Мэнли Холл - Тайные учения всех времен. Энциклопедическое изложение герметической, каббалистической и розенкрейцерской символической философии

Гадес – это нижнее царство мрака, а боги населяют вершины гор. Хорошо известный пример – гора Олимп, где обитают двенадцать божеств греческого пантеона. Неофит при инициации проходит все более блистательные комнаты, что символизирует восхождение души от низших миров к области света. Наконец он входит в сводчатую комнату, где стоит прекрасно освещенная скульптура богини Цереры. Здесь, в присутствии высших жрецов мистерий, одетых в богатые одежды, его посвящают в высшие секреты Элевсинских мистерий. После этого его нарекают Эпоптесом, что означает «видящий непосредственно». По этой причине инициацию также называли аутопсией. Эпоптесу давались священные книги, написанные, вероятно, шифром, вместе с каменной табличкой, на которой были написаны секретные инструкции.

В своей книге «Обелиск в масонстве» Джон Вейс изображает персонажей Элевсинских мистерий: жреца и жрицу, направляющих инициацию, мужчину и женщину, несущих факел, мужчину-герольда и пару, обслуживающую алтарь. Там было много людей и более низкого ранга. Он говорит, что, согласно Порфирию, жрец изображал платоновского Демиурга, или Создателя мира, факелоносец – Солнце, человек при алтаре – Луну, герольд – Гермеса, или Меркурия, а остальные – малые звезды.

Из дошедших до нашего времени свидетельств известно, что инициация сопровождалась странными и как будто сверхъестественными явлениями. Многие из посвященных говорили, что они видели живых богов. Было ли это результатом религиозной экзальтации или же действительного сотрудничества невидимых сил с жрецами, остается тайной. Апулей в «Золотом осле» так изображает то, что скорей всего было его инициацией в Элевсинские мистерии: «Достиг я рубежей смерти, переступил порог Прозерпины и вернулся вспять, пройдя чрез все стихии; в полночь видел я Солнце в сияющем блеске, предстал пред богами подземными и небесными и вблизи поклонился им».

Женщины и дети допускались в Элевсинские мистерии, и бывали времена, когда инициации подвергались буквально тысячи людей. Поскольку вся эта масса не была подготовлена к высшим духовным и мистическим доктринам, внутри тайного общества было разделение. Высшее учение давалось только избранным, способным понять философские концепции. Сократ отказался быть инициированным в мистерии, поскольку знал их принципы, даже не будучи членом общества, и понимал, что членство закроет ему рот. О том, что мистерии были основаны на великих и вечных истинах, свидетельствует то огромное уважение, которое питали к ним многие выдающиеся умы древности. Уваров спрашивает: «Разве говорили бы такие люди, как Пиндар, Платон, Эпикур, Цицерон, о мистериях с таким восхищением, если бы жрецы ограничивались громким произнесением собственных суждений или же доктрин ордена?»

Настенная живопись в Помпеях

Церера, или Деметра, была дочерью Кроноса и Реи и матерью Персефоны, отцом которой был Зевс. Некоторые рассматривают ее как богиню Земли, но, видимо, более правильно считать ее божеством, покровительствующим сельскому хозяйству вообще, и в частности урожаю. Мак был священным цветком Цереры, и она часто изображалась украшенной гирляндами из цветов мака. В мистериях Церера изображалась в колеснице, влекомой крылатыми змеями.

Одежды инициированных сохранялись очень долго, поскольку считалось, что они имеют необычные свойства. Точно так же, как душа не имеет других покровов, кроме мудрости и добродетели, кандидаты, не имея знания, представали в мистериях неодетыми, и сначала им давалась шкура животного, а позднее священная одежда, символизирующая философское учение, доверенное посвященным. По ходу инициации кандидат проходил через двое ворот. Первые вели в нижние миры и символизировали рождение души в невежестве.

Вторые вели в комнату, ярко освещенную скрытыми лампадами, в которой статуя Цереры символизировала верхний мир истины и света. Страбон утверждает, что великий храм Элевсина мог вместить двадцать или даже тридцать тысяч человек. Пещеры, посвященные Заратустре, также имели два входа, символизирующих рождение и смерть.

Следующий отрывок из Порфирия дает адекватное представление о символизме Элевсинских мистерий. «Бог, будучи светлым принципом, зиждется внутри тончайшего огня и остается невидимым для тех, кто не поднялся выше материальной жизни. По этому поводу нужно отметить, что вид прозрачных тел, таких, как кристалл, мрамор и даже кость, дает представление о божественном свете точно так же, как при виде золота возникает идея чистоты, потому что оно не подвержено ржавчине. Некоторые предполагали, что черный камень означает невидимость божественной сущности. Чтобы выразить высшую идею, божество представлялось в человеческой форме, обязательно прекрасной, потому что Бог есть источник красоты. Такая красота может проявиться в человеке, сидящем или стоящем в той или иной позе, любого возраста и пола, девушке или юноше, муже или невесте. Каждая лучезарная вещь приписывалась богам. Сфера и все сферическое – вселенной, Солнцу и Луне, иногда – удаче и надежде. Круг и все круглые фигуры – вечности, небесным движениям и сферам. Сектора кругов – фазам Луны, пирамиды и обелиски – огненному принципу и через это – богам Неба. Конус выражает Солнце, цилиндр – Землю, фаллос и треугольник (символ воспроизведения) обозначают порождение» (из «Очерков Элевсинских мистерий» С. С. Уварова).

Элевсинские мистерии, согласно Ч. Гекерторну, пережили многие другие мистерии и существовали до IV в. н. э., когда они были запрещены Феодосием (Великим), который грубо разрушил все, что не принималось христианской верой. Об этом величайшем из философских институтов Цицерон сказал, что он учил не только как жить, но и как умирать.

Орфей, фракийский бард, великий просветитель греков, перестал быть человеком и стал почитаемым божеством за несколько веков до христианской эры. «Что касается самого Орфея, – писал Т. Тейлор, – вряд ли вехи его жизни можно отыскать среди руин времени. Кто может сейчас сказать что-либо о его возрасте, происхождении, стране, жизни? Одно можно сказать, что жил такой человек Орфей, который был истинным основателем теологии среди греков, законодателем их жизненных и моральных норм, первым из пророков и поэтов, отпрыск Муз, который учил греков ритуалам и мистериям и от которого мудрость перешла к Гомеру, Пифагору и Платону» (см. «Мистические гимны Орфея» Т. Тейлора).