Александр Шевцов - Случайные мысли о том, как научиться думать

Но что имел в виду Декарт, если вспомнить его «Рассуждение о методе». Он рассуждает о том, что все основания, из которых мы исходим, сомнительны, их все можно отбросить. При этом основания эти, условно говоря, выявляются, когда мы «заглядываем себе в голову». Все, что ты считал собой, – обман, все, что ты знал о мире, – лишь мнение, и лишь одно ощущение, что ты глядишь в себя, в сущности, лишь сознавание себя, остается неуничтожимым и является свидетельством того, что ты есть.

Иначе говоря, cogito Декарта есть утверждение: я знаю, что я существую, потому что я осознаю себя сущим. Отсюда и сделали вывод, что он говорит о сознании, а вырастающая из картезианства школа стала считаться психологией сознания.

Именно это заблуждение подействовало на наших академических переводчиков, которые обнаружили в контекстах йогических сочинений, что в читту входят мысли, чувства и желания, то есть именно то, что обнаружил «в своей голове» Декарт. Раз это то же самое, значит читта есть сознание.

Никто из переводчиков не озаботился тем, чтобы дать определение сознанию, никто не задался вопросом, действительно ли мысли, чувства и желания существуют в нем. Даже Патанджали.

Что же такое сознание? Если следовать за Декартом, то это сознавание. И если сознание есть сознавание, то оно действительно способно показывать все те вещи, что к нему относят. Сознание способно воспринимать и чувства, и мысли, и желания. Но относятся ли они к сознанию? Являются ли они одной с ним природы?

Не более чем всадник на белом коне, всадник на красном коне и всадник на черном коне являются частью окна, через которое ты их видишь. Если читта – сознавание, то через нее действительно можно видеть, как бушуют в тебе мысли, желания и чувства. Но являются ли они частью читты, принадлежат ли они ей. А если не принадлежат, то как можно на них воздействовать с помощью окна, через которое рассматриваешь?!

Очевидность читты стала ловушкой для индийской мысли не менее двух с половиной тысяч лет назад. Европа доросла до нее лишь к 17-му веку, но попалась также бесповоротно. А между тем понятие о сознании как осознавании постоянно порождало противоречия. Причем, предельно очевидные противоречия, которые прямо лезли в глаза философам и психологам. Однако их не видели ни индусы, ни европейцы.

Тем не менее, приглядимся. Один из предметов сознавания – мысли. «Заглядывая в голову», ты всегда находишь их в наличии и направленными, потому что они скачут, как бешеные скакуны. И сама суть йоги заключается в том, чтобы остановить этот поток. Вот и психология сознания не могла не обнаружить мысли. А обнаружив, даже начала определенные действия с ними. К примеру, попыталась исследовать, что и как эти мысли связывает. И нашла ассоциативные связи и целые ассоциативные цепи. Она рассматривала и это и многое другое, кроме самих мыслей в сознании.

Судите сами, сознавание не может ничего содержать в себе. Значит, мыслей в сознании быть не может, они могут быть где угодно, но только не в сознании. Поэтому родились теории сознания и внимания, которые утверждали, что мысли есть только до той поры, пока ты их сознаешь или обращаешь внимание на них. А потом они исчезают. И возникают снова, когда ты их осознал. Или обратил внимание.

Но как можно обратить внимание на то, чего нет? Это просто глупость, однако она до сих пор правит умами психологов, и от нее не хотят отказываться, потому что это основание всей современной научной психологии, а значит, карта, которую нельзя выдергивать из-под этого карточного домика. И суть ее в том, что сознание может быть только сознаванием.

Однако сознание есть тонкоматериальная среда, вполне вещественная в некоем тонком смысле. И в виду своей вещественности способная создавать из себя образы, которые и становятся мыслями, то есть тем, что мы думаем. Или чем мы думаем. Сознавание же есть всего лишь свойство сознания, точнее, той исходной среды, которая становится сознанием, как только нечто было сознано, то есть превращено в знание. Сознавая, ты начинаешь знать о чем-то. Но это снаружи, внутри же это вполне определенное действие, превращающее часть исходной среды в образ, потому что мы не можем знать иначе, как в образах.

Стоит принять это, как становится ясным, что есть и сознание, и сознаваемые вещи. Например, мысли. И мысли действительно могут быть содержанием сознания. А значит, ты можешь воздействовать на них, воздействуя на читту или сознание. Но для этого ты должен научиться видеть образы мысли как существующие.

Но как только это тебе удается, как ты понимаешь: желания и чувства не есть образы. Они совсем иной природы.

И при этом они есть! и они видны в сознании. Видны, но остаются невидимыми, поскольку никто не смог объяснить их присутствие в сознании.

Сознание огромно и многослойно. В нем есть очевидные и понятные вещи. И есть множество невидимых и неочевидных вещей. И все это – мое хозяйство и моя жизнь, все как-то влияет на мое состояние. Что же в этом хозяйстве понятно?

Безусловно, разум. Это огромный и относительно управляемый образ, управляющий множеством других образов, которые использует для решения моих жизненных задач. Использует он память, знания и умения, и Образ мира. Точнее, на основе Образа мира он работает постоянно, а все остальное использует по мере надобности. Хотя работу разума можно изучать долго, все же с ним все понятно и очевидно. И когда возникают вопросы, смущающие вас, достаточно распознать: это разум, это относится к нему, – и ясность будет восстановлена.

Находя различные решения для повторяющихся задач, разум закрепляет их в виде образцов и так создает Мышление. Мышление – это ловушка, поскольку оно всегда чуточку неточно, и этим портит нашу жизнь. Поэтому им лучше не пользоваться, накопленный в нем опыт перевести в память, а задачи решать разумно. Это сделает вас живей и дееспособней. Но в любом случае, чтобы успокоиться, достаточно узнать, что то, с чем ты столкнулся, относится к мышлению, и вспомнить, как от него освободиться.

Одно это подымет ясность. А если вы еще и уберете обнаруженную странность, ясность увеличится навсегда.

Как ни странно, но то же самое можно сказать про сумасшествия. При всей их сложности и запутанности, если ты овладел кресением, ты всегда знаешь, как от них избавиться. Главное – распознать, что происходящее – это именно сошествие со своего ума. Иными словами, распознать, что в какой-то миг в тебе начинает действовать чужой ум, попросту, нечто инородное, чему ты не хозяин, и что ты сам не создавал.

Конечно, я не имею в виду все психиатрические заболевания, особенно связанные с органическими повреждениями мозга. То, что подразумевал народ под именем «сумасшествие», было именно подменой своего ума чужим. Самое сложное в этой работе – научиться чуять, что ты словно бы и не ты уже, что произошла некая подмена, и ты ощущаешь себя не так, как обычно.