Александр Шевцов - Случайные мысли о том, как научиться думать

Как делается целеустроение, я уже писал в других работах. К сожалению, в быту чрезвычайно сложно свести количество задач к минимуму. Жизнь постоянно подбрасывает новые.

Но даже после того, как количество задач предельно уменьшается, сам принцип работы разума сохраняется, и он продолжает дергаться, убегая от избранной вами задачи. И вот тогда приходится учиться удерживать разум на избранном. Иное название для этого обуздания разума называлось йогой. Конечно, я имею в виду лишь йогу ума или Раджа йогу.

Впрочем, этой «йогой» владели не только в Индии. Сама по себе задача уметь удерживать ум на избранном, собирая и сосредоточивая его, настолько естественна, что странно было бы считать ее монополией лишь одного народа. Все народы рождают время от времени гениев, и каждый из них – пример владения способностью жить одной, но пламенной страстью.

Никакая работа разума невозможна без использования внимания. Поэтому мы все естественно управляем вниманием. Однако большинство из нас недовольны собой в этом отношении. Каким-то образом мы все чуем, что вниманием можно и нужно управлять лучше.

Чтобы решить сложную задачу, нужно собраться и собрать внимание. Точнее, его нужно суметь направить на эту задачу и удерживать на ней до тех пор, пока задача не будет решена. И все это время ничто не должно отвлечь внимание. Это первое условие его собирания, однако, решение задачи этим не исчерпывается.

Не менее важно охватить вниманием все, что может относиться к задаче. И это действительная сложность, потому что к задаче может относиться то, о чем мы даже не подозреваем. Легко удерживать внимание на том, что изначально необходимо для решения задачи. Вернее, удерживать его, может быть, и непросто в действительности. Но ты всегда знаешь, к чему его надо вернуть. Совсем другое дело, если ты даже не понимаешь, что может относиться к делу. А значит, что нужно держать во внимании.

Есть случаи, когда ты просто не можешь знать, что входит в появившуюся задачу. Как выявить все относящееся? В других случаях все становится очевидно после того, как задача решена. И даже более: решив задачу, ты понимаешь, что все было очевидно и по ходу решения.

Как выявить все относящееся к задаче? И как видеть очевидные связи, позволяющие взглянуть на дело шире или под другим углом?

Это вопросы Науки думать. И они далеко не единственные, возникающие у человека, задумавшегося о самосовершенствовании. Но все они так или иначе связаны с тем, как сделать внимание глубже, а разум действенней.

Итак, после долгих усилий и большого количества проб и ошибок ты все же решил свою задачу и теперь, глядя на сделанное, понимаешь, что все необходимое для ее решения было у тебя перед глазами. Ты даже смотрел на ту ниточку, за которую нужно было потянуть, неоднократно, но внимание твое вдруг бросало ее и перебегало на что-то иное. Что это? Может быть, какой-то вид рассеянности?

А что такое рассеянность?

Психологические словари не очень любят это понятие, поэтому оно либо отсутствует в них, либо повторяется определение словаря Л. А. Карпенко, созданное в 1985 году:

«Рассеянность – функциональное или органическое нарушение способности к сосредоточенной, целенаправленной деятельности. Иногда рассеянность возникает при напряженной умственной работе как результат односторонней сосредоточенности. В качестве дефекта произвольного внимания рассеянность может быть обусловлена разнообразными факторами: от утомления и отсутствия соответствующей мотивации до тех или иных клинических расстройств, зачастую связанных с нарушениями мышления».

Определенно, явление, описанное психологами под именем рассеянности, может иметь отношение к нашему случаю. Но столь же определенно, это не ответ. Во-первых, данным определением явно не покрывается все поле нашей задачи. Во-вторых, и это я уже должен добавить от себя, многие психологи писали о рассеянности более подробно, но среди доступных мне текстов не было ни одного, который пошел бы глубже и смог хоть что-то объяснить.

Все они просто еще что-то добавляют к исходному определению. Как, например, определение из «Психологического иллюстрированного словаря» И. М. Кондакова:

«Рассеянность – расстройство внимания, характеризующееся нарушением способности к сосредоточению, сравнительно долгому по времени, на каком-либо объекте. При этом страдает и концентрация внимания, и способность к его перераспределению…».

Все исследования внимания страдают подобными болезнями: с одной стороны, для них ничего не стоит создать два понятия «сосредоточение» и «концентрация» внимания только потому, что существует такая возможность – есть же два слова! и их нисколько не смущает, что это просто одно и то же, но на разных языках. С другой стороны, все они могут сказать, что рассеянность – это нарушение способности к сосредоточению, но никто не исследовал, что такое сосредоточение, и вообще, существует ли такая способность. А если существует, то у того, кто ее носитель?

Все ответы для психологов почему-то очевидны, и это либо субъект, либо человек. Так же очевидно для них и то, что могут быть «клинические расстройства, связанные с нарушением мышления». Что имеется в виду, не так-то просто понять. Очевидно, помещение человека в клинику сильно расстраивает его мышление… В действительности же я не издеваюсь над неточным языком науки, а как раз показываю, что в большинстве их построений не определен носитель свойства, качества или способности.

Сказав «клиническое расстройство», психолог просто перенес ответственность на клинициста: мол, врачи зря лечить не будут, наверное, там и вправду что-то не в порядке. Но что с человеком в действительности, что есть настоящая причина расстройства мышления, о котором идет речь? Помещение в палату? Или же телесная травма, что значит, что и носителем способности мыслить было тело. Или же у человека нарушено вовсе не мышление, а некие способности использовать его в этой телесной жизни?

Очевидно и то, что в данном случае речь идет не о мышлении, а о способности думать. И это точно наш случай.

У меня нет клинических повреждений, но я не решил задачу, хотя и мог. У меня нет расстройства внимания, характеризующегося нарушением способности к сосредоточению, если только не считать, что мы все больные. У меня, так сказать, норма, а норма в этом отношении такова, что обычный человек не хозяин своему вниманию, из-за чего думает хуже, чем мог бы и уж точно хотел!

У меня, так сказать, полное здоровье, и это-то и плохо. Я бы хотел от него вылечиться и думать лучше. А для этого мне надо как-то углубить свое внимание, добиться от него способности задерживаться на важном дольше, чем оно делает это само. Ведь оно не раз видело то место или ту вещь, которая привела бы меня к победе, но бросало ее и перескакивало на другое. Почему оно не смогло задержаться на важном дольше? Настолько дольше, что это дало бы прозрение.