Партiя соцiалистовъ-революцiонеровъ - Боевыя предпрiятiя соцiалистовъ-революцiонеровъ въ освѣщенiи охранки

Въ концѣ года партiю въ боевомъ дѣлѣ постигла серьезная неудача. 3 Декабря, въ Женевѣ, въ домѣ № 3 по улицѣ Blanche, гдѣ помѣщалась партiйная мастерская бомбъ, произошелъ взрывъ, при чемъ былъ раненъ Бенецiанъ Билитъ, двое неизвѣстныхъ и женщина, назвавшая затѣмъ себя Анной Маркиной. Прибывшая на мѣсто взрыва, лишь по истеченiи нѣсколькихъ часовъ, полицiя нашла въ квартирѣ только Маркину, которая успѣла скрыть много слѣдовъ преступной работы. Тѣмъ не менѣе, въ квартирѣ Маркиной было обнаружено: нѣсколько бомбъ сфероидальной формы, одна бомба въ видѣ апельсина, тяжеловѣсный снарядъ въ желѣзномъ ящикѣ съ проводами, пять цилиндрическихъ бомбъ въ ящикахъ, нитроглицеринъ, вата, желатинъ и другiе матерiалы для выдѣлки взрывчатыхъ веществъ. Во второй комнатѣ были найдены ящики съ типографскимъ шрифтомъ, таблицы съ рисунками бомбъ, печатный листъ пояснительной брошюры, какъ выдѣлывать бомбы, бланки фальшивыхъ паспортовъ. На квартирѣ у Билита былъ найденъ цѣлый складъ разнаго рода матерiаловъ для изготовленiя взрывчатыхъ веществъ и самихъ бомбъ. Взрывъ послужилъ къ тому, что русскiе революцiонеры, проживавшiе въ Женевѣ, спѣшно выѣзжали оттуда.

На состоявшемся въ Финляндiи первомъ партiйномъ съѣздѣ (23 дек. — 4 янв.) было принято слѣдующее постановленiе о террорѣ.

О тактикѣ партiи вообще и о политическомъ террорѣ .

«I. 1) по вопросу о вооруженномъ возстанiи держаться прежней тактики: не призывать къ нему, но готовиться на случай его стихiйнаго возникновенiя въ техническомъ, стратегическомъ и иныхъ отношенiяхъ;

«2) продолжать усиленную работу по организацiи рабочихъ массъ;

«3) обратить особенное вниманiе на агитацiонную и организацiонную работу среди войскъ, и

«4) продолжать террористическую тактику».

«II. Прежде всего съѣздъ считаетъ необходимымъ усилить центральный политическiй терроръ и подчеркиваетъ особенное значенiе для настоящаго времени массовой партизанской борьбы. Подъ массовой партизанской борьбой слѣдуетъ понимать непосредственное и возможно болѣе широкое участiе массъ въ боевой дѣятельности за свой страхъ и рискъ, выражающееся въ нападенiи на мелкихъ агентовъ правительственной власти въ одиночку и группами, напримѣръ, городовыхъ, жандармовъ, шпiоновъ, земскихъ начальниковъ. Такiя нападенiя способствуютъ формированiю боевыхъ силъ, но происходятъ внѣ контроля партiйныхъ организацiй. Мѣстный политическiй терроръ долженъ происходить подъ обязательнымъ контролемъ комитета, но въ виду того, что въ настоящее время комитеты ослаблены, контроль должно передать въ руки областныхъ организацiй. Болѣе сложные террористическiе акты должны быть по тѣмъ же соображенiямъ выполняемы летучими боевыми дружинами, обслуживающими болѣе широкiе районы. По вопросу о прекращенiи террора съѣздъ полагаетъ, что онъ долженъ быть примѣняемъ до полнаго завоеванiя фактическихъ свободъ, и только тогда Центральный Комитетъ можетъ прiостановить террористическiе акты».

«III. Принимая во вниманiе, что крупный аграрный взрывъ, если не полное крестьянское возстанiе, въ цѣломъ рядѣ мѣстностей почти неизбѣженъ, съѣздъ рекомендуетъ всѣмъ учрежденiямъ партiи быть къ веснѣ въ боевой готовности и заранѣе составить цѣльный планъ практическихъ мѣропрiятiй, въ родѣ взрыва желѣзныхъ дорогъ и мостовъ и порчи телеграфовъ, распредѣлить роли въ этихъ предпрiятiяхъ и т. д., намѣтить административныхъ лицъ, устраненiе которыхъ можетъ внести дезорганизацiю въ среду мѣстной администрацiи».

Объ аграрномъ и фабричномъ террорѣ — съѣздъ вотировалъ слѣдующее мнѣнiе комиссiи, по тактическимъ вопросамъ, по которому Центральный Комитетъ долженъ былъ составить резолюцiю.

