Идрис Шах - Учиться как учиться. Психология и духовность на суфийском пути

«Под этим деревом сидит недостойный человек, который желает знать наши тайны. Что ж, пусть узнает одну из них: сейчас сюда приближается прожорливый тигр, которого мы вызвали из джунглей, чтобы он его съел».

Недостойный человек вскочил, чтобы бежать, но был схвачен и съеден тигром.

Вы спрашиваете, почему не следует делать то, что привело других в высокие духовные состояния. Если бы некто был машиной, и если бы все люди и ситуации были подобны, если бы люди были заготовками из дерева: тогда, конечно, ему следовало бы пренебречь всем многообразием сопутствующих обстоятельств и применять упражнения произвольно…

Этот вопрос подразумевает, что все неизменно. Весьма вероятно, что размышление показало бы спрашивающему иное, если бы он всего лишь обратил вопрос так, чтобы использовать свои способности к размышлению. После обращения, вопрос стал бы таким:

«При каких обстоятельствах верно то, что не следует выполнять произвольно выбранные упражнения или что следует избегать механической имитации?»

Веской причиной не «красть» упражнения и не применять их произвольно (что означает без знания и понимания их сути) является то, что это, в своей сфере, может иметь те же последствия, что и другие, более знакомые формы «воровства». Иногда оно — как в том примере, что я собираюсь привести — приносит с собой и наказание.

Вот аналогия, хотя и забавная с некоторой точки зрения (вам следует посмеяться над ней и поискать в ее наставлении дополнительное измерение), она — хороший эквивалент того, что может случиться с людьми, которые заимствуют метафизические вещи, а потом удивляются тому, что же с ними произошло, или почему ничего не произошло.

ЧТО ЖЕ ОН УКРАЛ

Одна газета [35]сообщает, что некий взломщик украл чековую книжку и удостоверение личности у одного члена местного городского совета и затем использовал их в магазинах. В его намерения входило получить деньги и вещи. Что же он получил?

Его адвокат разъяснил это в суде. В каждом из девяти магазинов, которые он посетил, выдавая себя за члена городского совета, его забрасывали жалобами относительно коммунальных услуг. «В одном месте, для того, чтобы выбраться из магазина, ему пришлось даже оставить свой номер телефона даме — администратору магазина, чтобы с ним могли связаться по поводу передачи дома».

Его признали виновным в подлоге и взломе, но несоответствие между его ожиданиями и реальностью возникло из-за того, что он предположил, что, если он сделает определенные действия, случится то-то и то-то, однако невежество сгубило его.

Тому, кто знает о такого рода последствиях от упражнений, нет нужды задавать вопросы, подобные тому, что обсуждается здесь. Тому же, кто не знает, нельзя объяснить лучше, чем посредством подобной аллегории, взятой из самой жизни.

Мне нравится заголовок к этому случаю: «Вор, укравший бремя своей жертвы».

ЕСЛИ СОМНЕВАЕШЬСЯ, УДАЛЯЙ

Более вероятно, что произвольные упражнения дадут такой же эффект как тот, что может случиться, если последовать совету муллы Насреддина из вот такого образца его мудрости:

«Насреддин, вы человек с опытом, — сказал один философ. — Не слышали ли вы о лекарстве для заболевших глаз? Я много читаю, и мои глаза меня беспокоят».

«Я могу лишь сказать, — ответил мулла, — что как-то у меня болели два зуба. И пока я их не удалил, боль не прекратилась».

В:Когда ученик в школе, а когда он только «работает в русле школы»?

О:Когда вы в школе и не работаете в русле школы, на самом деле вы совсем не в школе, не так ли? Если вы в мастерской и спите крепким сном, то для вас это фактически спальня, не правда ли?

Когда вы «работаете в русле школы», то вы в школе. Лишь о той «работе», мне думается, можно сказать, что вы «только работаете в русле», — когда это имитация. Например, я бы называл «работающего в русле» (насколько я могу истолковать это выражение) «притворяющимся будто делает нечто»; т. е., когда кто-то развлекает себя, воображая при этом, что делает что-то более полезное или важное. Но я бы не стал употреблять ваше выражение для описания такого состояния, поскольку я придаю слову «работать» значение специального термина.

"Работа" означает для меня «делать то, что делает школа, а не притворяться, что делаешь это, и не придумывать обоснований или объяснений этому». В такого рода работе между людьми и деятельностью есть взаимосвязь, которая составляет «Работу», и эта работа не может не быть в правильном русле.

Если бы я хотел рассмотреть этот вопрос так, чтобы извлечь из него некую пользу для учебы, то мне нужно было бы перефразировать его и изложить в более общем виде:

«Люди хотят учиться. Что, вероятно, мешает большинству из них, приводя в лучшем случае к значительным задержкам в учебе, а в худшем — к искаженной деятельности ради личного и группового развлечения, — это поддержание калечащих склонностей, проявляющихся в жадности к учебе, в недостатке самонаблюдения, в жажде общественного признания сверх пределов разумного, в нежелании учиться, порождающем вместо этого желание фантазировать, в чрезмерно высокой собственной оценке или в нетерпении, приводящем в результате к попыткам достичь неуместной или преждевременной цели…»

Суфийская учеба — всегда реальная учеба, а не имитация. «Работа в русле» — это имитация.

Чтобы участвовать в работе школы, ученик должен суметь постичь определение, данное Абу" л-Хасаном Нури, согласно которому, цель — достичь «свободы и великодушия, оставив балласт, недостаток щедрости и слабость ума этому миру».

Как разъясняет Худжвири, это означает, что достижение реального суфийского состояния, свободы, включает в себя избавление от влияния привязанностей — которые мы назвали бы результатами обусловливания и скаредности — и «щедрое», как это обычно выглядит, давание мирских ценностей тем, кто их ценит.

Это и есть «реальность без названия» в более чем тысячелетней давности незабываемом высказывании Абу" л-Хасана Фушанджи: «Быть суфием сегодня — название без реальности. А прежде это была реальность без названия».

Люди постоянно настаивают на том, что, поскольку информация и осведомленность о суфийских принципах и практической деятельности так широко распространены, то все, что нужно, — это осуществить их на практике.

И тем не менее почти каждый день можно видеть весьма печальную картину, как вроде бы серьезные люди на самом деле считают ниже своего достоинства учиться на вещах, которые они считают обыденными, но в которых, если бы только они это видели, содержатся важные для них уроки. Но дело в том, что они не видят, и поэтому-то необходима реальная школа, призванная обеспечить, чтобы все соответствующие действия и поучения были замечены.