Евгений Колюжный - Славянские боги и ритуалы

Чары над голубем

Молодец ловит и колет голубя. Достает из него сало, на сале месит тесто, печет из него пирожок или калачик и этим пирожком угощает любимую девушку, приговаривая:

«Как живут между собою голубки, так же бы любила меня раба Божия (имя)».

Чары над голубиным сердцем

Чары над голубиным сердцем равно утешали и молодых и старых. Молодые люди верили, что голубиное сердце есть верная дорога в любви; старые же полагали, что с этим сердцем можно привлечь к себе расположение всех людей и на всю жизнь. Для совершения чар над голубиным сердцем выбирали голубей белых, преимущественно голубя и голубку. Разрезая внутренности, вынимали сердца, обмывали в воде и потом засушивали в печи. Эти сердца, высушенные и завязанные в холстину, носили близ своего сердца. В этом заключается весь обряд чарования. В деревнях он почитался непроницаемою тайною и переходил от отца к сыну.

Талисман любви

Магическое кольцо, способствующее снисканию любви, изготовляется из олова во время 15-го положения луны. Вставляют в него горный хрусталь, на внутренней стороне кольца вырезают имя лица, чьей любви домогаются. Освящают и окуривают кольцо высушенной веточкой алоэ и носят постоянно на мизинце правой руки.

Истинно любящий человек стремится не только привлечь к себе сердце любимого или любимой, но и оградить его или ее от всяких бед и напастей. Для этого тоже использовались специальные заклинания.

Привлечение женихов

Девицы стерегут появление молодого месяца и, увидев его, начинают вертеться на пятке правой ноги, приговаривая: «Месяц, млад месяц, увивай около меня женихов, как я увиваюсь около тебя».

В праздник Покрова приходят в церковь и, переступая через порог ее, говорят: «Мати Пресвятая Богородица, покрой землю снежком, а меня женишком».

Девица выходит с посиделок за ворота, набирает в подол своего сарафана снега, а потом развевает его, приговаривая: «Полю, полю просо на девичью косу, где-ка мой женишок, там, собачка, взвой, голосок отдай» .

Заговор на присуху парня

Если вы на жизненном пути встретились и разминулись с тем, кого хотите присушить, надо, повернув голову влево, три раза проговорить: «Идет ветерок, пускает дымок на (имя присушиваемого), чтобы он сох-иссыхал, крепким сном не засыпал. Чтобы я ему была милее, хороша и красива: милей рук своих, милей зуб своих, милей белого свету!»

Пойти в баню, после парения стать на тот веник, которым парилась, и говорить.

Выйду из парной бани, стану своим белым бумажным телом на шелков веник, дуну и плюну в четыре ветра буйных. Попрошу из чиста поля четырех братьев, четыре птицы востроносы и долгоносы, окованы носы. Лети из чистаго поля белый кречет, вострый нож и востро копье; садись белый кречет рабу Божию (имя) на белы груди, на ретиво сердце, режи же его белы груди тем же вострым ножом, коли же его ретиво сердце тем же вострым копьем, вынимай из его ретива сердца, из черной печени и из всей крови горячей еще тоску и кручину. Полети белый кречет, понеси белый кречет всю тоску и кручину, на воду не опусти, на землю не урони, на стуже не позноби, на ветре не посуши, на солнце не повянь; донеси всю тоску-кручину, всю сухоту, чахоту и юноту велику до раба Божия (имя) где бы его завидеть, где бы его заслышать, хошь бы в чистом поле, хошь бы при ристанье великом, хошь бы при путях-дорогах, хошь бы в парной бане, хошь бы в светлой светлице, хошь за столами дубовыми, хошь бы за скатертями печатными, хошь бы за кушаньями сахарными. Хошь при мягкой постели, при высоком сголовье, хошь при крепком сне. Садись белый кречет на раба Божьего (имя), на белы груди, на ретиво сердце, режи его белы груди тем же вострым ножом, коли его ретиво сердце тем же вострым копьем, клади в его белы груди, в ретиво сердце, в кровь кипучую всю тоску-кручину, всю сухоту, всю чахоту, всю вяноту великую, во всю силу его могучую, в хоть и плоть его в семьдесят семь жил, в семьдесят семь суставов, в становой его сустав, во всю буйную голову, в лицо его белое, в брови черные, в уста сахарные, во всю красоту молодецкую. Раб бы Божий (имя) чах бы чахотой, сох сухотой, вял вянотой, в день по солнцу, в ночь по месяцу на полну и на ветху, в перекрой-месяцу, во все межные дни, в утренни и вечерни зори, на всякий час и минуту. Как май месяц мается, так бы раб Божий (имя) за рабой Божией ходил да маялся. Не мог бы ее ходить и переходить, ни каким словом обходить, век по веки. И раб Божий (имя) по рабе Божией (имя) не мог бы ни жить, ни быть, ни пить, ни есть, ни на новцу, ни на полку, ни на ветху, ни на перекрой-месяце, во все межны дни. Как май месяц мается, также бы раб Божий (имя) за рабой Божией (имя) ходил и маялся и не мог бы он ее никоим словом ходить и переходить, и не мог бы без ее ни пить, ни есть, ни жить, ни быть. Эти мои наговорны слова, которы договорены, которы переговорены, которы назади остались, – берите мои слова вострее вострого ножа, вострее копья, вострей сабли, ярей ключевой воды. И этим моим наговорным словом заключенные слова ключ и замок, ключ щуке, замок в зубы, – щуке в море. Ныне и присно и во веки веков. Аминь.

Говорить на еду и питье, которые потом дают привораживаемому, или на его след.

Встану я, раб Божий (имя), и пойду из дверей в двери, из дверей в вороты, в чистое поле. Навстречу мне огонь и полымя и буен ветер. Встану и поклонюсь им низешенько и скажу так: «Гой еси, огонь и полымя! Не палите зеленых лугов, а буен ветер, не раздувай полымя, а сослужите службу верную, великую; выньте из меня (имя) тоску тоскучую и сухоту плакучую; понесите ее через моря и реки, не утопите, а вложите ее в рабу Божию (имя), в белую грудь, в ретивое сердце и в легкия, и в печень, чтобы она обо мне, рабе Божием (имя), тосковала и горевала денну, ноч-ну и полуночну; в сладких ествах бы не заедала; в меду, пиве и вине не запивала». Будьте вы, мои слова, крепки и лепки отныне и до веку. Заключаю крепким замком и ключ в воду.

Не молясь ложусь спать и не перекрестившись, встану не благословясь, пойду из двери в двери в трое двери, из ворот в ворота в трое ворота, в чистыя поля. На море, на океане, на острове на Буяне стоят три кузницы. Куют кузнецы на четырех станках. Бес Салчак, не куй белого железа, а прикуй доброго молодца (или красную девицу) кожею, телом, сердцем (такими-то глазами и кудрями). Не сожги орехового дерева, а сожги ретивое сердце в добром молодце (или в красной девице), в естве бы не западал, в поле бы не загулял, в питье бы не запивал, во сне бы не засыпал, с людьми бы не за-баивал, во всем бы меня почитал и величал, светлей светлого месяца, красней красного солнца, милей отца, матери, роду и племени. Ключ – небо, замок – земля.