Татьяна Лагутина - Полная энциклопедия грибов

Как только в траве заалела земляника, а калина, рябина и шиповник покрылись бело-розовыми цветами, жди появления сыроежек. Они не прячутся в густых зарослях травы или под ворохом прошлогодних листьев, а гордо выставляют напоказ свои красно-коричневые шляпки. Середина июня – самое время для сбора первых подберезовиков, маслят и зеленых моховиков. А если повезет и установится теплая и дождливая погода, на покрытых мхом полянах то тут, то там начнут выглядывать веселые группки рыжих лисичек, а на залитых солнцем опушках – аккуратные шляпки шампиньонов. В конце месяца можно отправляться в лес за красавцами валуями, крепышами подгруздками, скромными свинушками и вальяжными боровиками.

Июль – самый жаркий летний месяц. Грибы, страдая от палящего солнца, замедляют свой рост и с нетерпением ждут дождя, чтобы набраться сил и явиться миру во всей красе. Частые июльские дожди – залог того, что в лесу будет большой урожай грибов. Дождливым летом рано утром в низинах и оврагах можно видеть стелющийся по земле туман. Эта атмосферная влага – хорошая защита почвы от высыхания, а вместе с ней и грибницы, которая плодоносит на протяжении всего месяца, радуя грибников обилием подберезовиков, подосиновиков, маслят и белых.

Август – самый благодатный месяц для грибников. Летняя жара идет на убыль, ночные туманы становятся все устойчивее, а утренняя роса – обильнее. На деревьях появляются первые желтые листья, а вместе с ними и молодые грибы-листопадники. В лесах еще по-прежнему много маслят и белых, но рядом с ними уже раскрыли свои зонтики валуи, осенние опята, желтые грузди и польские грибы. Однако истинным подарком августовского леса считаются рыжики, которые водят живописные хороводы среди молодых сосен и елей.

В сентябре лес надевает свой самый яркий наряд, готовясь к последнему празднику накануне зимних холодов и белого безмолвия. На смену летним грозам приходят затяжные осенние дожди. Под толстым слоем опавших листьев все труднее разглядеть блестящие шляпки грибов, и только любопытные опята выглядывают из укрытия, становясь легкой добычей внимательного грибника. Отправившись в лес в один из дней бабьего лета, можно собрать хороший урожай грибов, плодоносящих в августе. Небольшие заморозки, которые могут начаться в конце сентября, не мешают появлению в осеннем лесу таких грибов, как рядовка фиолетовая, говорушка дымчатая, серая вешенка, осенний строчок и зимний опенок.

Октябрь традиционно считается месяцем закрытия тихой охоты. Кое-где уже лежит снег. Жизнь в лесу постепенно замирает, но грибникам еще рано отправляться на покой и предаваться воспоминаниям о трофеях прошедшего лета. Самые упорные из них будут сторицей вознаграждены за свою настойчивость, принеся домой полные лукошки краснушек, козляков, сыроежек и зеленушек.

О существовании ядовитых грибов люди узнали несколько тысячелетий тому назад и зачастую использовали содержащиеся в них смертоносные вещества в корыстных целях. Так, в Римской империи некоторые виды ядовитых грибов служили средством захвата власти. Ими, например, был отравлен император Клавдий. Печальная популярность грибных токсинов объяснялась прежде всего тем, что в медицине того времени не было необходимого противоядия, и грибы являлись надежным оружием, неизменно приводящим к летальному исходу.

В некоторых племенах, проживающих в настоящее время в непроходимых лесах Центральной Африки, охотники перед тем, как отправиться на охоту, обрабатывают наконечники стрел ядом, полученным из грибов. По своему действию этот яд не уступает яду животных.

В Древней Индии, чтобы уберечь людей от отравления ядовитыми грибами, любой человек, употреблявший грибы в пищу, считался государственным преступником и подвергался жестокой казни.

С той же целью в некоторых странах современной Европы отдельные виды съедобных грибов причислены к разряду ядовитых. Самыми «продвинутыми» на этом пути оказались англичане. Ядовитыми они считают все грибы, сделав исключение только для сморчков, шампиньонов и трюфелей. Итальянцы опасаются умереть, отведав жареных или отварных маслят, а швейцарцы посягнули на непорочную репутацию белого гриба, выразив недоверие его гастрономическим достоинствам. Французы, записные гурманы, способные получать неземное удовольствие даже от лягушачьих лапок, по непонятным причинам отказывают себе в наслаждении блюдом из опят. Немцы пошли еще дальше и нарекли безобидную волнушку ритуальным убийцей.

Особый драматизм истории о ядовитых грибах приобретают тогда, когда речь заходит о грибах-двойниках, имеющих внешнее сходство, но разную «начинку». Услышав хотя бы раз рассказ о печальной кончине беспечного любителя шампиньонов, который перепутал их с бледными поганками, начинаешь понимать и излишне острожных англичан, и не в меру привередливых французов. А вопрос об истинных и ложных съедобных грибах еще не закрыт, и каждый год статистика упрямо называет цифры, свидетельствующие о непростительной беспечности невежественных гурманов.

Внешнее сходство грибов-двойников кажется абсолютным только на первый взгляд. При ближайшем рассмотрении они имеют ряд отличий, знание которых может быть своеобразной страховкой от печальных последствий (табл. 1).

В странах Западной Европы большинство съедобных грибов выращивают в искусственных условиях, поэтому любители этого продукта идут за ним не в лес, а в ближайший магазин или на рынок, где риск приобрести ядовитого двойника шампиньона или подберезовика практически сведен к нулю. Другое дело у нас, в России. Сбор грибов для русского человека – это не просто один из способов заполучить ценный пищевой продукт, но действо сродни ритуальному, в процессе которого происходит очищение души и активизируется работа мысли. Вот почему с появлением первых грибов в лес устремляются и опытные грибники, и беспечные неофиты, неспособные отличить сыроежку от ядовитого мухомора, но желающие приобщиться к великому таинству тихой охоты. Беспечность зачастую приводит к трагическому финалу, в котором невежество играет роковую роль. Каждый год летом в больницы попадают тысячи людей, отравившихся в результате употребления в пищу ядовитых грибов. К сожалению, в некоторых случаях медицина оказывается бессильна.