Николай Непомнящий - 500 великих катастроф

Между тем у компании «Юнион Карбайд» имелся такой же завод и в США, в штате Западная Виргиния. Западновиргинский завод был оборудован компьютерной системой раннего оповещения о всех отклонениях от нормы, системами «чрезвычайного отвода» газа в случае утечки, автоматически регулируемыми клапанами и иными приспособлениями. Ничего подобного на бхопальском заводе не было. Мало того, уже после трагедии выяснилось, что на предприятии в Индии, в отличие от завода в Соединенных Штатах, на панели управления отсутствовал индикатор утечки газа – его даже не запроектировали. Количество операторов было сокращено до пяти человек. Служба наблюдения за техническим состоянием оборудования насчитывала всего два работника.

Памятник жертвам Бхопальской трагедии 1984 г.

Полностью бездействовала служба контроля безопасности производства, которая не отреагировала на отключение системы охлаждения резервуара и допустила испарения в течение 24 ч., не поднимая тревоги и не предупреждая власти.

План спасательных работ отсутствовал, никаких предписаний относительно эвакуации населения в случае крупной аварии не было.

(По материалам МЧС)

1987 г.

Это событие не имеет аналогов в мировом опыте пожаротушения. Как ни странно звучит, но пожар длиной в два года случился потому, что осень 1987 г. в Среднем Поволжье выдалась непомерно… ненастной и мокрой. Урожай с полей убирали под проливными дождями. И когда в элеватор небольшого поселка Томылово Самарской области засыпали на хранение тысячи тонн непросушенного зерна и семян подсолнечника, то нарушение технологии вскоре обернулось пожарами, взрывами и человеческими жертвами.

Внутренние этажи всем знакомых элеваторных башен, стоящих во многих российских городах, разбиты на отдельные бетонные кубы, которые на профессиональном жаргоне именуются «силосами». Каждый такой силос вмещает в себя несколько десятков тонн зерна пшеницы, семян или подсолнечника. Словно поставленные друг на друга, эти бетонные «кубики» и образуют высокую силосную башню элеватора.

Однако до засыпки в силос зерно необходимо подготовить к длительному хранению – в частности, очистить от мусора и сорняков, а также хорошо высушить. Поэтому в конструкции каждого элеватора предусмотрены зерносушилки большой мощности и агрегаты для очистки семян, через которые зерно проходит перед засыпкой в хранилища.

Но осенью 1987 г. на элеваторах Самарской области сушилки попросту не справлялись с наплывом продукции с такой высокой влажностью. Автомашины с пшеницей и семенами подсолнечника простаивали у ворот предприятия по нескольку дней в ожидании своей очереди на приемку зерна. И тогда областное управление хлебопродуктов, над которым нависла угроза невыполнения плана по сдаче зерна в «закрома Родины», направило директорам элеваторов телефонограммы: в исключительных случаях принимать на хранение пшеницу и семена подсолнечника с повышенной влажностью. Начальство рассчитывало на то, что после выполнения планового задания зерно можно будет извлечь из силосов и дополнительно просушить. Расплата наступила быстро: уже через месяц после победных рапортов пожары на элеваторах пошли один за другим.

Самой серьезной оказалась обстановка на Томыловском элеваторе, где огненная стихия заявила о себе позже всех – в середине ноября. Той дождливой осенью в здешние хранилища засыпали более 11 тыс. т семян подсолнечника, из которых 4 тыс. т, в нарушение всех инструкций, были чрезмерно влажными. И уже 14 ноября в некоторых силосах температура резко повысилась, после чего работники элеватора попытались разгрузить эти бетонные емкости. Какие-то из них удалось освободить от тлеющих семян, но в целом ситуация на элеваторе изменилась мало – силосы дымились один за другим.

В январе 1988 г. зерно в хранилищах уже стало гореть открытым пламенем. Но это были еще цветочки: вскоре аварийные силосы стали не только гореть, но и взрываться. Своей кульминации трагедия Томыловского элеватора достигла вечером 29 января того же года, когда взрывом снесло верхнюю часть одной из башен и при этом погибли двое сотрудников элеватора.

После резкой критики в адрес областного управления хлебопродуктов пожарным было поручено заливать горящие силосы замороженной углекислотой («сухим льдом»), а затем подавать в бункеры жидкий азот, имеющий температуру –190 °С. Но уже после начала работ очередной взрыв спутал спасателям карты. Он прогремел в 4:20 утра 27 февраля, почти полностью разрушив еще несколько железобетонных емкостей.

Все дальнейшие работы на Томыловском элеваторе были приостановлены. Лишь 20 апреля 1988 г. министерская комиссия снова обследовала объект и вынесла заключение, что к этому моменту неконтролируемый процесс тления и горения семян подсолнечника почти закончился. Однако 10 мая, когда наступила теплая погода, пришло экстренное сообщение… о новом сильном пожаре на том же элеваторе. Здесь почти одновременно загорелись несколько силосов в первом и втором корпусах.

Борьба пожарных со стихией продолжалась еще трое суток, когда наконец удалось остановить распространение огня по рабочей башне. Но 13 мая пожар вновь бушевал – уже в 9 силосах.

После бурного обсуждения были отвергнуты самые экзотические, а также чересчур кардинальные методы ликвидации аварии. В конце концов комиссия решила, что Томыловский элеватор надо постепенно, не торопясь, демонтировать, а в наиболее опасные места, где могло затаиться пламя, придется закачивать газообразный азот.

Более года здесь продолжалась эта нудная каждодневная работа. Одна за другой на кусочки разбирались стены элеватора, а уцелевшие силосы разгружались от зерна. Только после этого в хранилища спускались рабочие в противогазах, чтобы завершить очистку. Последние очаги тлеющего огня на Томыловском элеваторе были подавлены только к сентябрю 1989 г.

Однако о какой-либо эксплуатации полуразрушенного предприятия теперь не могло быть и речи. Дешевле построить новый элеватор на прежнем месте, чем восстанавливать и реконструировать старый. Вопрос о выделении средств на такое строительство рассматривался в 1990 г., но кризисная экономическая ситуация в стране, а затем и распад Советского Союза помешали реализации этих планов.

(По материалам В. Ерофеева)

1988 г.

18 мая в порту Осака, Япония, ночью загорелся туристский корабль «Приамурье», в котором по путевкам «Спутника» путешествовали по Японии около 300 советских туристов. 11 человек погибли.