Николай Непомнящий - 500 великих катастроф

Почему Германия считала «Лузитанию» «законной» целью? Было ли на лайнере установлено вооружение и перевозил ли он военные грузы, включая боеприпасы и взрывчатые вещества? Если это так, то германские подводные лодки могли не соблюдать требования призового права и атаковать лайнер без предупреждения. Но как командир подводной лодки мог знать, что находится в трюмах корабля?

«Лузитания» уходит под воду

Британские власти до сих пор отрицают то, что на борту судна находились взрывчатые вещества и было установлено вооружение, но материалы о гибели лайнера до настоящего времени засекречены. А как быть с декларацией судового груза, которая доступна для широкой публики уже более 25 лет и подтверждает, что на борту были боеприпасы? Действительно ли британский водолаз Джон Лайт в 1961 г. видел установленные на «Лузитании» орудия?

Как случилось, что «Лузитания» и германская подводная лодка оказались в одном и том же месте и в одно и то же время? Адмиралтейство знало о действиях U-20 и имело возможность дать команду лайнеру изменить курс. Почему этого не было сделано?

Каким образом единственная выпущенная торпеда могла потопить огромный океанский лайнер менее чем за 20 мин.? Способствовали ли этому конструктивные особенности лайнера, внесенные по требованию адмиралтейства?

Знал ли капитан немецкой подводной лодки U-20, что пускает торпеду именно в «Лузитанию»?

Правда ли, что адмиралтейство хотело умышленно подвергнуть атаке германских подводных лодок корабли, перевозившие американских пассажиров и было ли это частью заговора, существовавшего для того, чтобы склонить США к участию в Первой мировой войне и нарушить нейтралитет в пользу Британии?

Ответы на эти и многие другие вопросы, вероятнее всего, так и не будут найдены. Часть из них находится в засекреченных архивах, а часть погребена на глубине 90 м в Южно-Ирландском море, и, как показывает опыт многих исследователей, добраться до морского дна зачастую бывает много проще, чем до закрытых архивных материалов.

1915 г.

24 июля при отходе от причала в Чикаго, США, опрокинулся на борт американский экскурсионный пароход «Истленд». Число жертв превысило 1300 человек.

Скорбной датой для всей Америки стало 24 июля 1915 г. – гибель парохода «Истленд» («Восточная земля»).

Солнечным субботним утром у причала на реке Чикаго готовился к отплытию пассажирским пароход «Истленд» – в 7:40 ему предстояло пуститься в плавание через озеро Мичиган. Уже в семь утра у парохода начали собираться сотни людей с корзинками для пикника – горожане предвкушали веселый выходной день в компании детей и друзей.

«Восточная земля» была заказана, как сказали бы сегодня, для корпоративного мероприятия. Сотни служащих компании «Вестерн Электрик» на борту лайнера отправлялись на ежегодный пикник в городе Мичиган, что в штате Индиана, – для этого нужно было лишь пересечь озеро.

Билет на пароход стоил 75 центов, но служащие могли немного сэкономить: детей младше десяти лет компания разрешила взять бесплатно. Обычно «Истленд» перевозил за один рейс около тысячи человек, хотя нередко капитан Гарри Педерсен принимал на борт и полторы тысячи. 24 июля было продано 2500 билетов, а у трапа никто не вел подсчета: в итоге на «Истленд» пассажиров поднялось почти в три раза больше обычного! Пассажирам, конечно, было немного тесновато на палубе, но это никого не беспокоило – люди ждали праздника и обменивались планами. Кто-то открыл корзину с сэндвичами, а кто-то направился в танцевальный зал, где уже начали настраивать инструменты музыканты пароходного оркестра. Никого не озаботило, что после того, как трап убрали, танцевальные дорожки слегка накренились.

В это время главный инженер парохода Джозеф Эриксен пытался координировать действия подсобных рабочих в трюме: для поддержания балластной системы «Истленда» нужно было постоянно пересыпать щебень из одного резервуара в другой. Сотни пассажиров, мирно прогуливающихся по ближайшей к берегу палубе, создавали солидный крен. Как Эриксен ни бился, пароход, казалось, был полон решимости прилечь на бок.

Прежде проблему удавалось решить гораздо раньше, чем она становилась серьезной, – просто перемещали щебень от борта к борту. Но Эриксен, не испытывая особого беспокойства за судьбу судна, не учел, что владельцы «Истленда» внесли в конструкцию судна некие коррективы, а последствия этого могли оказаться непредсказуемыми. На верхних палубах прибавилось веса – там установили дополнительные спасательные шлюпки. А чтобы выровнять пол на танцплощадке, на палубу вылили несколько десятков тонн бетона. В результате этих нововведений центр тяжести парохода значительно сместился.

Пока пассажиры толпились на палубе, инженер отчаянно пытался выровнять судно, отдавая команды из машинного отделения. Боясь, что пароход становится неуправляемым, Эриксен приказал механику контролировать контакт борта с пирсом. Наконец капризный «Истленд» удалось выровнять: резервуары со щебнем в трюме наполнились одинаково, и судно уже несколько минут не давало крена. Этих минут оказалось достаточно, чтобы убедить капитана Педерсена отдать швартовы. Носильщики загружали последние чемоданы и корзины, пока пассажиры стояли на ближайшей к берегу палубе и дружно махали провожающим. Трап убрали, и пароход плавно оттолкнули от пирса.

Как только двигатели заработали, «Истленд» вздрогнул. Пароход снова начал накреняться к левому борту. Пассажиры отпускали шуточки по поводу постепенно растущего наклона танцевальной дорожки, когда по палубе начали скользить стулья. Двигатели сразу заглушили, и стал слышен звон бьющихся в каютах бутылок с пивом. Пассажиры заволновались…

Оркестр между тем играл веселую мелодию регтайма, а крен увеличивался с каждой секундой. К левому борту устремились не только стулья, но и тяжелые деревянные буфеты, ящики с приготовленным для напитков льдом. Люди начали терять опору и, сами того не желая, скользили к краю палубы. Портовым рабочим на берегу был отдан приказ не убирать прижимные концы, пока судно не выровняется. Однако крен все усиливался: пассажиров на верхних палубах прижало к левому борту, а экскурсантов в каютах буквально пригвоздило к продольным переборкам. Испуганные люди хватали детей и устремлялись по внутренним трапам наверх. В проходах и коридорах началась давка. Слышались детские крики, женский визг, звон бьющейся посуды и грохот срывающихся с мест шкафов. Когда крен достиг 30°, началась настоящая паника.