Партiя соцiалистовъ-революцiонеровъ - Боевыя предпрiятiя соцiалистовъ-революцiонеровъ въ освѣщенiи охранки

Въ это же время въ виду огромнаго крестьянскаго движенiя въ партiи намѣчается сочувственное отношенiе и къ аграрному террору, какъ средству борьбы съ помѣщиками.

Почти каждый номеръ центральнаго органа, «Революцiонной Россiи», призывалъ партiйныхъ работниковъ на пропаганду по деревнямъ. Брешко-Брешковская, въ помѣщавшихся на его страницахъ своихъ «Письмахъ стараго друга», увлекательно изображала работу въ крестьянствѣ и звала туда интеллигенцiю. «Я настаиваю, — писала она, — на вашемъ непосредственномъ сближенiи съ крестьянствомъ, тѣмъ болѣе, что оно встрѣтитъ васъ (какъ оно уже много разъ доказало это), какъ людей близкихъ, заслуживающихъ довѣрiя»… «Мы звали народъ къ пониманiю, будемъ звать его къ оружiю и пойдемъ рядомъ съ нимъ»… «Мы, интеллигенты, должны не только звать народъ на образованiе боевыхъ дружинъ, нетъ, мы должны самолично стать рядомъ съ крестьяниномъ, взять ружье и ножъ въ свои руки, дать ружье и ножъ въ руки товарища крестьянина и — плечо съ плечомъ, грудью впереди — нападать на врага народа нашего. Дѣти и внуки! Идите за нами, они, ваши дѣды и бабки, уже открываютъ шествiе, они уже кличатъ васъ на помощь»… Такъ писала въ Апрѣлѣ популярная въ партiи «бабушка», заканчивая каждое свое письмо словами: «въ народъ, къ оружiю» [14] «Революцiонная Россiя», №№ 63 и 64. Письма. .

Позже она въ своихъ письмахъ подробно развила ворпосъ о томъ, что соцiалисты-революцiонеры для экономiи своихъ силъ должны подбивать крестьянъ лишь на политическiя убiйства, аграрный же терроръ они должны предоставить иницiативе крестьянъ, такъ какъ всевозможныя потравы, порубки, поджоги и безъ агитацiи интеллигентовъ составляютъ излюбленный прiемъ борьбы крестьянъ съ помещиками.

Въ Маѣ мѣсяцѣ, въ № 67 «Революцiонной Россiи» появилась передовая статья, которая какъ бы санкцiонировала проводившiеся партiйными агитаторами въ жизнь, по деревнямъ, прiемы революцiонной работы. Приглашая мелкiя организацiи и отдѣльныхъ агитаторовъ объединяться въ союзы, центральный органъ рекомендовалъ: «захватывать и рапахивать мiромъ поля, пользоваться организованно казенными, удѣльными, помѣщичьими луговыми и лѣсными угодьями; наконецъ, какъ заключительный аккордъ, общимъ переходомъ въ наступленiе, изгнать властей и овладѣть землей, — при чѣмъ овладѣнiе землей должно состоять не въ произвольномъ захватѣ опредѣленныхъ участковъ въ руки опредѣленныхъ лицъ, а въ уничтоженiи границъ и межей частнаго владѣнiя, уничтоженiи документовъ на владѣнiе ими, въ объявленiи земли общей собственностью, требованiи общей, уравнительной и повсемѣстной разверстки ея для пользованiя трудящихся… Наши деревенскiя силы, ведя массовую агитацiю, начиная осуществлять свой «планъ кампанiи», должны быть готовы встрѣтиться съ натискомъ, нашествiемъ на деревню властей, стражниковъ, шпiоновъ, жандармерiи, полицiи; наконецъ, казаковъ и даже войска. Организовать, поскольку возможно, отпоръ этому нашествiю, терроризируя его руководителей — вотъ прямая и необходимая задача нашихъ деревенскихъ организацiй. Практика этого отпора и будетъ первой школой боевого воспитанiя деревни для общаго возстанiя, боевой подготовки крестьянства къ возстанiю. Эта тактика должна развиваться, терроръ единичный переходитъ въ терроръ массовый… И такъ — смѣлость, смѣлость и еше разъ смѣлость! Смѣло поставимъ передъ крестьянствомъ задачи народной революцiи во всей ихъ широтѣ; смѣло возьмемся за организацiю крестьянъ для массоваго дѣйствiя по одному широкому «плану кампанiи»; смѣло будемъ вырабатывать въ деревнѣ боевыя силы, готовыя къ возстанiю, закаляя ихъ путемъ фактическаго участiя въ разрѣшенiи повседневныхъ задачъ боевой политической тактики; подобно тому, какъ центральный политическiй терроръ мы дополнили мѣстнымъ политическимъ терроромъ въ городахъ, дополнимъ этотъ терроръ такимъ же политическимъ терроромъ въ деревняхъ; смѣло окунемся въ народное море, высоко держа въ рукахъ факелъ истины и идеала, и тогда все прочее приложится нам».

