Джоан Роулинг - Фантастические звери и места их обитания

Книгу о фантастических зверях я начал в 1918 году по заказу мистера Огастеса Вурма из издательского дома «Обскурус Букс». Он поинтересовался, не возьмусь ли я составить для его издательства всеобъемлющий перечень магических существ. Я тогда был всего лишь мелким служащим Министерства магии и с радостью ухватился за такую возможность получить существенную прибавку к нищенскому жалованью, составлявшему два сикля в неделю, да еще и проводить отпуск, путешествуя по всему земному шару в поисках неизвестных науке видов магических зверей. После выхода книги в свет последовало множество переизданий — сейчас же готовится пятьдесят второе.

В своем вступительном слове я хочу ответить на некоторые часто встречающиеся в письмах вопросы, которые читатели стали присылать мне сразу после первого выхода книги в 1927 году. И прежде всего основополагающий вопрос: что такое «фантастический зверь»?

Спор о значении термина «фантастический зверь» продолжается веками. Это может показаться странным при первом знакомстве с магозоологией, однако все станет намного яснее, если мы внимательнее рассмотрим три примера магических существ.

Оборотни большую часть времени пребывают в облике людей — волшебников или маглов — и только раз в месяц превращаются в свирепых четвероногих, одержимых жаждой убийства и начисто лишенных человеческого сострадания.

Образ жизни кентавров резко отличается от людского — они существуют в природных условиях, не носят одежды, стараются держаться подальше и от маглов, и от волшебников, хотя по интеллекту ничуть им не уступают.

Тролли с виду человекообразны: ходят на двух ногах, могут выучить несколько простых слов, и все же разум их примитивен, они не сравнятся даже с самым тупым единорогом и, кроме того, не обладают какими-либо волшебными способностями, если не считать сверхъестественной физической силы.

Возникает вопрос: кого из этих созданий можно назвать «существом», то есть личностью, достойной получить юридические права, а кого — «зверем»?

Первые попытки провести такое различие делались крайне грубо и примитивно.

В XIV веке Бердок Малдун, тогдашний глава Совета волшебников [2] Совет волшебников — орган, предшествующий Министерству магии. , издал указ о том, что всякий прямоходящий представитель магического сообщества получит статус «существа», прочие же будут впредь именоваться «зверями». Он пригласил «существа» на дружескую встречу с волшебниками, чтобы обсудить новые магические законы. Это оказалось ошибкой, в чем глава Совета и убедился, к огромному своему огорчению. На встречу явилось несметное число гоблинов, которые привели с собой толпу всевозможных прямоходящих существ. Батильда Бэгшот рассказывает об этом в своей «Истории магии»:

Шум стоял невообразимый: писк дириналей, стенания авгуреев, бесконечная пронзительная песнь фвуперов. Волшебники и волшебницы пытались сосредоточиться на чтении документов, а вокруг них, болтая и хихикая, вились пикси и феи. Около дюжины троллей разносили мебель в щепки своими дубинами, а вурдалаки шарили по всему залу в поисках детишек, которых можно съесть. Глава Совета встал, чтобы объявить заседание открытым, поскользнулся на кучке помета глиноклока и, ругаясь, выбежал вон.

Как мы видим, хождение на двух ногах еще не гарантирует того, что данное магическое создание сможет или захочет интересоваться государственными делами. Бердок Малдун разочаровался в своих идеалах и зарекся на будущее приглашать в Совет каких-либо представителей магического сообщества, кроме волшебников.

После Малдуна Совет возглавила мадам Эльфрида Клегг. Она попыталась дать новое определение «существа», надеясь установить более тесные связи с другими видами магических созданий. Мадам Эльфрида объявила, что «существа» — это любые создания, говорящие на человеческом языке, и пригласила на очередную встречу всех, кто способен вразумительно объясняться с волшебниками. И на этот раз тоже возникли проблемы. Тролли, которых гоблины обучили произносить несколько простых фраз, вновь разнесли зал Совета. Джарви бегали вокруг стульев, кусали и царапали ноги присутствующих. Тем временем большая делегация привидений (при Малдуне их не пустили на Совет на том основании, что они не прямоходящие, а прямоскользящие по воздуху) в знак протеста покинула собрание, возмущенная, как они выразились впоследствии, «бесцеремонным предпочтением, оказанным нуждам живых в ущерб желаниям мертвых». Кентавры, которых при Малдуне относили к «зверям», а при мадам Клегг причислили к «существам», вообще отказались участвовать, протестуя против несправедливого исключения русалок, неспособных вне воды разговаривать на каком-либо языке, кроме русалочьего.

Только в 1811 году было найдено определение, которое большинство волшебников сочли приемлемым. Гроган Стамп, вновь назначенный министр магии, постановил, что «существо» — это «любое создание, достаточно разумное, чтобы понимать законы магического сообщества и участвовать в создании этих законов» [3] Исключение было сделано для привидений, которые утверждали, что бестактно называть их «существами», поскольку земное существование для них уже закончилось. Вследствие этого Стамп создал в Отделе регулирования магических популяций и контроля над ними три подразделения: Сектор зверей, Сектор существ и Сектор призраков. . Делегатов-троллей допросили в отсутствие гоблинов и пришли к выводу, что они совершенно не понимают того, что им говорят, вследствие чего их и классифицировали как «зверей», несмотря на прямохождение; впервые в истории через переводчика пригласили русалок вступить в число «существ»; феи, пикси и садовые гномы, невзирая на человекоподобную внешность, были без малейших колебаний причислены к «зверям».

Естественно, этим дело не кончилось. Все знают о требованиях экстремистов классифицировать маглов как зверей; общеизвестно, что кентавры отказались от статуса «существ» и пожелали остаться «зверями» [4] Кентаврам не пришлось по нраву, что статус «существа» им придется делить с такими созданиями, как вампиры и вурдалаки, и потому они заявили, что будут сами заниматься своими делами, независимо от волшебников. Годом позже то же самое провозгласили и русалки. Министерство магии вынуждено было, пусть и с большой неохотой, принять их требования. Хотя при Секторе зверей Отдела регулирования магических популяций и контроля над ними существует Бюро по связям с кентаврами, сами кентавры ни разу не обращались к нему за помощью. В отделе ходит даже шуточное выражение о сотрудниках, которых скоро должны уволить: «Его перевели в Бюро кентавров». , в то время как оборотни уже много лет занимают промежуточное положение между «зверями» и «существами». На сегодняшний день ими занимается Служба поддержки оборотней при Секторе существ, хотя Канцелярия по регистрации оборотней и Группа отлова оборотней подчиняются Сектору зверей. Несколько видов вполне разумных созданий классифицируют как «зверей» из-за того, что они неспособны совладать со своей злобной натурой. Мантикоры и акромантулы владеют осмысленной речью и тем не менее пытаются слопать всякого, кто подойдет к ним слишком близко. Сфинксы говорят исключительно загадками и при неверном ответе впадают в буйство.