 9 этой инструкции оговаривались связи Главлита с ГПУ-НКВД, последние должны были оказывать «техническую помощь в деле наблюдения за распространением печати, за типографиями, книжной торговлей, вывозом и ввозом печатных произведений из-за границы и за пределы Республики…». Главлит был также уполномочен засекречивать информацию путем составления соответствующих циркуляров. В «Положении о Наркомпросе» 1925 года само слово цензура отсутствует, а функции Главлита расширяются: он получает права на выдачу разрешений по открытию издательств и периодических изданий, отдельных произведений, на издание правил, распоряжений и инструкций, обязательных к исполнению всеми средствами массовой информации. С началом в ноябре 1924 года регулярного радиовещания в стране, общий контроль за ним был поручен Агитпропу ЦК. Цензурирование радиоэфира было поручено республиканским Главлитам и Главреперткомам Наркомпросов республик. Главлиту также поручалось цензурирование кинематографа.

Журналистика русской эмиграции, прямо не подпадая под контроль цензурных ведомств, тем не менее проходила через определенный цензурный режим, включавший и обязательства перед страной проживания, и цензуру общественного мнения, для которого важнейшее значение имело показательное отношение к большевизму и Советской власти, и самоцензуру. Цензурным изъятиям подвергались произведения С. Есенина, М. Горького, А. Белого, А. Толстого, А. Куприна.

Окончательное установление тотальной цензуры в стране было связано с утверждением власти И. Сталина. Его статья «Печать как коллективный организатор», опубликованная в «Правде» в мае 1923 года, стала краеугольным камнем советской теории журналистики. Информационность журналистики объявлялась троцкистским измышлением, так как именно Л. Троцкий был инициатором исследования проблем информации в печати. Все теоретики информации были подвергнуты критике, некоторые репрессированы, все сферы коммуникации ставились на службу делу партии. В 1930–1940-х годах к основополагающим принципам советской журналистики добавляется еще один — бдительность. Дважды, в 1935 и в 1939 годах руководство Главлита ставит перед партийным руководством вопрос о необходимости еще большей централизации цензурной деятельности, репрессии в журналистской среде особенно усиливаются с приходом на должность заведующего отделом печати и издательств ЦК ВКП(б) Л.З. Мехлиса. Созданный в 1933 году Всесоюзный комитет по радиофикации и радиовещанию при Совнаркоме СССР устанавливает систему тотального политического контроля за радиовещанием. В перечне государственных тайн 1936 года насчитывалось 372 позиции, в 1937 году их стало на 300 больше, в 1938 году политически вредными были объявлены 10375706 книг, было уничтожено 55514 газет и журналов на иностранных языках. К 1940-м годам сложилась всесторонняя система партийного контроля и руководства журналистикой. Все структуры партаппарата имели определенные цензурные полномочия, партийный цензурный режим определял не только содержание, но и формы журналистики — язык, стиль, весь творческий процесс, что вело к необходимой режиму мифологизации информации.