Наталья Степанова - 777 заговоров сибирской целительницы

Цыганка брызнула молоком из груди в фужер, что-то прошептала на своем языке, затем встала и пошла, сказав мне, чтобы я не говорила ей «спасибо» и «до свидания».

Я управилась со столом, умылась и принарядилась. Вскоре пришли муж и гости, среди них была и рыжая красавица. Он, не скрывая своего обожания, суетился вокруг нее. Ставил музыку, и они танцевали танго. Она действительно умела красиво смеяться: откидывала лебединую шейку, трясла кудрями, и ее заливистый смех сводил меня с ума от отчаяния.

Когда мы сели за стол, я дрожащей рукой подставила ему фужер с вином, в который цыганка нацедила своего молока. Он выпил вино, и с этой минуты все повернулось вспять. Муж позвал меня танцевать! Последний раз это было лет 11 тому назад. Мы не пропустили ни одного танца, он просто никого больше не видел. Даже не видел, как ушла рыжая красавица. Он смотрел на меня и слушал только меня. Надо сказать, что Бог не обидел меня ни голосом, ни слухом. И я, будучи в ударе от своего счастья, пела под гитару, как никогда. Мы дурачились, пили на брудершафт, а ночью у нас было что-то невероятное. Я целовала его и грызла, урча, как кошка. В темноте я намазала себе лоб его семенем и сказала про себя те слова, которые мне велела сказать Зухра. Следующий день наступил как новая эра, эра любви и понимания. День за днем наше счастье росло, как хорошо посаженное зерно. Мы были счастливы.

Одна сотрудница мне передала, что «Рыжая» уволилась, что она пыталась выяснить отношения с моим мужем, но он категорически ее отверг.

Прошло три месяца. Однажды раздался звонок в дверь. На пороге стояла Зухра.

Вы когда-нибудь слышали выражение «черт попутал»? Так вот это было в тот момент у меня. Не знаю, почему мне вдруг стало так жалко этих денег. В душе я искала оправдания своему поступку, что, мол, мы с мужем сто лет не были в отпуске и деньги нам пригодятся. В общем, я решила Зухре денег не давать. Мало дать неудобно, много – жалко, и вот я сказала ей, что ничего в моей жизни за эти три месяца не изменилось, что не верю во все привороты и во всякую такую ерунду. «Как была я холодная, так и осталась», – заявила я ей, глядя в глаза.

Цыганка очень тихо, но я все равно слышала каждое слово, сказала:

– Есть у вас, русских, пословица: «Девку замуж берут – города обещают, а возьмут – и деревеньки жалко». Я каждый уголок твоей черной от жадности души вижу и мысли твои читаю, и ты мне противна. Я тебе, как сестре, свое молоко не пожалела. Говоришь, холодная ты? Ну так будешь горячая. Никакой водой тебя не залить, ни ключевой, ни святой. Будешь ты такой горячей, что с соседским кобелем рада будешь переспать.

Сказала так Зухра и ушла. А я с тех пор заболела самой отвратной болезнью, ибо при бешенстве матки нет уже места ни чувствам, ни чести, ни совести...

Вот такой вот случай, и они не так уж и редки. Женщину эту я вылечила.

Способов лечения этого заболевания достаточно много. Постепенно мы все их разберем. Сегодня рассмотрим самые простые и доступные.

Первое, что мы делаем: забиваем кол между двумя могилами – с именем больной и любой мужской могилой. Затем забиваем гвоздь в стену любого уличного туалета на задней наружной стенке. Затем веником, которым подметали в доме после похорон, выметают в доме, где живет больная. Берут стручок гороха с девятью горошинами и кормят по одной горошине, кладя в рот больной. При этом говорят:

Сука ощенилась девятью щенками.

Щенки суку сосут, молоко сучье пьют.

Так пойди хотенье,

бесовское творенье с рабы (имя)

на (имя суки). Аминь.

