Вольфганг Акунов - Рыцари Дикого поля

Обычно в сознании православного (да и не только православного) человека феномен военно-монашеских или, как их еще называют, духовно-рыцарских, Орденов {1} 1 Условимся, во избежание путаницы, называть всякое монашеское или духовно-рыцарское братство «Орден» (во множественном числе: «Ордены»), в отличие от наградного знака, именуемого «орден» (во множественном числе: «ордена») — хотя эти наградные «ордена» и происходят исторически от видимых знаков принадлежности к «Орденам» (монашеским, а позднее — и светским рыцарским организациям). связывается с римско-католической верой или, во всяком случае, с западноевропейской культурно-исторической традицией. У всех обычно «на слуху» возникшие в эпоху Крестовых походов Ордены странноприимцев-иоаннитов, храмовников-тамплиеров, кавалеров Святого Лазаря, рыцарей Святого Гроба Господня, немецких (тевтонских) рыцарей и меченосцев. Несколько меньшей известностью пользуются аналогичные духовно-рыцарские братства Иберийского полуострова — Ордены Святого Иакова и меча (Сантьяго), Сальватьерры (Калатравы), Алькантары, Пресвятой Девы Монтезской, португальские Ордены Эворы (Святого Бенедикта Авизского), рыцарей Христа и т. п. Совсем мало, но все же известны созданные после I крестового похода в Палестине и прекратившие свое существование после утраты крестоносцами Святой земли военно-монашеские Ордены рыцарей Благой Смерти, Крыла Святого Архангела Михаила или Богородицы Монжуа. Между тем, остается как будто совершенно не замеченным тот несомненный факт, что столь широко известный феномен православного мира (хотя, как следует указать справедливости ради, и возникший на его периферии — на территории средневековой Речи Посполитой — т. е. как бы на стыке западного христианского мира с восточным), как запорожское козачество {2} 2 Нам представляется уместным, в отличие от «великорусских» донского, гребенского и ведущего свое происхождение от последнего терского, яицкого (уральского) и прочих казачьих войск, говорить в отношении Украины и, в частности, Запорожья, не о «казачестве», а о «козачестве», и не об «атаманах», а об «отаманах», что соответствует особенностям местного произношения этих слов. , как это ни может показаться парадоксальным на первый взгляд, совершенно однозначно подходит под определение духовно-рыцарского братства, или Ордена (кстати, в эпоху Средневековья граница между этими двумя понятиями была весьма зыбкой, и оба термина употреблялись зачастую как синонимы) {3} 3 Еще известный предводитель козачества Остап (Евстафий) Дашкович, староста чигиринский и каневский, живший в первой половине XVI в., предлагал сейму Речи Посполитой организовать защиту Днепра от набегов крымских татар-вассалов Османской империи — посредством постоянной стражи из 2 000 козаков и устроить за днепровскими порогами рыцарскую школу (К. Осипов, Богдан Хмельницкий, М., 1948, с. 32). .

В самом деле — Запорожская Сечь {4} 4 Буквально: «(лесная) засека». (или, как говорили сами козаки — Сичь), расположенная в классический период ее существования на днепровском острове Хортица, и, тем более, Запорожский Кош {5} 5 В отличие от военно-монашеских Орденов Западной Европы, близких по своей структуре к ремесленным цехам и ложам, Запорожская Сечь имела структуру пастушеского кочевья, что выражалось в соответствуюшей должностной иерархии и атрибутике. Самоназвание главной ставки Запорожья — Кош — и его устройство родственны понятию «кхош» (укрепленный табор, по-древнерусски «товар», отсюда «товарищ» и «товариство», как называли свое братство сами запорожцы!) у тюркских кочевников. У тюрок «кхошем» назывались 10 объединенных вместе овечьих отар — а Запорожская Сечь к 1775 г. подразделялась именно на 10 округов-«паланок». При каждой отаре у тюрок (например, у ближайших южных соседей запорожцев — крымских татар) состояло по 3 пастуха (чабана). Самый опытный чабан возглавлял всех пастухов «кхоша» (объединенной отары) и назывался «одаман» (что очень похоже на «отаман» — титул атамана запорожских козаков). Главное управление всеми отдельными («малыми») отарами-стадами было сосредоточено в «кхоше», где проживал сам одаман. По аналогии козаки под «Сечью» понимали столицу всего козачества, а под «Кошем» — свое козацкое «правительство» во главе с «кошевым отаманом». Будучи братством христианских рыцарей, козаки именовали себя также «Арматным (вооруженным) Стадом», возводя себя тем самым к евангельскому «малому стаду» (Лк. 12,32), а в «кошевом отамане», которому вручался тростниковый пастушеский посох-булава с золоченым яблоком-навершием, видели воплощение Пастыря Доброго. Уговаривая Богдана Хмельницкого в 1648 г. возглавить их, козаки говорили ему: «Мы как стадо без пастуха!». , были ни чем иным, как огромным мужским монастырем, куда вход женщинам любого возраста был категорически запрещен {6} 6 Безбрачие было одним из обязательных условий принятия в козацкое «товариство». В одной козацкой «думе» отец, провожая сына к запорожцам, наставляет его: Мы жинок мусимо любыты Так, як наших сестер, материв, А опричь их нам треба никого не любыты, И утикаты от злых ворогив. Бо ты знаешь, мiй милый сынку: Лыцареви треба воюваты, А тоби буде жаль жинку зоставляты. — точно так же, как мужскими монастырями, запретными для любых особ женского пола, являлись крепости военно-монашеских Орденов римско-католического мира — прецептории-«храмы» тамплиеров, странноприимницы-«госпитали» иоаннитов, комтурии (командории) Тевтонского (Немецкого) Ордена. Для сечевых козаков степь заменяла командорию, «радуты» {7} 7 Земляные укрепления, именовавшиеся также «фигурами». и «могилы» {8} 8 холмы или курганы. — сторожевые замки, острова и днепровские лиманы — скиты и монастыри. Француз Пьер Шевалье сообщал в 1663 г.: «Чтобы кандидату быть признану за истинного козака, должно было переплыть Днепровские пороги и следственно побывать на Черном море, подобно тому, как Мальтийские кавалеры для достижения высшего звания в своем Ордене обязаны участвовать в их «караванах», т. е. сражаться на их галерах против неверных». {9} 9 Р. Багдасаров «За порогом», в сб. «Волшебная гора», М., 1996, с. 286. Западноевропейские рыцари, вступая в военно-монашеский Орден, принимали постриг, приносили обеты целомудрия, послушания и нестяжания, отказывались от своего имущества и родового герба и принимали монашеское имя, иными словами, «умирали для мира». Запорожские козаки, при вступлении в сечевое «товариство», также «умирали для мира» {10} 10 Вступивший в запорожское братство «свежеиспеченный» козак причислялся к одному из «куреней», на которые делилась Сечь. Куренем (от монголо-татарского слова «курен», т. е. «двор») именовалось козачье «общежитие», имевшее свое помещение, в котором проживало около 150 козаков (нечто вроде общежития-«обержа» рыцарей Мальтийского Ордена). Новоприбывшему козаку куренной отаман отводил в курене место в 3 аршина длины и 2 ширины для установки нар, разъясняя: «Ось тоби i домовина (т. е. гроб), а як умреш, то зробим ще коротшу».