Т. Харченко - 100 знаменитых людей Украины

Первая встреча мальчика с украинской культурой состоялась в селе около хутора, куда ему запрещено было ходить. У крестьян он научился родному языку, познакомился с поэтическим народным творчеством, обрядами. Потом, уже во время учебы в харьковском реальном училище, он услышал, как какая-то госпожа похвалила украинскую речь и Т. Шевченко. Дома он случайно отыскал в отцовском сундуке «Кобзарь» и был ошеломлен силой могучего слова. «Трупы встали и глаза открыли», – так вспоминал Гринченко о пережитом тогда потрясении. И понеслось… Борис начал писать на украинском стихи, повести, драмы и даже составил украинский словарь, а журналы для товарищей-школьников сочинял уже на двух языках; ходил по селам и собирал народные песни и предания. Над ним постоянно смеялись, иногда – наказывали, но он не обращал на это внимания.

Боре было 13 лет, когда он раз и навсегда влюбился в украинский язык. И теперь мальчик все время проводил в поисках и чтении произведений И. Котляревского, И. Нечуя-Левицкого, Г. Костомарова, Н. Кулиша и других авторов. Но если это чтение стало систематическим и вдумчивым, то остальное смело можно было назвать мешаниной. То его потянет к литературной критике, и он зачитывается Писаревым и Белинским, то заинтересуется историей и не мыслит жизни без Шашкова и Шерра… Борис жадно стремился к знаниям. В 15 лет в его руки попали труды социалистов. Он загорелся революционной идеей, не совсем понимая, что она под собой подразумевает, и поплатился за это. Сначала его отчислили из училища, а затем арестовали. Обещали отпустить тут же, как только скажет, от кого получил книгу недозволенного содержания, но гордый юноша молчал как рыба. Имя К. Филиппова, революционера-активиста, было названо лишь через полтора месяца, когда уже заболевший туберкулезом в сырой холодной камере Гринченко узнал, что тот выехал из города. Под давлением вице-губернатора Бориса отпустили с условием годичного пребывания под родительским надзором.

Молодой Гринченко, которого отец хотел отдать на воинскую службу, не желал подчиняться родительской воле. Он ушел из дома и летом 1881 г., не без помощи того же вице-губернатора, экстерном сдал экзамен на сельского учителя. А пока ждал места, работал писарем в харьковской казенной палате за 10 карбованцев в месяц. Этих денег как раз хватало на оплату жилья, чай с хлебом и иногда – на какое-нибудь одно блюдо в столовой. Мятущаяся душа молодого человека не находила покоя: он хотел быть полезным своему народу, а приходилось корпеть над чиновничьими бумагами. Все свободное время Борис посвящал самообразованию, так как в связи с «революционным» прошлым путь к официальному образованию был для него закрыт. В ноябре того же года он добился-таки назначения в село Введенское и с оптимизмом взялся за работу. «Школа – это маленький домик… в нем 2 сломанных парты, выбиты стекла, срыты полы и страшенный холод. Книжек нет ни единой», – жаловался начинающий учитель близкому другу И. Зозуле. Но тут же сам бодро добавлял: «Будем бороться с неблагосклонными случаями и всякими помехами, которые встречаются на нашем пути». К тому же Борис в 1883 г. связал свою жизнь с прекрасной девушкой, тоже учительницей и начинающей писательницей Марией Николаевной Гладилиной (писала под псевдонимом М. Загирна, а позже – М. Чайченко), у них родилась единственная дочка Настя. Помех на пути семьи встречалось много, и Гринченко переезжали с места на место столько же, сколько и работали. Из-за обвинения местного попа-шовиниста в «украинофильстве» и другой «агитации» за Борисом была установлена слежка. Но в частых этих переездах была и своя польза: «…того, что искал [украинский лексический и фольклорный материал], имел в достатке» – коллекция для исследований Бориса постоянно пополнялась. И он всего себя отдавал работе, уже в 20 лет сказав слова, достойные умудренного годами мужа: «Дела, дела – аж голова бела». Таким Борис Дмитриевич и остался в воспоминаниях друзей и памяти народа – человеком, который, по словам М. Чернявского, «больше работал, нежели жил».

За время своего учительства Гринченко дольше всего задержался в селе Алексеевка, где в 1887-1893 гг. преподавал в частной школе X. Д. Алчевской, чьи педагогические взгляды совпадали с его собственными. Под покровительством этой выдающейся женщины у Бориса была возможность успешно работать в спокойных условиях. Он проявил недюжинные способности педагога, и «деревенский люд горячо полюбил его, дети бежали в школу, как на праздник». Ведь учитель много внимания уделял личности ребенка, искал подход к каждому своему ученику и первой целью ставил не вдалбливание определенных знаний, а «пробуждение, развитие и укрепление мыслящей силы». Гринченко учил детей прежде всего искусству думать и анализировать, и видел в этом залог гармоничного развития личности. И, работая в период запрета обучения и издания книг на украинском языке, он настаивал именно на его главенствующей роли в будущем нации наряду с внедрением новых прогрессивных знаний. В разные годы несколько своих трудов Борис Дмитриевич посвятил вопросам образования и педагогики. Это методическое пособие «Украинская грамматика для обучения чтению и письму» и хрестоматия «Родное слово», которыми пользовались и в первые годы после Октябрьской революции, а также работы «Какая теперь народная школа на Украине» (1896 г.) и «На беспросветном пути. Об украинской школе» (1907 г.).

Надо сказать, что на профессиональном уровне Гринченко-поэт начал писать еще в 17-летнем возрасте, когда послал некоторые свои стихи И. Нечую-Левицкому, который их одобрил и поместил в галицком журнале «Мир». С тех пор Борис Дмитриевич систематически публиковался в различных украинских изданиях и отдельными книжечками под псевдонимом Иван Перекати-поле и Василь Чайченко. Среди его литературного наследия лирические стихи (сборник «Под облачным небом», 1894-1895 гг.), рассказы и повести, собранные в трехтомнике «Произведения Василя Чайченка», бытовые, исторические и комедийные пьесы («Невероятный», «Тучи нагнало», «За отца»), детские рассказы («Ксения», «Звонок», «Экзамен», «Грицько»). Их создание Гринченко считал «нравящейся ему обязанностью». Автор настолько вживался в мир ребенка, смотрел на окружающую действительность его глазами, что каждый из рассказов поражал читателя достоверностью переживаний детской души. Перу Гринченко принадлежат многочисленные переводы и литературные упрощения для простых людей лучших произведений мировых классиков (в частности, Гомера, Шекспира, Скотта, Гюго, Мольера, Шиллера), педагогические, этнографические, исторические, публицистические и критические статьи.

Гринченко-писатель проявил себя не только как незаурядно мыслящий автор, но и как тонкий психолог, и просто как человек, у которого душа болит за родной народ. Он всю жизнь активно отстаивал идею национального движения, которую воплотил в повести «Солнечный луч», и решал проблему существования украинской интеллигенции как духовного проводника общества, в то время как сама она не имеет определенных идеалов. Эту болезненную для себя тему Борис Дмитриевич раскрыл в одном из лучших своих произведений – «На распутье». В нем он исследовал безобразное явление – паралич воли мыслящих людей Украины. И нашел однозначный ответ: причина всему – нехватка солидарности украинцев, как человеческой, так и национальной: «Мы до того не солидарны между собой, до того индивидуальны, что иногда и самого простого дела сообща не можем сделать».