Игорь Долгополов - Мастера и шедевры. т. I

Охотно поддерживаю это доброе мнение. Верно, что эти книги найдут путь к сердцам людей, интересующихся и любящих искусство. А их несметное множество в наш беспокойный и стремительный век.

Юрий НАГИБИН

Древний Египет… Немая вечность. Одна из самых таинственных и увлекательных глав в великой летописи истории человечества. Тысячелетиями отмерен путь развития этой страны, внесшей свой неоценимый вклад в сокровищницу культуры, науки, искусства нашей земли.

Бесконечно талантлив египетский народ, оставивший нам в наследство сказочный мир гигантских пирамид и тончайших миниатюр, колоссальных сфинксов и крошечных скарабеев, циклопических монументов и ювелирных шедевров.

Руины стовратных Фив. Храмы Луксора и Карнака. Пирамиды в Гизе. Обелиски. Солнечная пластика Амарны. Нефертити. Сокровища гробницы Тутанхамона. Бессчетны гениальные творения зодчих, скульпторов, живописцев.

Пожалуй, ни одно искусство в мире не обладает таким магическим свойством вызывать столь пленительный поток ассоциаций, ощущений, эмоций, как творчество мастеров Древнего Египта.

Иногда это все кажется колдовством, так непоборима сила очарования, так велико волнение, которое чувствуешь, глядя на, казалось бы, внешне простые, спокойные, никак не поражающие зрителя эффективностью, такие на первый взгляд статичные, а порою будто скованные творения искусства, созданные десятки веков назад. И только после попытки более близко познакомиться с этими произведениями, после старания понять, раскрыть тайну магнетизма, заключенного в этих шедеврах, начинаешь догадываться, что секрет этого поразительного воздействия на наше воображение заключается именно в предельной собранности, в кажущейся скованности, в крайней скупости средств выражения, в поразительной обобщенности образов — словом, в огромном напряжении синтеза, вложенного порою в самую маленькую статуэтку, в колоссальном включении в каждое творение опыта десятков и десятков поколений мастеров.

Так рождаются образы-символы, обладающие гигантским зарядом эмоционального воздействия, неотразимо впечатляющие разум и чувство умудренного и усталого от зрелищ человека XX века.

И как ни странно, этот спокойный, выверенный ритм и именно эта строгая гармония, покой, сосредоточенность, которые царят в скульптуре, живописи, архитектуре Древнего Египта, да, именно эта статичность так потрясает наше истерзанное динамикой, шумом, ярким, кричащим цветом, экспрессией, диссонансами воображение.

Искусство египтян требует к себе напряженного внимания зрителя и, конечно, некоторого пристрастия к истории, к древности. Тогда это необыкновенное мастерство, все сотканное из канонов, традиций, символов и тайн, станет доступным и понятным.

Есть еще одно качество, одна особенность творчества древнеегипетских художников и ваятелей: оно необычайно наполненно.

Неизмеримы заряд непреклонной веры в чудесное, заключенный в каждом изображении, и эта причастность скульптора или живописца к мифу, и эта его фанатическая преданность, с которой он выражает пластически убедительно порою самые невероятные суеверия или самые фантастические легенды, — вот эта его простодушная правоверность неотразимо убеждает зрителя, заставляет нас относиться ко всем этим некогда грозным богам, к этим далеким сказаниям, воплощенным в камне, дереве, металле, хотя бы с должным пиететом.

Нам, жителям восьмидесятых годов XX века, кажутся по меньшей мере наивными, а иногда нелепыми многие верования древних египтян, все их религиозные построения — существование загробного мира, перевоплощение и странствование души человека и многое, многое другое. И однако культовые изображения древних египтян наполнены такою жизненностью, исполнены с такою пластической достоверностью и высочайшим мастерством, а главное, с таким чистосердечием, что невольно забываешь о той дьявольской машине лжи и насилия, которая служила угнетению человека человеком и которой, по суш; еству, помогали все эти изысканные, чеканные и такие совершенные по форме произведения.

Ведь не секрет, что древнее египетское государство было одной из самых жестоких деспотий в мировой истории и ошеломляющие нас сегодня гигантские памятники зодчества, возведенные фараонами и прославляющие их власть, построены буквально на костях сотен тысяч рабов, людей из народа. И это забыть нельзя…

Но тайна древнеегипетского искусства заключалась в том, что восславление самодержавия так было пластически спрограммировано, что даже самые кровавые сражения, самые жестокие каторжные работы превращались под кистью и резцом древних мастеров в своеобразно срежиссированные пантомимы с геометрически выверенным расположением фигур властителей, вельмож, жрецов, народа…

Это была весьма тонкая пропаганда, канонизированная и отработанная веками.

Искусство Древнего Египта, естественно, было неоднозначно, ибо процесс его развития исчислялся не десятилетиями, не веками, а тысячелетиями.

Нам сегодня, пожалуй, ближе всего искусство так называемого амарнского периода Нового царства (рубеж XV–XIV веков до н. э.), обладавшее пластикой, удивительно человечной и гармоничной. Влияние Амарны носит на себе великолепное собрание сокровищ гробницы Тутанхамона из Каирского музея, с которыми мы имели счастье познакомиться в замечательной экспозиции Музея изобразительных искусств в Москве.

Выставка пользовалась исключительной популярностью у нашего зрителя, который изо дня в день, месяцами, в любую погоду смиренно простаивал часами в очереди, дабы приобщиться к творчеству мастеров Древнего Египта, встретиться с Прекрасным.

Строго, пристально, немного грустно смотрит на нас юный фараон. Испытующи бездонные зрачки его глаз.

— С чем ты пришел? Зачем нарушил покой усыпальницы? — словно вопрошает взгляд Тутанхамона.

«Золотая маска Тутанхамона» из Каирского музея. Порядковый номер двести двадцать. Высота — пятьсот сорок миллиметров. Золото, лазурит, сердолик, полевой шпат, смальта.

Необыкновенна, трепетна, дьявольски жизненна эта маска, сделанная из драгоценного металла. Забываешь, что это золото. Настолько гениально просто передано тепло образа молодого человека, его лица, одухотворенного, тонкого, полного скрытой жизни. Форма изображения абсолютно реальна, но в том-то секрет очарования египетского искусства, что эта маска, исполненная неизвестным мастером древности, окутана какой-то неуловимой тайной. Наш разум, до конца изуверившийся в каком бы то ни было волшебстве, невольно отрицает всякую магию.