Наталья Степанова - Заговоры сибирской целительницы. Выпуск 38

А вот еще один случай, который я никогда не забуду. Его рассказала одна женщина, обратившаяся к моей бабушке за помощью. Было с ней трое малолетних детей. Одеты они были очень плохо: в старую, во всех мыслимых и немыслимых местах штопанную одежду, больше похожую на лохмотья. Рассказала она такую историю:

«Живу я больно тяжело. Было у меня девять детей, а теперь осталось трое. Муж мой два года уже, как уехал на заработки. Вот только что с ним приключилось, я так и не знаю, сгинул он. Но к тебе, Евдокиюшка, приехала я не за милостыней, а за милостью.

Началось все со сна, и снился он мне каждую неделю, аккурат на воскресенье. Был он такой ясный, будто наяву все происходит. Вижу, будто бы приходит ко мне старец, сам он весь в черном, а волосы белые как снег. И от волос старца идет такой яркий свет, что глазам больно. Приводит меня этот старец на наше местное кладбище и останавливается у заброшенной могилы, которая и вправду есть на нашем погосте.

К этой-то могиле старец каждый раз и подводил меня. Подойдем мы с ним к оградке, и он тут же исчезает. Я к могиле наклоняюсь и вижу, что в ней будто окно сделано. В окошке этом я вижу женщину необыкновенной красоты, в богатой одежде. Сидит она, опершись на руку, и словно ждет, пока я ей окошко открою. Этот сон у меня не выходил из головы. Прикидывала и так и этак, а разгадать не сумела. Решила я тогда сходить на ту могилу. Пришла, а на надгробном памятнике нет ни имени, ни даты. Раза три потом я ходила к той могиле. Тянуло меня к ней, а почему не пойму. А потом, помню, я случайно увидела одну икону: гляжу я на нее, а на ней точь-в-точь нарисована та женщина, которая в моем сне на меня из окошка глядела. После этого я уже ни о чем другом и думать не могла. Решила я, что это Богородица мне во сне знаки подает. Отправились мы тогда с сыновьями на погост, чтобы могилу раскопать.

Бог знает, как мы боялись, но дело сделали. Дубовые доски гроба подопрели, и мы без труда открыли его. А сняв крышку, чуть разума не лишились от увиденного. В гробу был спрятан клад, а сверху лежала большая позолоченная икона. Глянув на нее, я сразу же поняла, что на ней изображен так часто снившийся мне лик. Но только в тот момент мы об иконе и не думали, а как увидели кучу монет, так и не знали – плакать нам или смеяться. В конце концов мы распихали деньги по карманам и быстро засыпали могилу. Икону мы там так и оставили. По дороге домой я своим детям строго-настрого наказала никому не рассказывать о найденном кладе. Доплелись до дому и легли тут же спать. Не было у нас сил ни раздеться, ни умыться. А ночью я увидела сон: будто все тот же старец грозит мне железной палкой. Лицо у него было строгое, даже злое. „Ты, – говорил он, – Богородицу на деньги поменяла. В гроб из гроба ее второй раз положила. И теперь весь твой род ляжет в эту землю“. Потом он стал загибать пальцы и говорить мне, кто за кем на тот свет отправится. А затем спиной ко мне повернулся и исчез, будто бы его и не бывало. На другой день я с сыновьями поехала на базар. До сих пор не пойму, как и кто вытащил у меня все деньги, вроде все время рукой за них держалась.

Но беды мои только начинались. Шли мы домой с базара пешком. На пути у нас было большое поле, на котором паслось стадо коров. Там-то я и потеряла двоих своих детей: бык ни с того ни с сего напал на моего сына, поднял его на рога и пропорол ему живот. Я страшно закричала, и второй сынок бросился к брату на подмогу – бык затоптал и его. Помню только, что после этого я с криком упала на землю. Очнулась я уже дома и целый месяц лежала в горячке. Но только я встала на ноги, как утонула моя дочь. А потом словно сама смерть пришла ко мне на порог и стала косой махать – с такой скоростью гибли мои детки. Несколько раз я ходила к той проклятой могиле. Хотела разрыть ее, да будто меня кто-то за руки держал. Такой на меня страх накатывал, что волосы дыбом становились. А ведь умирали мои детки именно в том порядке, в каком их назвал старец из моего сна. Видишь, Евдокия, трое их у меня осталось. С голоду умираем, а клад взять не могу. Тебе первой о нем рассказала…»

Я знаю много молитв, которые люди читают, зарывая клад. Молитвы эти называются зароком или же завещанным словом. Взять клад может лишь тот, кому он завещан. Иные безбожники кладут рядом с кладом крест или икону. Зная человеческую жадность, они уверены, что перво-наперво человек схватит золото, а нужно было бы взять крест или икону. Затем икону следует умыть, воздать ей хвалу и поставить в красный угол в доме. Только после этого можно вынимать из земли богатство. Утром наши гости уехали, бабушка дала несчастной женщине нужные молитвы. Я думаю, что икона возвращена храму, а дети той женщины до сих пор живы.

Из письма:

«Я никому никогда про это не говорила, пока не умер Алеша. Теперь, наверное, уже можно и даже нужно рассказать, ведь, может, мой рассказ прибавит кому-то веры, а значит, спасется еще одна чья-то душа.

Когда мне было двадцать семь лет, я носила под сердцем своего сыночка. В то время еще не было УЗИ, и никто не мог определить пол ребенка. Я тоже не знала, кто у меня будет, но очень ждала этого малыша. Однажды, когда я была на даче у своего шурина, они взялись делать шашлыки, но после дождя дрова были сырые и мужики не могли разжечь мангал. Мой шурин сходил в дом и принес икону Спасителя и, смеясь, сказал, что он нашел, чем разжечь мангал – икона была деревянная, сухая, и шурин взялся ее строгать. Я кинулась к нему и стала вырывать у него икону, и он задел мою руку ножом и сильно полилась кровь. Икону я ему не отдала, мы с шурином поругались, и я собралась и уехала домой. Ночью мне приснился сон. На моих руках сидит маленький мальчик, он весело смеется и играет моей косой. Неожиданно комната осветилась ослепительно ярким светом, и я увидела Спасителя в белых одеждах. Он подошел к моему ребенку и поцеловал его в головку. Затем Спаситель сказал: „Подойдет час, и этот ангел будет при Мне, он отмечен благодатью, ибо он был во чреве твоем“.

Утром я проснулась, но не смогла подняться с постели. Из головы моей не шел этот сон. Дело в том, что я и слов-то таких не знала – „во чреве“, но каждое слово запомнила навсегда. Потом я родила сыночка Алешеньку, и он прожил до семи лет. Перед тем, как ему умереть, он мне сказал: „Мама, я сегодня видел картинку на небе, как в моей книжке, цветную. Но все это двигалось и было как взаправду. Я видел Бога, который у нас на иконе, и ангела с весами, было очень много людей, и все они ждали, что скажет Бог. А еще, мама, я видел себя возле Бога, и Он мне сказал, что я буду с тобой еще один день“. На мой вопрос: „Ты это все видел во сне?“ – мой сыночек ответил: „Нет, мама, я не спал, а просто смотрел на небо и в небе увидел все то, о чем рассказал тебе“.