Владимир Суходеев - Сталин. Энциклопедия

«В течение приблизительно 15 часов, что длились в общей сложности мои переговоры со Сталиным, – писал де Голль, – я понял суть его политики, грандиозной и скрытной. Коммунист, одетый в маршальский мундир… он пытался сбить меня с толку. Но так сильны были обуревавшие его чувства, что они нередко прорывались наружу, не без какого-то мрачного очарования».

Уверенность де Голля в том, что он понял суть политики Сталина, не кажется, однако, столь уж бесспорной. Во всяком случае, он понял ее довольно своеобразно. Но он безусловно верно почувствовал и оценил, насколько твердо Сталин защищал государственные интересы Советского Союза.

На переговорах в Москве де Голль прежде всего поставил вопрос о заключении франко-советского договора.

Мысли де Голля о пагубных последствиях для Франции отсутствия союза с СССР, о том, что обе страны имеют общие интересы в Европе, встретили полное понимание Сталина. Собственно, даже проекты текстов договоров, которыми обменялись стороны, оказались очень похожими. В результате сам по себе вопрос о союзном договоре сразу был согласован. Однако в разгар переговоров Черчилль неожиданно направил телеграмму Сталину с предложением заключить трехсторонний договор о союзе между СССР, Англией и Францией. Де Голль сразу разгадал маневр своего британского друга, опасавшегося чрезмерной независимости Франции, и категорически отклонил предложение Черчилля. Сталин, который сначала не возражал против этого предложения, согласился с де Голлем.

Самую горячую заинтересованность французы проявили в вопросе о Германии: их стремления навсегда сделать невозможной германскую агрессию совпадали с намерениями советской стороны. Но обнаружились различия в методах. Советский Союз считал необходимым осуществить полную демилитаризацию Германии и до конца искоренить фашизм и милитаризм. Де Голль же настаивал главным образом на отделении от Германии Рура, Рейнской и Саарской областей, на передаче Франции левого берега Рейна и на превращении единого германского государства в федеральную систему отдельных небольших государств. Сталин, не вдаваясь в дискуссию по существу, заявил, что эти вопросы невозможно решить без участия США и Англии, и де Голлю пришлось с этим согласиться.

Сталин предложил де Голлю признать Польский комитет национального освобождения, созданный патриотами в самой освобожденной Польше. И тем самым способствовать созданию дружественной Советскому Союзу Польши. Поскольку советская сторона пошла навстречу Франции в вопросе о договоре, естественно было бы ожидать взаимного жеста доброй воли. Однако де Голль заявил, что он не может признать Люблинский комитет. В результате подписание уже согласованного франко-советского договора оказалось под угрозой срыва.

Наступило 9 декабря. На другой день французы должны были уезжать, а переговоры застряли на мертвой точке. В тот вечер И.В. Сталин устроил обед в честь де Голля. Этому обеду де Голль в своих мемуарах уделил большое место, рассказал о 30 тостах, которые провозгласил Сталин. Но упрямо не хотел идти на признание Польского комитета, как пишет советский историк Н.Н. Молчанов.

В полночь де Голль простился со Сталиным и вместе с Бидо уехал во французское посольство. В Кремле остались Морис Дежан и Роже Гарро. Они продолжали переговоры. Де Голль ждал в посольстве. Наконец, в два часа ночи явился Дежан и сообщил, что наметился компромисс: русские будут удовлетворены простым обменом представителями между Парижем и Люблином. В четыре часа утра де Голль вернулся в Кремль, и договор о союзе и взаимной помощи был торжественно подписан. Сталин предложил отпраздновать это, и мгновенно столы вновь были накрыты. Сталин поднял бокал за Францию. Де Голль писал в мемуарах, что Сталин сказал ему тогда: «Вы хорошо держались. В добрый час! Люблю иметь дело с человеком, который знает, чего хочет, даже если его взгляды не совпадают с моими». Де Голль спросил:

«Приедете ли вы повидать нас в Париже?» Сталин ответил: «Как это сделать? Ведь я уже стар. Скоро я умру».

ГОЛОВАНОВАлександр Евгеньевич (1904–1975), советский военачальник. Главный маршал авиации (1944).

В Советской Армии с 1919. Участвовал в Гражданской войне, боевых действиях на реке Халхин-Гол (1939), в Советско-финляндской войне (1939–1940).

В начале Отечественной войны командир 81-й дальнебомбардировочной авиадивизии, подчиненной лично Верховному Главнокомандующему И.В. Сталину. Дивизия под командованием А.Е. Голованова и при его личном участии бомбила Берлин, Кенигсберг, Плоешти, Данциг и другие вражеские объекты. С 1942 командующий авиацией дальнего действия (АДД). С 1944 командовал 18-й воздушной армией, в которую была переформирована АДД. Соединения армии наносили удары по глубокому тылу противника, поддерживали наземные войска в ходе Восточно-Прусской, Венской, Берлинской наступательных операций, выполняли задания по оказанию помощи патриотам Югославии и других стран.

А.Е. Голованов оставил интересные воспоминания, воспроизводящие многие важные события Великой Отечественной войны Советского Союза, дал глубокую характеристику Верховному Главнокомандующему маршалу И.В. Сталину: «Он стоял во главе тяжелейшей войны»; «Прямое и непосредственное общение с И.В. Сталиным дало мне возможность длительное время наблюдать за его деятельностью, его стилем работы, наблюдать за тем, как он общается с людьми, за его стремлением, как это ни покажется странным, вникать даже в мелочи, в детали того вопроса, который его интересует»; «Работать с И.В. Сталиным, прямо надо сказать, было и не просто, и не легко»; «Способность говорить с людьми, образно выражаясь, безо всяких обиняков, говоря прямо в глаза то, что он хочет сказать, то, что он думает о человеке, не могло вызвать у последнего чувство обиды или унижения. Это было особой, отличительной чертой Сталина»; «Удельный вес Сталина в ходе Великой Отечественной войны был предельно высок как среди руководящих лиц Красной Армии, так и среди всех солдат и офицеров Вооруженных Сил Советской Армии. Это несомненный факт, противопоставить которому никто ничего не может».

Однажды (было это в начале декабря 1943) неожиданно для Голованова вслух произнес И.В. Сталин:

– Я знаю, что, когда меня не станет, на мою голову выльют не один ушат грязи, на мою могилу нанесут кучу мусора. Но я уверен, что ветер истории все это развеет!

ГОЛОВАНОВНиколай Семенович (1891–1953), советский дирижер, пианист и композитор.

Народный артист СССР (1948). За постановку в Большом театре СССР опер М.П. Мусоргского, Н.А. Римского-Корсакова и А. П. Бородина четырежды был удостоен Сталинской премии (1946,1949,1950,1951). Дирижером Большого театра Н.С. Голованов был с 1919. С 1936 он ушел из театра и стал возглавлять другие музыкальные коллективы. С его уходом на сцене Большого театра перестали ставиться оперы русских композиторов, особенно М.П. Мусоргского, Н.А. Римского-Корсакова и А.П. Бородина.