Василий Веденеев - 100 великих курьезов истории

Дюма один стоил целого эскадрона. Его легендарные подвиги могут показаться невероятными, тем не менее они не вымышлены. Из писем Бонапарта мы узнаем, что генерал Дюма лично отбил шесть знамен у численно превосходящего противника, что, умело допросив шпиона, он выведал планы австрийцев, что под Мантуей он остановил армию Вурмзера, – в этом бою он дважды менял подстреленных под ним коней. Если между друзьями возникали разногласия или непонимание, Наполеон знал, что успокоить Дюма можно, дав ему опасное задание. Современники вспоминали, что по-настоящему счастливым генерал чувствовал себя на поле боя, в смертельной опасности, в поединке с врагом, тогда, когда чувствовал, что борется за правое дело. Генерал Тибо, служивший с ним, так писал о нем: «...Мулат, по фамилии Дюма, человек весьма способный и, кроме того, один из самых смелых, самых сильных и самых ловких людей, мною виденных. Он пользовался необычайной популярностью в армии: все только и говорили, что о его рыцарской отваге и невероятной физической силе… И все же, несмотря на его храбрость и на все его заслуги, из бедняги Дюма, которого можно было назвать лучшим солдатом своего времени, генерала не получилось».

Честность и прямолинейность генерала не нравились великому полководцу. Ему были нужны скорее подданные и солдаты, чем друзья и единомышленники. Дюма в лицо сказал корсиканцу, что Египетский поход служит не славе Франции, а славе самого Бонапарта. Генералу даже угрожали судом за эти слова, якобы разлагающие дисциплину в армии, но тот ответил, что не боится никакого суда, так как служит не Наполеону, а Франции. Но служба есть служба. И до того, как подать в отставку, Дюма подавляет восстание арабов в Каире и захватывает сокровища каирской мечети (они оценивались в несколько миллионов франков).

Покинув Египет, он оказался в плену у австрийцев. Бонапарт не хотел ничего делать для того, чтобы спасти своего бывшего друга. Два года лишений и страданий в плену серьезно подорвали богатырское здоровье Дюма. В одном из писем он писал: «В результате я почти оглох, полностью ослеп на один глаз, и меня разбил паралич… Эти симптомы одряхления появились у меня в тридцать три года и девять месяцев, что явно доказывает, что в мой организм ввели какой-то яд…»

Дома бывшего генерала ждало еще одно неприятное известие: ему отказали в пенсии, а Наполеон даже не хотел слышать о нем. Семья осталась без средств к существованию. Последнее радостное событие в жизни Дюма произошло в 1802 году: родился долгожданный мальчик, названный Александром.

Однако здоровье непоправимо ухудшилось, и вскоре Тома-Александр скончался. Говорят, что последними его словами были: «Неужели генерал, который в тридцать пять лет командовал тремя армиями, должен в сорок умирать в постели, как трус? О Боже, Боже, чем я прогневил Тебя, что Ты обрек меня таким молодым покинуть жену и детей?»

Великая французская революция подарила мировой истории немало курьезов. К одному из них имели самое непосредственное отношение король Пруссии Фридрих-Вильгельм II, герцог Брауншвейгский, весьма известный в то время актер театра «Комеди Франсез» мсье Флери, секретарь одного из вождей революционеров-якобинцев Фабр д'Эглентин, орден розенкрейцеров и автор бессмертной комедии, разведчик и авантюрист Пьер Огюстен Бомарше.

Об этом курьезе и связанной с ним тайне значительно позднее писал французский историк Жорж Ленотр.

Погожим сентябрьским днем 1792 года в доме мсье Флери появился неожиданный гость – секретарь Дантона, мсье Фабр д'Эглентин. Поприветствовав хозяев, он попросил мсье Флери уединиться с ним для конфиденциального разговора. Когда они остались одни, гость буквально ошарашил хозяина:

– Вы должны спасти Францию, мсье!

– Я?! – удивился пожилой актер и недоуменно пожал плечами.

Конечно, мсье Флери прекрасно понимал, какое создалось положение. 10 августа 1792 года восставший народ сверг короля, а 29 августа во Францию вторглась стотысячная прусская армия, в состав которой немедленно влились роялисты. Пруссаки намеривались реставрировать монархию. Французы яростно сопротивлялись. Однако силы были не равны – республика еще не имела боеспособной регулярной армии и талантливых генералов. Звезда Бонапарта взошла на военном небосклоне позднее.

Писатель, разведчик и авантюрист Пьер Огюстен Карон де Бомарше, разгадавший тайну актера Флери

Авангард прусской армии, в котором было много дворян-роялистов, под командованием герцога Брауншвейгского рвался вперед и уже 2 сентября занял Верден.

И теперь его призывают спасти Отечество? Явно тут какая-то ошибка или, что еще хуже, дурная шутка. Он – служитель муз, а не полководец или генерал.

– Именно вы, – без тени улыбки повторил секретарь.

– Но как? – вновь удивился Флери. – Боюсь, мсье, вы серьезно заблуждаетесь в оценке моих возможностей и способностей. Я – не военный и даже не умею стрелять из ружья.

– Этого не потребуется, – рассмеялся д'Эглентин. – Нужен ваш талант, а палить из ружей мы предоставим другим.

– Ну хорошо. – Хозяин дома был заинтересован. – Что я должен сделать для спасения Франции?

– Вот текст. – Секретарь подал актеру объемистый сверток в плотной бумаге, перевязанный бечевкой, скрепленной сургучной печатью. – Когда ознакомитесь с инструкциями и все запомните, сожгите бумаги и конверт.

– Все исполню в точности, – заверил актер. – Однако как можно быть уверенным, что у меня все получится именно так? Как написано в ваших инструкциях?

– Нам помогут, – успокоил его гость. – Помогут серьезные люди. Конечно, риск всегда есть, но станем надеяться на успех и стремиться к нему. И вот еще что, мсье Флери. Никому ни слова! Даже своим близким. Все следует сохранять в строгой тайне.

Проводив гостя, хозяин дома закрылся в кабинете и вскрыл пакет. Читая принесенные д'Эглентином бумаги, актер то улыбался, то морщил лоб, а случалось, досадливо хлопал ладонью по подлокотнику кресла и восклицал:

– Нет, это невозможно!

Однако вскоре он успокоился, прочел бумаги еще несколько раз и бросил их на подернутые сизым пеплом угли камина. Инструкции сразу вспыхнули, съежились, потемнели, стали ломкими и рассыпались в прах.

Спустя день в двери дома мсье Флери постучал рассыльный от мсье секретаря Фабра д'Эглентина. Он вручил актеру записку. Развернув ее, тот прочел:

– Уходит драгоценное время. Не медлите, Флери!

– Передайте гражданину д'Эглентину, что я уже в пути, – ответил посыльному актер.

Фридрих-Вильгельм II был племянником бездетного, умного, образованного и ловкого прусского короля Фридриха II, наводившего ужас на всю Европу своей вымуштрованной армией. Никто не мог устоять против короля-забияки, пока русские войска под командованием графа Салтыкова не взяли Берлин. Это сильно охладило воинственный пыл Фридриха II, успевшего ощутить себя на грани полной катастрофы.