Употребляя большую энергiю и большiя деньги на веденiе массовой работы, руководящiе круги партiи главныя силы и средства тратили на постановку террора. Уже въ Январѣ мѣсяцѣ, озабочиваясь вопросомъ о разрывныхъ снарядахъ, Центральный Комитетъ командировалъ для изученiя фабрикацiи бомбъ особаго человѣка въ Болгарiю, который, сойдясь съ мѣстными террористами, скоро получилъ возможность доставать изготовленныя бомбы и приготовлять ихъ. 6 Марта, въ Княжествѣ, когда этотъ посланный работалъ надъ бомбами съ однимъ русскимъ и македонцемъ, послѣдовалъ случайный взрывъ. Двое изъ работавшихъ были убиты.

Предпринялъ комитетъ постановку дѣла приготовленiя динамита и изготовленiя бомбъ и въ самой Россiи. Весною, благодаря представителю Центральнаго Комитета, была устроена первая мастерская бомбъ въ Кiевѣ, гдѣ, бомбы изготавлялись по чертежамъ и рецептамъ, доставленнымъ означеннымъ представителемъ [15] Лабораторiя арестована 27 Апрѣля того же года. . Съ начала же года было приступлено къ осуществленiю террористическихъ актовъ большого значенiя.

Еще въ концѣ 1904 года на состоявшихся въ Женевѣ совѣщанiяхъ Центральнаго Комитета и представителей «Боевой Организацiи» было рѣшено произвести покушенiе на Великихъ Князей Владимiра Александровича и Сергiя Александровича. Послѣ событiй 9 Января къ числу лицъ, намѣченныхъ для нападенiя, былъ отнесенъ петроградскiй генералъ-губернаторъ Треповъ и кiевскiй генералъ-губернаторъ Клейгельсъ.

Осуществленiе злодѣянiя противъ Великаго Князя Сергiя Александровича было поручено извѣстному уже по дѣлу убiйства министра внутреннихъ дѣлъ Плеве — Борису Савинкову, которому дана была полнѣйшая свобода дѣйствiй. Прибывъ въ Москву съ отрядомъ боевиковъ, въ числѣ которыхъ были Иванъ Каляевъ и Дора Бриллiантъ, — Савинковъ, дабы не попасть подъ наблюденiе мѣстнаго охраннаго отдѣленiя, началъ работу по выслѣживанiю проѣздовъ Великаго Князя вполнѣ самостоятельно, безъ связи съ мѣстнымъ партiйнымъ комитетомъ. Для этой работы двое боевиковъ обратились въ извозчиковъ. Храненiе бомбъ и приведенiе ихъ въ окончательный для дѣйствiя видъ было возложено на Дору Бриллiантъ. Метальщиками были назначены Каляевъ и одинъ изъ неизвѣстныхъ.

2 Февраля вечеромъ Каляевъ и его сотоварищъ вышли съ бомбами на пути проѣзда Великаго Князя изъ Кремля въ Большой театръ и заняли мѣста одинъ у Александровскаго сквера, другой на Воскресенской площади. Увидя приближавшуюся карету, Каляевъ подошелъ къ ней, собираясь бросить бомбу, но замѣтивъ сидѣвшихъ съ Великимъ Княземъ — Великую Княгиню и дѣтей, намѣренiя своего не выполнилъ. Слѣдующее нападенiе было назначено на 4 Февраля. Въ тотъ день неизвѣстный отказался взять бомбу, вслѣдствiе чего идти на покушенiе рѣшено было одному Каляеву.