Николай Непомнящий - 500 великих катастроф

Как выяснил Скотт Гриссом, при вскрытии всех троих погибших астронавтов у них был зафиксирован отек легких. Подобный отек возникает при вдыхании дыма.

Любой медик подтвердит, что отек легких развивается в течение нескольких часов, а не минут. Если человек умер мгновенно, то у него не будет отека легких. Скотт Гриссом сделал логичный вывод: «Когда открыли люк, экипаж корабля был еще жив. Однако находившиеся поблизости люди не предприняли никаких попыток спасти астронавтов».

Этот вывод точно согласуется со странным заявлением, которое сделал 21 апреля 1967 г. на слушаниях в Конгрессе инженер Рональд Бэрон, бывший сотрудник фирмы North American Aviation, изготавливавшей корабль «Аполлон». По его словам, один из сотрудников «Норт Америкэн» шепнул ему после аварии, что астронавты еще минут за 10–12 до того, как заметили огонь, почувствовали запах дыма. Потом минут пять они пытались открыть кабину. Бэрон даже рассекретил имя своего «информатора» – Эл Холмбург.

Слушания еще продолжались, когда по распоряжению руководителей фирмы в Конгресс прибыл Эл Холмбург и опроверг все высказывания Бэрона.

Рональд Бэрон давно уже критиковал сами условия проведения испытаний, а также порядки, сложившиеся на стартовой площадке.

За три недели до катастрофы Бэрона выгнали из фирмы за критиканство. А через неделю после его выступления в Конгрессе автомобиль Бэрона замешкался на железнодорожном переезде и был раздавлен проезжавшим поездом. Бэрон, его жена и дочь погибли.

Бэрон погиб. Однако его слова не остались неуслышанными. Пожар на стартовой площадке вовсе не был роковой случайностью. Авария была предопределена самой обстановкой, сложившейся здесь. Впрочем, некоторые эксперты уже тогда заговорили, что дело, возможно, не в одной халатности. Так, Эрик Бергост озаглавил книгу, посвященную событиям 27 января 1967 г. «Убийство на площадке 34».

Разумеется, в отчете комиссии названа однозначная причина гибели астронавтов: пожар. В том, что на борту возник пожар, никто и не сомневался до начала следствия. Однако по окончании следствия никто так и не мог сказать, почему возник этот пожар.

Убедительная версия появилась лишь много лет спустя, когда обломки сгоревшего корабля осмотрел Скотт Гриссом. Он остановился как вкопанный, увидев на одном из пультов то, что в свое время искали – и нашли! – члены комиссии.

Их заинтересовал один из тумблеров. Он, единственный, был демонтирован. Кабели, подходившие туда, были тщательно пронумерованы комиссией. Сам тумблер лежал рядом в пластиковом пакете с надписью «Тумблер S-11 и крепеж». Этот тумблер находился «на консоли номер восемь главной приборной панели, прямо над коленями моего отца, и соединял бортовые аккумуляторы с аппаратурой корабля», – подчеркнул Скотт Гриссом.

«За всю свою карьеру пилота я не видел ничего подобного», – продолжал Гриссом. Речь шла о прямоугольной металлической пластине, которая была плотно подогнана к тумблеру и вставлена под тумблер – туда, где сходились все провода, подведенные к этому переключателю. Понятно, что пластина была там вовсе ни к чему. Ведь в каком бы положении ни находился тумблер после подачи питания, во включенном или выключенном, все равно следовало короткое замыкание – то самое, что вызвало пожар. Щелк-щелк. Вот где проскочила искра! Рядом с астронавтами. Ее было достаточно, чтобы начался пожар».

«Представьте себе, что в ваш гараж закачан чистый кислород, – пояснял в одном из интервью Скотт Гриссом. – Теперь вы закорачиваете автомобиль, включаете стартер и ждете, пока один из полюсов не начнет плавиться. Представили, как все вспыхнет? Нечто подобное и произошло тогда на стартовой площадке». Эта находка окончательно убедила Скотта Гриссома в том, что его отец и другие астронавты погибли вовсе не в результате чьей-то оплошности. Нет, это был умышленный саботаж.

Мемориальная доска в память трагедии на «Аполлоне-1»

Возможно, у Гриссома были личные враги, и члены комиссии НАСА пытались «замять скандал в своем благородном семействе»? Возможно, кто-то завидовал чужой славе? В любом случае в тот день астронавты могли остаться в живых. Ведь поначалу планировалось провести тот самый эксперимент в автоматическом режиме, без участия экипажа. Представители НАСА назвали версию Скотта Гриссома вздором: «Мы повторяем, что члены комиссии так и не выяснили причину возгорания». Сам Гриссом уверен, что лишь новое, независимое расследование внесет ясность в события того дня и выявит возможных виновников случившегося.

1967 г.

Трехместный корабль «Союз-1», пришедший на смену «Востоку», стартовал 23 апреля 1967 г. На борту находился только один космонавт – совершавший свой второй космический полет Владимир Комаров, его дублером был Юрий Гагарин. По программе на следующий день на орбиту должен был выйти другой такой же корабль, но уже с экипажем, которому предстояло состыковаться с «Союзом» Комарова. Однако этого не произошло, поскольку на «Союзе-1» не раскрылась одна из панелей солнечных батарей, что ставило под сомнение возможность стыковки. В таких условиях бортовая электроэнергия израсходовалась бы в первые сутки полета вместо запланированных трех.

На Земле тем временем уже заседала госкомиссия, которая приняла решение отменить старт второго корабля и поручила баллистикам просчитать подходящий виток для посадки Комарова.

Утром 24 апреля на борт передали распоряжение о посадке. На восемнадцатом витке Комаров сориентировал корабль. Тормозная двигательная установка включилась где-то над Африкой, двигатель отработал расчетное время, несколько позже у юго-западных границ страны снижающийся корабль вошел в зону радиовидимости наземных станций слежения. После этого связь с «Союзом» вдруг резко прервалась. Нараставшее напряжение прервал спокойный голос Комарова, доложившего, что все в порядке. Журналисты отреагировали на это бурным восторгом, начался оживленный обмен мнениями.

Летчик-космонавт Владимир Комаров

Однако веселый настрой прервало сообщение из района приземления: «Космонавт требует врача». В тот момент никто на Земле, кроме спасателей, не мог поверить в трагедию, но она уже произошла. Ее подробности стали известны только к вечеру 24 апреля. Произошел отказ парашютной системы, купол полностью не раскрылся.

Обелиск на месте гибели В. Комарова