Светлана Ермакова - Царское Село и Павловск

Павловск стал последним в числе летних царских резиденций, построенных вокруг Петербурга. Дворцово-парковый ансамбль Павловска обладает исключительной целостностью стиля и органическим единством всех его составляющих.

Самые впечатляющие пейзажные панорамы в Павловском парке созданы художником-декоратором П. Гонзагой, которого называют «композитором русской природы». Он добивался музыкального звучания зрительных образов произведений садово-паркового искусства.

В начале Великой Отечественной войны сотрудники павловского музея сумели вывезти тысячи уникальных произведений. Часть шедевров была замурована в дворцовом подвале или зарыта в землю. Гитлеровцы разграбили все, что не успели спрятать, разрушили павильоны и мосты, вырубили 70 тысяч деревьев, сожгли Павловский дворец. Сразу после войны реставраторы приступили к восстановлению уникального исторического памятника. Сейчас для посетителей открыты все залы Павловского дворца, главного сооружения всего архитектурного ансамбля, возрожден грандиозный парк и живописные окрестности города.

История Павловска началась еще в XIII в. На берегу реки Славянки существовала небольшая новгородская крепость, превратившаяся к XVII в. в шведское укрепление, о котором до сих пор напоминают массивные земляные валы.

К середине XVIII в. окрестности по берегам реки Славянки стали охотничьими угодьями летней резиденции Царское Село. Здесь в изобилии водилась дичь, в том числе и пушной зверь. При Петре I все чаще в этих местах раздавались звуки охотничьего рога и лай борзых.

Для отдыха после охоты часто использовали расположенную вблизи деревню Линна. Затем в лесу были выстроены два бревенчатых охотничьих домика со сказочными, шутливыми названиями Крик и Крак. Обстановка в домиках была чрезвычайно скромной, но очень уютной.

Двухэтажный Крик был расположен на том месте, где впоследствии разбили парк Старая Сильвия. В нем было 9 комнат, 6 внизу и 3 наверху. Простая мебель была обтянута клеенкой. Очень скоро маленькие домики потеряли свое практическое значение. Окрестности Славянки ждали большие перемены.

В 1777 г. у наследника российского престола Павла Петровича и его супруги Марии Фёдоровны родился первенец – царевич Александр. Екатерина II была очень рада этому событию. Она в благодарность за внука подарила сыну и невестке 362 десятины земли, расположенной всего в пяти верстах от Царского Села.

На этой территории были две деревни – Линна и Кузнецы, где насчитывалось «117 крепостных душ обоего пола». Местность сразу же получила название село Павловское.

Великокняжеская чета незамедлительно приступила к освоению своих земель. Из разных мест согнали крепостных, которые рубили лес, осушали болото, прокладывали просеки, рыли канавы. Интенсивно шло строительство жилья.

Ваза с видом Мариенталя

Уже к 1778 г. были построены небольшие дворцы – Мариенталь и Паульлуст. Мариенталь, что означает «Долина Марии», возник на месте старинных укреплений Краниорта. Паульлуст, что в переводе с немецкого означает «Утеха Павла», был основан ниже по течению Славянки на противоположном берегу.

Дворец Мариенталь представлял собой 2-этажное здание с плоским куполом и колоннадой на фасаде. Павел хотел, чтобы фасад дворца, обращенный к реке, имел внешний вид старинного замка с крепостными стенами. Но в результате завершенное сооружение не выглядело суровым укреплением, а больше напоминало романтическую театральную декорацию в средневековом стиле.

Паульлуст, тоже 2-этажный, выглядел наряднее. Он был опоясан верандой с пилястрами и увенчан широким куполом необычной формы. Парадный двор был обрамлен изогнутыми флигелями по обеим сторонам дворца. Оба здания были типичными усадебными постройками в помещичьих имениях того времени. Они оказались не совсем удобными в использовании, поэтому сразу же возникла необходимость в строительстве различных пристроек.

Строительные работы в Павловском велись под руководством архитекторов Петера Потонна и Александра Виста. Но при том, что строительство велось быстрыми темпами, у них не было четкого представления о развитии и застройке всего комплекса летней резиденции наследника престола.

Чарлз Камерон

Как уже говорилось, Камерон приехал в Россию вместе с семьей, которую выслали из Англии как сторонников Стюартов. Чарлз был увлечен творчеством античных мастеров и преклонялся перед гением зодчего итальянского Возрождения Андреа Палладио.

Судьба Камерона сложилась так, что до приезда в Россию ему не удалось на практике воплотить ни один свой замысел. Его уважали на родине только как ученого-исследователя, автора работ об античных постройках. Когда Камерон приехал в Россию, он был полон сил и творческой энергии. До старости было еще далеко, и для проявления своего таланта архитектор нашел здесь благодатную почву. Он прекрасно владел французским, итальянским, английским, латинским и древнегреческим языками, увлекался математикой и астрономией.

Екатерина II доверила Камерону возведение многих зданий. Она писала о нем в одном из писем: «Сейчас я устроилась с мистером Камероном. Родом шотландец, якобинец по убеждениям, большой рисовальщик, воспитанный на классических образцах, он получил известность благодаря своей книге об античных банях». Существует и другой отзыв императрицы о Камероне: «Это голова, голова, вызывающая воображение».

Камерон был просто завален заказами. Работая в Царском Селе, архитектор был вынужден считаться с теми постройками, что были созданы его предшественниками.

Проявив высокое мастерство и удивительный такт, Камерон своими сооружениями сумел продолжить начатое до него, отдавая дань уважения гению Растрелли.

В Павловском сложилась совершенно иная ситуация. Здесь архитектору не надо было подстраиваться под стиль другого мастера, он начинал все с нуля. Это стало решающим фактором при принятии предложения великокняжеской четы возглавить строительные работы в Павловском.

Камерон отдавал себе отчет в том, что в Павловском его ждут немалые трудности. Главным препятствием в работе стал недостаток в средствах. Если в Царском Селе архитектор ни в чем не знал отказа, то при строительстве летней резиденции Павла Петровича рассчитывать на щедрость его царствующей матери не приходилось, так как она относилась к сыну более чем холодно.