«Взглядъ комиссiи на аграрный и фабричный терроръ вполнѣ опредѣленно отрицательный. Аграрный терроръ не можетъ быть принятъ въ число тѣхъ средствъ борьбы, которыя рекомендуетъ партiя, прежде всего потому, что не соотвѣтствуетъ нашимъ цѣлямъ организацiонной борьбы со всѣмъ современнымъ строемъ. Онъ можетъ служить орудiемъ достиженiя и той непосредственной ближайшей задачи, которую мы ставимъ аграрному движенiю — задачи революцiоннаго организованнаго захвата земель. Аграрный терроръ — въ лучшемъ случаѣ — вынуждаетъ лишь частичныя уступки, а политика частичныхъ завоеванiй не есть политика нашей партiи. Аграрный терроръ, какъ рядъ разрозненныхъ актовъ, совершаемыхъ лишь отдѣльными лицами и небольшими группами, не можетъ также служить цѣли воспитанiя и организацiи народныхъ массъ, этой важнѣйшей задачѣ современнаго момента. Тѣ же соображенiя комиссiя выдвигаетъ и противъ фабричнаго террора».

«Во избѣжанiе недоразумѣнiй необходимо точнѣе установить самое понятiе аграрнаго террора. Часто подъ этимъ понятiемъ разумѣютъ исключительно поджоги и убiйства. Но такое понятiе слишкомъ неточно. Понятiемъ аграрнаго террора охватываются всѣ виды нанесенiя вреда личности или имуществу, возникающiе непосредственно на почвѣ аграрныхъ отношенiй. Сюда же относится, напримѣръ, очень часто практикуемый крестьянами изъ мести скосъ зеленаго хлѣба, вытаптыванiе посѣвовъ и т. п. Но совсѣмъ уже другое дѣло — попытки орагнизованнаго пользованiя землями, угодьями и продуктами земли (напримѣръ, пользованiе лѣсами, пастбищами, лугами и т. п.). Разъ такое пользованiе правильно организовано на демократическихъ началахъ, оно является какъ бы небольшими опытами всеобщаго захвата земель, опытами, организующими, сплачивающими крестьянскiя массы и воспитывающими ихъ для дальнѣйшей борьбы. Эти формы борьбы комиссiя нашла вполнѣ соотвѣтствующими задачамъ партiи. Остается сказать еще нѣсколько словъ о тѣхъ террористическихъ актахъ, которые возникаютъ не непосредственно изъ аграрныхъ отношенiй, а осложняются присутствiемъ полицейскаго гнета и прямого военнаго насилiя. Такъ, напримѣръ, теперь уже не рѣдкость встрѣтить экономiи, охраняемыя наемной экономической стражей или наемными же казакми. Въ такихъ мѣстахъ устанавливавется ужаснѣйшая атмосфера казацкаго военнаго террора, операцiоннымъ базисомъ котораго явлется дворянская усадьба. Въ отвѣтъ на этотъ терроръ — терроръ со стороны крестьянъ необходимъ и неизбѣженъ. Но это уже не аграрный терроръ, а политическiй, хотя бы онъ и былъ направленъ противъ жизни и имущества отдѣльныхъ лицъ. Такой терроръ неизбѣжно будетъ примѣняться въ особенно широкихъ размѣрахъ во время грядущаго возстанiя по соображенiямъ стратегическаго характера».

С.-р. не съ меньшимъ вниманiемъ относились къ работѣ среди войскъ.

Тяготѣнiе соцiалистовъ-революцiонеровъ къ работѣ среди войсковыхъ частей, признанной на I-мъ съѣздѣ крайне важной отраслью партiйной дѣятельности, было вообще велико. Мысль «перетянуть армiю на свою сторону» для борьбы съ правительствомъ не давала покою нѣкоторымъ изъ партiйныхъ руководителей. Военная комиссiя при Центральномъ Комитетѣ должна была руководить всей этой работой. Среди мѣстныхъ организацiй стали выдѣляться спецiалисты по пропагандѣ среди войскъ и если этимъ пропагандистамъ совершенно не удавалась пропаганда среди офицеровъ, то среди нижнихъ чиновъ они кое-гдѣ завязали связи. Такъ, въ Нижнемъ-Новгородѣ, Севастополѣ, Екатеринославѣ, Казани, Москвѣ, Иркутскѣ, Тифлисѣ, Кронштадтѣ, и Рѣвелѣ появились военныя организацiи, состоявшiя изъ партiйныхъ работниковъ, задавшiяся цѣлью вести пропаганду спецiально среди войсковыхъ частей. Имъ удавалось иногда сплотить около себя нѣсколько человѣкъ нижнихъ чиновъ, приходившихъ на сходки, слушавшихъ уроки пропагандистовъ, бравшихъ съ собою для распространенiя прокламацiи. И эти-то, весьма немногiе, нижнiе чины окрыляли партiйныхъ работниковъ надеждою на возможность «военныхъ возстанiй». Стали появляться уже отмѣченныя выше спецiальныя перiодическiя изданiя. Издавались спецiальныя для солдатъ прокламацiи. Не съ меньшимъ вниманiемъ относилась партiя соцiалистовъ-революцiонеровъ и къ работѣ среди войскъ для вооруеннаго возстанiя.