Берут заячье мясо (можно кроличье), скармливают кусочек собаке, говоря при этом:

Сука за кобелями,

кобели за сухарями,

заяц за травой,

а ты, матка, не ной.

Господь со мной, Божьей рабой (имя). Аминь.

Рассказывает Оля:

...Мне 32 года. Выходила я замуж без особой любви. Не выйти было просто невозможно, мой будущий муж просто ходил за мной по пятам. Заваливал меня цветами и стихами, не давал мне возможности ни танцевать с кем-нибудь, ни поговорить. Дрался со всяким, кто подходил ко мне. Я не думала, что со мной может быть что-либо подобное: то он был покорным обожателем, то отчаянным безумцем.

Я пыталась объяснить ему, что не люблю его. Что тут было! Он плакал и молил, обещал, что всю жизнь положит только на то, чтобы я полюбила его, а если я откажу ему, то он убьет себя. Я смирилась, в душе я боялась его и его безумных поступков, но выхода не видела.

Во-первых, что я могла поделать? Писать на него в милицию? Что толку? Во-вторых, я действительно опасалась, что он себя убьет, а я просто не перенесу, что из-за меня погибнет человек.

И вот наступил день нашей свадьбы. Он весь сиял и не выпускал моей руки. Все видели, как он меня любит. Мне и вправду ни разу не приходилось видеть, чтоб так кто-нибудь любил другого.

Зайдя в туалет, я услышала через тонкую перегородку, как в ванной, где находились свекровь и золовка, свекровь говорила:

– Присушила она Николая. Это же надо, как он перед ней стелется! Угробила парня, растоптала. Разве я для того сына родила и воспитала, чтоб она из него тряпку сделала?

Услышав такие слова, я не выходила из туалета, пока они не ушли. Мужу я не стала об этом говорить, чтоб не вышел скандал. В душе я надеялась, что муж поостынет, когда мы будем жить вместе.

Но он уподобился скупому рыцарю, охраняющему свое богатство. Мы ни к кому не ходили, и к нам никто не приходил. Он, видимо, ревновал меня к подругам и даже к родным. Свекровь тоже не была исключением, и это навлекло на мою голову ее гнев, ведь она считала, что я лишила ее сына.

Не могу сказать, что в остальном мы жили плохо. Он был ко мне добр и заботлив, и как голодный не может насытиться, так и он смотрел на меня, не переставая. Мы читали вслух, танцевали по вечерам при свечах, пели или просто молчали. Нам было хорошо вдвоем. Когда я пыталась уговорить его сходить в гости или позвать гостей к нам, он корчил смешные трагические гримасы, и мы хохотали.

– Зачем нам они, разве нам кто-нибудь нужен?

– Но ведь свекровь обидится, – уговаривала я его.

– Нет, – отвечал он мне, – мама меня поймет.

Он ведь не слышал того, о чем говорила его мать с золовкой в ванной в день нашей свадьбы. А я это помнила.

Потом я родила сына. Свекровь приходила помогать с ребенком. И я видела ее глаза – она меня ненавидела. Странно, мой ребенок разбудил во мне ответную любовь к мужу. Теперь уже я не могла жить и дышать, если рядом не было Коли.

Мужа повысили в должности, он чаще отсутствовал дома. Но мы часто звонили друг другу, и я думаю, что секретарь если подслушивала, то вдоволь навеселилась: мы вели себя как пятнадцатилетние влюбленные. Я всегда чувствовала его состояние. Мы словно были повиты незримой пуповиной. Я безошибочно угадывала, когда у него на работе неприятности. Однажды, когда он попал в аварию, то в тот самый миг (мы потом сверили время) мне стало так плохо, что я рухнула на пол и испугала сынишку. Я сразу подумала, что что-то с Николаем. Или же он мне звонил и спрашивал: «У тебя все в порядке? Мне кажется, что ты заболела». И действительно, в тот момент я чувствовала температуру. Однажды он мне сказал: