Вадим Серов - Энциклопедический словарь крылатых слов и выражений

Завершающие строки стихотворения «Воспоминание» (1828, опубл. 1829) Л. С. Пушкина (1799-1837).

Из стихотворения «Привет старому 1858-му г.» Владимира Григорьевича Бенедиктова (1807—1873). Образ света, окруженного тьмою, взят поэтом из Библии. Позднее его использует Л. Н. Толстой как название одного из своих произведений — «И свет во тьме светит».

Иносказательно об уверенности в значимости собственного дела, своих идей, о вере в победу светлого начала. Может отчасти служить поэтическом аналогом выражения «Добро побеждает зло».

Из басни «Ворона» (1825) И. А. Крылова (1769—1844). В ней поэт говорит о вороне, которая украсила свой хвост павлиньими перьями и «с Павами пошла гулять спесиво». Но Павы (павлины) ее заклевали и от себя прогнали.

Помимо обычной «морали», с которой поэт начинает эту басню, он иллюстрирует последнюю и житейским примером:

Иносказательно о человеке, который отказался от привычного образа жизни, своего дела, от своих корней и не смог найти себя в новой жизни, новой сфере деятельности, в другом социальном окружении (шутл.-ирон.).

Из стихотворения «На холмах Грузии лежит ночная мгла...» (1829) А. С. Пушкина (1799-1837).

Из стихотворения «И скучно, и грустно...» (1840) М. Ю. Лермонтова (1814-1841):

Иносказательно об одиночестве, отсутствии близких людей.

Из стихотворения «Видение мурзы» (1791) Гаврилы Романовича Державина (1743-1816).

Иносказательно о разности вкусов (шутл.-ирон.). Авторский поэтический аналог поговорки: «Кому апельсин, а кому и свиной хрящик».

Из стихотворения «На поле Куликовом» (1909) Александра Александровича Блока (1880-1921).

Иносказательно о решимости бороться дальше для достижения цели.

Из поэмы (песнь 3) «Руслан и Людмила» (1820) А. С. Пушкина (1799— 1837).

Шутливо-иронически о человеке, так и не добившемся, несмотря на свои усилия, славы, известности, популярности.

Из стихотворения «Коричневая пуговка» советского поэта Алексея Александровича Суркова (1899—1983). Он пишет о том, как «у самой у границы» бдительные пионеры задержали иностранного шпиона. А выдали его мелкие детали одежды:

Цитируется как иронический комментарий (с аллюзией на времена «холодной войны») по поводу чьей-либо излишней подозрительности, шпиономании.

60-й афоризм из собрания мыслей и афоризмов «Плоды раздумья» (1854) Козьмы Пруткова.

Терпентин — смолистый сок хвойных деревьев, из которого путем перегонки получают скипидар и канифоль.

Цитируется как способ приободрить кого-либо или самого себя, дескать, ничего, и мы еще на что-нибудь сгодимся, покажем себя, скажем свое слово и т. д. (шутл.-ирон.)

Из стихотворения «Эпитафия» (1803) Ивана Ивановича Дмитриева (1760-1837):

В России XVIII—XIX вв. было принято сообщать в местных газетах о людях, приехавших в данный город и выехавших из него, с указанием, откуда они приехали и куда направляются.

Что касается выражения «выехал в Ростов» (в смысле умер, скончался), то, как пишет в своей повести «Бригадирская внучка» русский писатель граф Евгений Андреевич Салиас (полностью: граф Салиас де Турнемир, 1840—1908), оно возникло в разговорной речи москвичей во время чумы 1771 г. «Все меры... против распространения моровой язвы (тогдашнее название чумы. — Сост.) не вели ни к чему... чумового покойника хоронили тайком, в огороде или в подвале, и в случае огласки клялись и божились, что у них в доме покойника никогда не бывало и что исчезнувшее лицо выехало из Москвы. При этом большею частью ссылались на одну из застав, где пропуск из столицы был свободен, по дороге на город Ростов. Всякий раз, когда обыватели заявляли об исчезнувшем лице, что он выехал в Ростов, начальство знало, что человек этот умер и где-нибудь тайком похоронен. И выражение: «выехал в Ростов» осталось навеки в языке, сохранив свой особый подразумеваемый смысл» (Салиас Е. А. Собр. соч. Т. XIII. М.. 1895).

Иносказательно о жизни незаметного человека.

Из трагедии «Юлий Цезарь» (действ. 3, явл. 1) Уильяма Шекспира (1564— 1616). Эти слова произносит Цезарь, увидев среди напавших на него убийц-заговорщиков своего воспитанника Брута.

Принято считать, что император Юлий Цезарь (100—44 до н. э.) произнес такую фразу в момент своей гибели: «Et tu, Brute?» [эт ту, Брутэ?].

Но ученые считают это только легендой или недостоверным устным сообщением. Уже в античную эпоху римский историк Светоний (Гай Светоний Транквилл, ок. 70 — ок. 140) в своем труде «Жизнь двенадцати Цезарей» сообщает, что Юлий Цезарь, получив первую рану, не проронил ни слова, а только глубоко вздохнул. С другой стороны, историк тут же добавляет: «рассказывали, что при виде наступавшего на него Брута Цезарь сказал по-гречески: «И ты, дитя мое?..»

Таким образом, уверенно можно сказать только то, что эти слова произносит главный герой шекспировской пьесы, благодаря которой они, собственно, и стали «известной исторической фразой».